Ривер Уайлд (ЛП) - Тоул Саманта. Страница 19
— Это мои? — жестом указываю на грабли.
Он смотрит на грабли в руке, будто только что вспомнил, что они там.
— Ох. Да. — Он прочищает горло. — Нашел их на полу в гостиной. Подумал, тебе они могут понадобиться. Ну, знаешь, в следующий раз, когда решишь совершить еще один взлом с проникновением.
— Смешно. — Я беру у него грабли. — И я больше не собираюсь промышлять взломом с проникновением.
— Вот как?
— Ага.
— Жаль. Самый яркий момент этой недели — увидеть твою пижаму.
Почему-то его слова заставляют меня покраснеть.
«Может, потому, что ты думаешь о том, что, когда ты видела его, на нем не было пижамы».
Я кашляю, прочищая горло, после того как давлюсь собственной слюной.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
— Да. — Я снова кашляю, стуча по груди.
Я определенно не думаю о нем голым. Не-а.
— С ребенком все в порядке?
— Что?
— С твоим ребенком. — Его взгляд опускается на мой живот.
Его еще не видно. Но ведь срок всего десять недель. Думаю, в скором времени начну округляться.
Инстинктивно прижимаю руку к животу.
— О, да. Все в порядке. Утренней тошноты пока нет, и, думаю, раз до сих пор не было, то уже и не будет.
Между нами воцаряется неловкое молчание. Вроде того, когда собеседники не имеют понятия, что сказать дальше, но и не знают, как закончить разговор.
И по какой-то необъяснимой причине я не хочу, чтобы разговор сейчас заканчивался.
Странно, но мне нравится с ним разговаривать. Ну, наши словесные дуэли. Когда я не выставляю себя перед ним задницей, а он не ведет себя со мной, как мерзкий придурок.
Но часть меня так же хочет, чтобы он повел себя, как Ривер: просто повернулся и ушел, не сказав больше ни слова.
Это сбивает с толку, если не сказать больше.
Думаю, кто-то из нас должен что-то сказать. И, похоже, этим кем-то буду я.
— Что же... спасибо, что принес их. — Я поднимаю грабли. — Я, гм… думаю, еще увидимся.
— Вы с шавкой куда-то собрались? — спрашивает он, останавливая меня прежде, чем я успеваю уйти.
Я улыбаюсь, игнорируя «шавку». Я знаю, он делает это только для того, чтобы подначить меня. И от этого, как ни странно, я тоже счастлива.
Сдерживаю улыбку и поворачиваюсь к нему.
— Да. Мы с Бадди собираемся за рождественской елкой.
— Куда?
— В хозяйственный магазин в городе.
— Деревья там дерьмо. Они не простоят и недели.
— Ох. — Мое нарастающее возбуждение от покупки рождественской елки идет ко дну.
— Тебе нужно поехать на ферму «Чертополох». У них самые лучшие елки.
Это немного меня подбадривает.
— Где находится ферма «Чертополох»?
— В Нью-Браунфелс.
— А где Нью-Браунфелс?
Улыбка трогает уголки его губ. Она не совсем явная, но все же впервые вижу, чтобы его рот образовывал нечто подобное.
Правда, вчера он смеялся. Не то чтобы я это видела. Только слышала. И смеялся он надо мной.
Замечаю, что губы у него красивые. Нижняя немного полнее верхней.
— В тридцати минутах езды отсюда.
И моя маленькая крупица надежды испаряется.
— Ох.
Тогда это исключено, потому что я все еще не приобрела машину. Я очень не хочу использовать деньги, которые взяла у Нила. Хочу заплатить из тех, что заработаю в закусочной, а пока что даже и близко не могу себе позволить машину, особенно после того, сколько мне пришлось заплатить за счет ветеринара для Бадди.
— Может, у них есть доставка? — Я могла бы позвонить и сказать, какого размера дерево мне нужно. Тогда смогу подобрать в городе кое-какие украшения, пока буду ждать.
Он отрицательно качает головой.
Уголки моих губ слегка опускаются.
— Ох. Ладно, не важно. — Я заставляю себя воспрянуть духом. — Дрянное дерево лучше, чем никакое. Верно?
— Не совсем. Это пустая трата денег.
«Ну, спасибо тебе, Ривер».
Так чертовски честно. Это раздражает.
