Алиса в Замужикалье (СИ) - Халь Евгения. Страница 6

Чуть дальше, у стены, шептались ящерицы ростом с человека. У них были человеческие лица, гибкие тела, которые постоянно двигались при разговоре, человеческие ноги и совершенно роскошные золотистые волосы, волной струящиеся до самой попы. Одна из них повернулась ко мне. На светло-зеленом атласном лице сверкнули желто-янтарные раскосые глаза, уходящие к вискам. Такие глаза рисовали на древнеегипетских вазах. Я пару таких ваз разбила, когда только приехала в Москву и устроилась мыть посуду в крутом ресторане. Вазы там, конечно, были подделками, но влетело мне, как за настоящие!

Ящерица бросила гневный взгляд на меня, застывшую столбом. Глаза вспыхнули красными искорками. Ее длинный гибкий хвост угрожающе приподнял сзади юбку, не доходящую до колен. Я быстро дала задний ход. На пару метров. Оно так безопаснее. А вдруг укусит? Или плюнет каким-то ядом? Нет, ее тоже можно понять, конечно. Стоит какая-то дурочка и пялится. Сама бы разозлилась. Но ящерица в платье! Ушатай меня, Китай!

– Осторожнее! – пискнули сзади.

Я резко повернулась и никого не увидела.

– И нечего изображать, что ты меня не видишь, дылда-зазнайка! – раздалось снизу. – Гляди, что наделала! Всё рассыпала! Слонопотам неуклюжий!

Я опустила глаза и увидела крошечную фею.

3 Глава. Влажнопутные войска

Я опустила глаза и увидела крошечную фею. Самую настоящую фею. Как в сказках! В таком розовом легком платьице с юбкой-колокольчиком и с маленькой раскрытой сумочкой в форме цветка в руках. Весь пол был усеян высыпавшейся из сумочки косметикой. Тени, пудры, помады – весь этот привычный, хорошо знакомый женский арсенал, вернул меня в реальность.

– Простите! – присев на корточки, я начала собирать косметику.

– Простите! – передразнила она меня. – Для вас же стараемся. Кто из вас, уродин, перед отбором у ректора-дракона красавиц будет создавать?

– Перед каким отбором? – не поняла я.

– А ты ничего не знаешь? Мать-природа! Откуда вас таких выкапывают? С каждым годом новички все тупее и тупее. Отбор у ректора-дракона! Там нужны ум, смекалка, знания и, конечно, красота. Хотя… – она осмотрела меня с головы до ног. – Тебе позволительно не знать про отбор, потому что у тебя ничего этого нет. Ты – ужасное, неуклюжее, долговязое создание без капли вкуса!

А вот это уже обидно! Посмотрела бы я на нее, если бы она оказалась в такой ситуации. Попала вообще непонятно куда. Сейчас как наберу воздуха в легкие. Да как пошлю ее к… цветочкам, с которых она слезла! Рассушить ее гербарий!  Но слова застряли в горле. Потому что вдруг повеяло холодом. И все, кто стоял в коридоре, включая злобную ящерку, быстро прижались к стенам и дружно принялись рассматривать пол.

А по коридору медленно плыл, не касаясь ногами пола, высокий мужчина, одетый в черный, наглухо застегнутый плащ. Его узкое лицо с высокими, резко обозначенными скулами, застыло в презрительной гримасе. Черные, без зрачка и райка глаза смотрели поверх голов куда-то вдаль. По спине струились серебристо-седые волосы, спадающие ниже колен. Мужчина поравнялся со мной и я застыла в ужасе. Из-под его волос тянулись ко мне в безмолвной мольбе о помощи скрюченные судорогой руки. Раззевали рот в немом крике бледные, как у мертвецов, лица.

Я икнула от страха и взвизгнула, когда одна из дрожащих рук почти коснулась моего лица. И сразу почувствовала, что у меня в трусиках все сухопутные войска сейчас станут влажнопутными.

– Опусти глаза, дурында! – подоспевший на помощь лепрекон хлопнул меня по попе.

Я поспешно опустила глаза. Оно так спокойнее. Лучше не видеть и не знать. Ничего. Совсем. Никогда. Мама дорогая!

– Эй, очнись, дубина! – лепрекон снова шлепнул меня.­ – Он уже прошел. Никогда не смотри ему в глаза! Ты там часом репутацию не подмочила? – он искоса глянул на юбку моего несчастного платьица, которое превратилось чуть ли не в лохмотья после аварии и огнеплюйного ректора.

– Поччччти! А это кккккто? – заикаясь от ужаса, пролепетала я.

