Не думай обо мне (СИ) - Снатёнкова Алёна. Страница 30

Козловский мрачнеет.

- Ничего подобного я тебе не говорил.

Ну, может именно так и не сказал, но дал понять, что с ней покончено.

- Ты ей отказал, когда она звонила.

- И?

- Это значит…

- Это значит, что я не вернулся в ресторан. – говорит тоном физрука, который не верит в липовую справку. – Настя – клиент нашей фирмы. Наше общение закончится только тогда, когда мы закончим наш совместный проект, в котором она так же участвует. В чем проблема? Я не понимаю.

- Что ты ей подарил?

- Без понятия. – цедит сквозь зубы он. – От лица компании кто-то из работников должен был отправить цветы. Я не вникаю в такие мелочи.

- Тогда почему она присылает букет и благодарит тебя?

- Ответ на этот вопрос знает только она. – выдыхает он. – Значит, были цветы? И где они?

- На помойке. Если поторопишься, то успеешь их забрать, пока бомжи за них не подрались.

Козловский молчит, но видно, что вся эта ситуация его забавляет.

А у меня мозг плавится, и сердце разрывается.

Так еще и понять надо, мне собирать вещи или я уже передумала?

Конечно, можно включить гордость и вызвать такси, но я последнее время ее игнорирую, поэтому будет глупо доверять этому чувству.

Тёма несколько секунд смотрит на меня, затем разворачивается и уходит.

Что?

Серьезно?

Он не может уйти.

- Артем! – выдыхаю, когда вижу, что он идет в свою комнату. – Спасибо за цветы.

Он молчит.

А мне настолько гадко, что приходится идти за ним.

- Они очень красивые.

Тишина.

Меня отправили в игнор. Нет, в черный список. Артем ведет себя так, будто я не стою за его спиной.

Он снимает рубашку. Затем ремень.

Ох, черт.

- Я опять повела себя, как ребенок. – сглатываю, рассматривая его спину.

- Я знаю. У тебя все?

Эй, я извиняюсь, между прочим. Проявил бы чуточку милосердия. Честное слово, не умер бы от этого.

- Но и ты тоже хорош… - начинаю возмущаться и тут же одергиваю себя. – Мне показалось, что я для тебя развлечение на выходные.

Какой смысл корчить из себя обиженку, если сама дров наломала?

Бедные цветочки. Я их убила.

- Сейчас ты думаешь так же?

- Нет… Да… Не знаю…

- Как будешь уверена, тогда и поговорим. – не оборачиваясь, бросает он.

Ну, почему все так сложно?

Где сказка, про которую постоянно рассказывает Маринка?

«Все в твоих руках» - вспоминаю слова Риты.

Наверно, никогда я еще не принимала решений с такой бешеной скоростью. Сделать шаг вперед, это не просто подойти к Артему. Это что-то большее. Я знала, что за этим последует, и была готова.

Прижаться к нему, раствориться в нем.

Может, это и есть сказка?

Осторожно кладу ладони на его спину, касаясь кожи. Он не реагирует. Еще секунда и я сбегу.

- Помоги мне, Тём. Без тебя я не разберусь.

Он молчит, а я точно выгляжу жалкой.

Это конец.

Вот так из-за какой-то глупости, я потеряла все.

Когда мои руки опускаются, Артем разворачивается.

- Ты такая идиотка, Комиссарова.

Мне бы обидеться, но Артем так быстро прижимает меня к себе, что из головы вылетает буквально все.

- А у тебя фамилия дурацкая. – говорю первое, что приходит в голову.

Козловский ухмыляется, и перехватив ладонью мой затылок, накрывает губами мой рот.

Все.

Я сдаюсь. Мне нужны его прикосновения. О будущем, я буду думать потом. Сейчас есть только мы.

36.

Обычно я планирую свой день. Перед сном прокручиваю в голове все планы, стараясь ничего не упустить. Завтрак, поход в университет, посиделки с Маринкой, общение с родителями и еще одна встреча с подругой. Кафе, кинотеатры, клубы – я всегда знаю, как пройдет мой день. Конечно, я не забываю о непредвиденных обстоятельствах. Все бывает. Но какие-то мелочи не могут кардинально изменить задуманное. Несмотря на мою сумасбродность моя жизнь никогда не была похожа на американские гонки.

«Никогда не начинай свой день, если он еще не распланирован», – сказал однажды папа.

