Ты моя! (СИ) - "Легъяра". Страница 34

Зазвонил мобильный.

— Джейн, ну ты куда пропала, я уже к двери поднялся, а тебя нет? — совсем забыла про Диму, телохранитель волновался.

А вдруг, он давно у двери и все слышал, хотя нет, никто не орал, и об дверь меня достаточно мягко шмякнули.

— Я не пойду никуда, извини, Дим, передумала. — сама удивляюсь, откуда такой хриплый голос у меня.

— У тебя все в порядке?

— Да, Дим, просто голова разболелась внезапно.

— Дженни, если что-то не так, дай знать, цифру назови, — это Димка наш уговор вспомнил, если по телефону сказать не можешь и рядом кто-то есть: четная цифра — нужна помощь, нечетная — все в порядке. — ты меня знаешь, если что, группа будет через десять минут.

— Девять, Дим. Просто поругались.

— Ладно. Я попозже позвоню еще, проверю, ты только трубку бери.

— Ок.

Не знаю, что на меня нашло, представил ее, мою Дженни в объятиях другого, и рассвирепел. Боль и ярость глаза застилает. Я словно обезумел, мой хваленый самоконтроль дал трещину. Набросился на нее как зверь, наговорил всего, даже сам уже не помню, хотя нет, помню. Стыд и страх накрыли волной моментально. Что она теперь подумает? Что подумает… я же целовал ее, о она мне… отвечала? Возбуждение накатило по новой. Ее стон мне в губы, такое блаженство. А потом пощечина. Из всего этого я понял одно, даже если и есть у нее ко мне какие-то чувства, то она не пойдет на поводу у своих желаний. А может в том и дело, что чувств нет, есть только желание, потребность тела… и все? Всю ночь я не сомкнул глаз. Думал, что теперь будет, когда сестра знает, что я одержим ею. Именно одержим, потому, что я думаю только о ней двадцать четыре часа в сутки, на протяжении уже трех лет. Утром попробую попросить прощения, но боюсь, это уже ничего не изменит. Этот инцидент она не забудет.

Даже сейчас вижу, перед глазами его лицо, удивление сменяет боль, и не от пощечины ему больно, от ситуации, боль и отчаянье… неужели все это время он меня хотел? По мне с ума сходил? Плевать. Все равно же так нельзя, мы родственники. Да и что потом, развлечется и остынет… как потом жить, в глаза друг другу смотреть? Марку?

Я весь вечер пыталась гнать от себя эти картинки, как брат прижимает меня к себе, его низкий голос «ты моя» звучит у меня в голове, и земля уходит из под ног. Мозг отказывается забывать, как его теплые губы чувственно целуют меня, его сбившееся тяжелое дыхание, потемневший взгляд…

Вздыхаю и иду будить сестренку. Она еще спит, я захожу в ее комнату, встаю на колени у ее кровати, кладу голову рядом с ней и чувствую как Джейн тут же просыпается. Трет лицо, наверное ей стало щекотно от моих волос, поднимаю голову, смотрит на меня в упор, дышит взволнованно, наверное я напугал ее, особенно после вчерашнего.

— Прости. — она все так же продолжает смотреть на меня, но в глазах ее нет страха, удивленно хлопает своими пушистыми ресницами. — Я не хотел… не знаю, что нашло на меня.

Упираюсь лбом в ее кровать, рядом с ней, почти касаясь ее груди. Невыносимое притяжение, я скоро просто рядом с ней стонать буду. Я не выдерживаю, быстро встаю и почти бегом выхожу из ее комнаты.

Я проснулась и увидела Крейга на коленях у своей кровати, его волосы щекотали мое лицо. По телу вновь пробежали мурашки. Пока он что-то говорил про прощенье, я еле сдерживала себя от того, чтобы схватить его за волосы и притянуть к себе. А еще… мне понравился его вид на коленях у моей кровати, даже пальчики на ногах поджались от такого зрелища. Его взгляд… когда он просит простить его… ловлю себя на том, что мне очень хочется, чтобы он просил, умолял его хотя бы поцеловать или прикоснуться к нему. Ощущать власть над ним, это волнует не меньше, чем наше родство. Боже! Я с этим парнем совсем рехнусь!