— Это мой единственный вариант. Так что я его приму и извлеку максимум пользы.
Выражение его лица... будто он смотрит на некую диковинку. Чего никогда не видел раньше.
— Почему ты так на меня смотришь? — слова вылетают прежде, чем я успеваю их остановить.
На его лице мелькает удивление. Но оно исчезает так же быстро, как и появилось.
— Потому что ты охрененно странная.
«Что ж… ладно. Видимо, я сама напросилась».
Он переминается с ноги на ногу и засовывает руки в карманы джинсов.
— Слушай… Рыжая, позже я еду на ферму «Чертополох». Мне нужно кое-что туда доставить. Я могу взять тебя с собой.
От этого я оживляюсь.
Он снова ведет себя мило. Одну секунду — противный. Следующую — милый.
От этого парня голова кругом.
И я очень хочу принять его предложение. Но не хочу навязываться. Я уже однажды сделала это — в ту ночь, когда он отвез нас с Бадди к ветеринару. Ну, дважды, если считать вчерашний вечер. Хотя его грузовик в этом не участвовал. Только пенисы. То есть, один пенис — его, — эти грабли и моя нелепая пижама.
«Почему я снова об этом думаю?»
Потому что сейчас я снова смотрю туда. На выпуклость на его джинсах.
«Христос всемогущий».
Гормоны беременности сеют во мне хаос.
Я моргаю и поднимаю глаза.
— Уверен? — Я заправляю волосы за ухо. — Не хочу доставлять тебе хлопот.
— Если бы не был уверен, то не предложил бы. — Он уже пятится от меня. — Слушай, выгуляй шавку, а когда вернешься, отправимся на ферму. Ты выберешь дерево, и мы на грузовике привезем его обратно. — Не дожидаясь моего ответа, Ривер разворачивается и направляется к своему дому.
Я смотрю ему вслед. Затем перевожу взгляд на Бадди.
— Что же… неожиданно, — я тихо смеюсь. — Пойдем, Бадди. Давай прогуляемся, а потом я отправлюсь с королем головокружений выбирать нам рождественскую елку.
14
Кэрри
— Как твоя нога?
— А-а. Мой палец. Да, все в порядке. Еще раз спасибо, что вылечил меня.
— Я всего лишь наложил пластырь.
«И подул на него…
Боже милостивый».
Я сглатываю.
— Да, я ценю это.
Тишина.
— Кровь нормально отчистилась? — спрашиваю я.
— Что? — Его тон резкий и удивляет меня.
— Моя кровь, которой я заляпала твой пол. Надеюсь, пятен не осталось.
— Нет. Все в порядке.
— О, хорошо. Я рада.
Снова тишина. Низкий гул мотора и свист проезжающих машин — вот и все, что слышно, пока Ривер везет нас на ферму «Чертополох».
— Не возражаешь, если я включу радио? — спрашиваю я.
— Валяй.
Потянувшись, нажимаю кнопку включения, пробуждая радио к жизни. «Last Christmas» группы Wham! наполняет салон машины, и Ривер стонет.
— Тебе не нравится эта песня? — интересуюсь я.
— А она кому-то нравится?
«Ну, мне». Но я держу крупицу информации при себе. Не нужно давать ему больше боеприпасов, чтобы использовать их против меня.
Я выбираю другую радиостанцию.
Играет «Fairytale of New York» The Pogues и Кирсти МакКолл.
— Эта песня мне нравится, — говорю я Риверу.
Знаю, всем нравится Мэрайя и другие оптимистичные рождественские песни, но для меня эта история тоски и меланхолии — лучшая. Не знаю, что это говорит обо мне. Наверное, ничего хорошего.
Нил всегда терпеть не мог эту песню.
Возможно, это одна из причин, почему я так ее люблю.
— Тебе нравится эта песня? — Он скептически смотрит на меня.
— Да. Почему ты так на меня смотришь?
— Как, например?
— Будто не веришь.
— Я просто удивлен. Это не самая популярная рождественская песня в США. И в ней есть несколько ругательств. Просто это на тебя не похоже. Я думал, ты больше похожа на девчонку «Все, что я хочу на Рождество — это ты» (Речь идет о песне в исполнении Мэрайи Кэри «All I Want for Christmas Is You» — прим.).
Ох.