– Это мытарь. Сборщик страха. Мытари во всех мирах взымают со смертных всех рас налог на страх и передают его Ангелу Смерти, который питается страхом. Иногда они дают человеку страх, чтобы он сделал то, что нужно Судьбе и когда нужно. Иногда забирают, тоже когда нужно. Тогда появляются герои, которые совершают подвиги.

Мытари распределяют страх между людьми, а излишки отдают Ангелу Смерти. Без страха Смерть не может существовать. Она просто умрет с голоду. Этот мытарь, кстати, один из твоих преподавателей. Его зовут Хало́м-Балаго́т. Так что привыкай.

– А можно мне обратно домой? – взмолилась я. – Честное слово, я никому ничего не расскажу!

– Можно, – кивнул лепрекон. – Как помрешь – так и вернешься домой.

И захохотал, глядя на мое испуганное лицо.

– Очень смешно! – разозлилась я.

– Ага, – согласился он. – Правда, со мной весело? А теперь бегом за мной, если не хочешь на церемонии выбора фамильяров выглядеть лахудрой. На тебя и так уже вся академия пялится, – он схватил меня за руку и потащил за собой.

Студентки хихикали, глядя, как я сгибаясь из-за нашей с ним разницы в росте, резво мельтешила ногами, пытаясь успеть за низеньким лепреконом, который громко стуча башмаками, летел по коридору, таща меня за собой.

Мы скатились по широкой лестнице, покрытой светло-золотистым ковром. Ковер закрывал бо́льшую часть лестницы, но по краям были видны стеклянные прозрачные ступени, а из-под них пробивался зеленоватый свет и явно что-то двигалось. Я резко выдернула свою руку из его цепкой горячей ладошки и остановилась. Лепрекон замешкался, едва не упал, попытался снова схватить меня за руку. Но я быстро наклонилась и приподняла ковер рядом с перилами. Должна же я знать, что у меня под ногами происходит! А если там какое-нибудь чудовище, что любит на лестницах девственниц жрать?

Подо мной разверзлась водная пропасть. Огромные темные тени неспешно двигались в воде под ногами. Среди них мелькнул светло-голубой силуэт и к стеклу снизу прижалось человеческое лицо. Несколько мгновений большие изумрудные глаза внимательно меня рассматривали, потом существо кувыркнулось в воде и я увидела обнаженное женское тело и рыбий хвост. Сомнений быть не могло: подо мной плавала русалка.

– Это что? –дрожащим голосом спросила я. – Там голая тетка с вооот таким гляделками, ушатай меня, Китай! –я развела руки шире плеч.

–  Это русалки. Академия сейчас гостит в водном мире. В лестнице всегда виден тот мир, в котором мы находимся в данный момент. Потому что она, лестница то есть, находится в прозрачном брюшке паучка. Пойдём уже! –  он грубо дернул меня за платье.

– Какого паучка?

Он что пьяный, что ли? Как в пауке может быть лестница?

– Оооо! – лепрекон страдальчески закатил глаза. – Здание академии выстроено в форме паучка, понимаешь? Лестница находится у него в брюшке. И если Академия сейчас плывет по водному миру, то в брюшке, на лестнице ты этот мир и видишь, дурында твердолобая!

– Ничего себе паучок! – выдохнула я. – Это уже целое паучище!

– Да нет. Маленький он. Маленький! В твоей ладони поместится. Это просто магия сворачивания пространства. И вообще мне за экскурсии для тупиц не доплачивают! Все скоро узнаешь сама. Пойдем уже!

Нет, он не пьяный. Он обкуренный! Здание академии в форме паучка, который помещается в моей ладони. Во плющит мужика! И русалки в брюшке. Ага!

– Да, но вообще-то русалок не существует! – прошептала я.

– Что ты сказала? – взвился лепрекон, возмущенно подпрыгнув.

Его бархатный ярко-зеленый цилиндр так и остался висеть в воздухе.

– Ненавижу человеческую расу! – прошипел лепрекон, снова подпрыгнул и нахлобучил цилиндр на голову. – Вы все задаваки и тупицы! Считаете, что вы единственные – настоящие. А мы все: лепреконы, драконы, русалки и прочие – всего лишь персонажи ваших волшебных сказок. Тьфу на вас! Забодай вас единорог! Мы существовали в те времена, когда вы еще по лесам бегали голышом. И когда нас по делам бизнеса заносило в ваш мир, вы слагали о нас сказки. А потом дошли до такой наглости, что объявили нас выдумкой. Это вы ненастоящие, понятно? – он погрозил мне кулаком. – Еще раз остановишься, я тебе вместо платья выдам мешок и нахлобучу на твою деревянную башку. И будешь ходить уродиной! Это понятно?