Ближе к обеду приехал Марк. Он был в хорошем настроении и после тщетных попыток разговорить нас с Крейгом кажется понял, что что-то не так. Крейг ел молча, изредка бросая на меня короткие виноватые взгляды. Аппетита у него явно не было, поковыряв в тарелке минут семь, он не доев вышел из-за стола. Взглянув напоследок мне в глаза, ушел.

— Поссорились? — Марк, вытирая руки салфеткой, смотрел на меня.

Мне было неловко и я не ожидала от него вопроса, поэтому ляпнула первое, что пришло в голову.

— Нет.

— Да ладно тебе, я же вижу, что он расстроен. И вы оба ведете себя странно.

Поднимаю глаза от тарелки, пытаясь понять, какой смысл он вкладывает в слово «странно».

— Так, повздорили немного, ничего особенного. — пытаюсь скрыть вранье.

— Можно узнать из-за чего? — Марк приподнимает бровь, а выражение лица такое, будто он мысли читает.

— Ерунда. — махнула рукой, стараясь уйти от ответа.

Марк решил не допытываться, лишь посмотрел на меня задумчиво и ушел к себе в кабинет. Минут через пять туда зашел Крейг. Проходя мимо меня, даже не посмотрел в мою сторону.

Я смотрела фильм в гостиной, развалившись на подушках на диване. Брат подошел и присев на край произнес:

— Ты ему не сказала?

— О чем?

— О том что… — он опустил глаза. — про вчера.

Крейг сидит в пол-оборота, плечи опущены, весь какой-то поникший.

— Нет.

— Почему? — парень обернулся ко мне, и я увидела следы вероятно бессонной ночи, бледный, тени под глазами, усталое и осунувшееся лицо.

— Я думаю, мы как-нибудь сами разберемся.

Крейг кивнул и поплелся к себе.

С того дня он больше не преследовал меня, не спрашивал, куда я и с кем, не препятствовал моим встречам с друзьями. Его как подменили. Но каждый день возвращаясь домой, и сталкиваясь с братом в коридоре или на кухне, я видела его понурым и мрачным. Он не задавал вопросов, я тоже. Мы практически никак не общались. Меня угнетало это, но начать разговор первой я боялась. Моя сущность уже давно жила сама по себе, и мне было страшно вместо обычной фразы произнести что-то из ряда вон выходящее: «иди ко мне», «обними меня», или еще хлеще «поцелуй меня, Крейг». К концу третьей недели такой жизни стала замечать, что лицо брата чересчур бледное, а во взгляде его что-то странное, сложно описать словами, но похоже на жажду. Так он смотрел на меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍19

Шел конец июля, экзамены сданы, в институт я поступила. И можно было бы не волноваться. Но Крейг с каждым днем становился буквально серее, это уже не простая бледность, а в глазах появился лихорадочный блеск. Из дома он практически не выходил. И все время проводил в гостиной, в своем любимом кресле.

Заметив Крейга в его излюбленном месте, я решила проверить, как он там. Подошла поближе, и его болезненный вид мне не понравился.

— Крейг, как ты себя чувствуешь?

— Нормально. — парень совсем не ожидал, что я заговорю первой.

Не знаю, зачем, но я присела на подлокотник кресла.

— Ты плохо выглядишь… — беру его за руку.

— Все в порядке, Джейн. — он попробовал изобразить безразличие, но вздрогнул, когда я прикоснулась к нему.

— Знаешь… я скучаю по тебе. И мне совсем не нравится наша ссора. — сползаю с подлокотника в кресло, все еще держа его за руку. Кресло широкое, но для двоих маловато, и сидя рядом с Крейгом, наши бедра и плечи соприкасаются. Отчего Крейг прикрывает глаза и делает глубокий вдох.

— Да что ты, Дженни, ну какая ссора. — вздыхает, окидывая меня взглядом. — Это же я… Давай просто забудем.

В этот момент я замечаю, что лицо его снова приобретает более менее здоровый оттенок, по сравнению с тем, что было. Я погладила его по руке.

— Ужинать будешь?

— Я позже. — последнее время, брат старался не пересекаться со мной за столом.

Я оставила его в гостиной.

На следующий день ко мне в дверь постучали. Марк приоткрыл дверь и просунул голову.