Сложно понять, почему эти слова так засели в моей голове. Вообще, они мне помогали. Всегда. Но вчера вечером что-то произошло. Вместо выполнения привычного ритуала я злилась на Артёма, одновременно не понимая его поведения, и в какой-то момент просто уснула.

И сейчас…

Стоя рядом с парнем, крепко прижимаясь к его груди, я спрашивала у себя: почему раньше не послала к чертям собачьим все идиотские планы?

Если бы знала ответ на этот вопрос, то точно бы нашла способ вернуться в прошлое и дать себе по голове.

Страшно ли мне? Нет. Хочу ли я остановиться? Нет и еще миллион раз нет.

Артём тяжело дышит, и этого достаточно, чтобы осмелеть и перестать контролировать свои руки. Кладу ладони на его плечи и громко выдыхаю, когда чувствую, как Артём просовывает пальцы под мою футболку. Никогда не считала себя стеснительной, но сейчас… Не только щеки, у меня даже уши покраснели. Его руки скользят все выше и выше, нежно поглаживая кожу. Сглотнув, я вижу, как моя футболка летит на пол.

Опускаю глаза.

Все тело дрожит, и я слышу стук своего сердца. Он такой громкий, что кажется, будто сердце уже не в моей груди, а я в руках его держу.

– Поверить не могу, что Комиссарова умеет смущаться.

Врезать бы ему за эту издевательскую ухмылку, а потом и наорать заодно, но, замечая его потемневший взгляд, могу только открыть и закрыть рот. Вот так меня накрыло.

– Посмотри на меня, – хрипло произносит Артём и, обхватив мой подбородок, поднимает голову вверх. – Ты такая красивая.

Я забываю обо всем.

Даже комната исчезает из поля моего зрения. Перед глазами только он. Он один – и никого, и ничего вокруг больше нет.

Можно ли растаять от одного лишь взгляда? Можно.

Артём подхватывает меня под бедра и накрывает губами мой рот. На секунду отстраняется, внимательно смотрит в глаза и, найдя в них что-то, прикасается еще раз, сильнее, с напором, жестче.

Жмурюсь, до конца не веря в происходящее.

Меня прошибает разрядом тока.

Черт, черт, черт. Лучше даже не бывает.

Пальцы Артёма везде. Касаются кожи, гладят, изучают. Он не спешит, растягивая каждую минуту, а я буквально превращаюсь в сумасшедшую. Обвиваю руками его шею, прижимаясь к его груди еще сильнее.

– Наверное, сейчас ты радуешься, что я не вешу как слон, – не узнаю свой голос.

– Ты уверена в этом?

Прибью его потом. Сейчас он мне слишком нужен.

– Хочешь выйти из этой комнаты живым – лучше помолчи.

– Что ты собралась со мной сделать? – наигранно удивляется он. – Эй, хорошо подумай. Я тебе точно еще нужен. Сама ты не справишься.

Кровь в венах бурлит, и кажется, моя голова сейчас лопнет от всего, что со мной происходит в данную секунду.

Во рту пересохло, мозг давно уже превратился в кашу, а я завороженно смотрю, как Артём опускает меня на кровать.

– Хорошо, что я выбрала другую комнату. В этой слишком жарко.

– Думаешь, дело в комнате?

Черт, ну какой же у него шикарный голос.

Артём нависает надо мной сверху, и его дыхание становится все горячее. Дело точно не в комнате.

Что делают люди, когда им жарко? Правильно. Они раздеваются. Руки дрожат, и я с трудом, но все-таки стягиваю с себя шорты. Это кажется таким нормальным. Раздеваться перед ним. Смотреть в его глаза и чувствовать себя самой сексуальной. Расслабиться и почувствовать свободу. Быть раскованной. Не боясь ничего вокруг. Сходить с ума от каждого нового ощущения.

Боже.

Артём опускается рядом и перетягивает меня на себя. Упираюсь руками в его грудь, жадно набрасываясь с поцелуем.

Открываю глаза, чтобы в памяти отложился каждый момент.

Секундное легкое смущение, которое замечает Артём и тут же переворачивается. Спина касается матраса. Руки над головой.

Господи, пусть это никогда не прекратится.

Еще. Еще. Еще.

Жалобно скулю, когда перестаю чувствовать тело Козловского. Хватаю его за руку, не совсем понимая, куда он собрался. Артём смеется, рывком стягивая с себя брюки.