Немая смерть (СИ) - Артемьев Роман Г.. Страница 3

Постольку, поскольку мы с Мику, во-первых, дети, во-вторых, родственницы, в-третьих, прием как бы неофициальный, становиться на колени не надо. Мы с подружкой глубоко склонились, почти под девяносто градусов, чинно сложив ручки на ножках, и дружно пожелали:

— Долгих лет жизни и процветания, Мито-сама, Узукаге-сама!

— Здравствуйте, дорогие! — милостиво улыбнулась женщина. — Подойдите поближе, дайте вас разглядеть получше!

Мы сделали несколько шагов вперед, причем Мику шагала быстрей и потому выдвинулась примерно на полкорпуса. Мне почему-то не хотелось приближаться к госпоже Мито. Слабо развитая сенсорика реагировала на сильных шиноби, но здесь чувствовалось нечто иное, в отличие от других соклановцев чакра женщины казалась жгучей, опасной. Это и есть плененный биджу? Возможно. Как бы то ни было, Мику стояла первой, за её плечом скромненько притулилась я, и сзади, на приличном расстоянии, осталась Юмико-сама. Фактически перед знатной гостьей и нашим абсолютным монархом мы с подружкой остались без поддержки взрослых, вот так.

— Как тебя зовут?

— Я — Мику, Мито-сама, а это Кушина-чан! — надолго спокойствия Мику не хватило, и она едва не подпрыгивала на месте.

— И сколько тебе лет, Мику-тян?

— Семь лет, Мито-сама!

— О, ты уже большая, Мику-тян, — дама наклонилась и погладила Мику по голове. — Наверное, скоро в школу пойдешь?

— Да, в следующем году! — кивнула подружка, и тут же сдала меня с детской непосредственностью. — А Куши-чан туда уже два года ходит. Она очень умная!

Я мысленно чертыхнулась, про себя прокляв ее любовь к справедливости. Конечно, на меня тут же обратили внимание:

— О, значит, ты и есть маленькая надежда нашего клана? Ну что же ты боишься, Куши-тян! Покажись, я хочу рассмотреть тебя получше, — поманила Мито-сама. — Ты уже можешь сделать хенге?

Курс обучения в школе считается законченным после сдачи экзаменов, на которых в числе прочего нужно продемонстрировать две простые техники — хенге и каварими. Чего-то серьезного от выпускников требовать глупо, поэтому разрабатывавшие программу предки мудро решили сосредоточиться на том, что поможет начинающим убивцам сбежать от опасности. Меня ни тому, ни тому ещё не учили, в чём я и призналась тихим голоском.

— Ну, не волнуйся, — утешительно заметила Мито-сама. — Я уверена, у тебя всё получится. — И ласково погладила по руке.

В тот момент, когда она ко мне прикоснулась… Когда-то давно, в первом детстве, я дотронулась до оголенного провода под напряжением. Меня тогда здорово тряхнуло, в глазах плавала чернота, было трудно шевелиться и почему-то долго болели зубы. Очень неприятное состояние, хотя боли как таковой не ощущалось. Так вот, сейчас пришлось намного хуже. От пальцев Мито-самы по телу рванула обжигающая волна, огнем опалившая вены и заморозившая воздух в легких. В ушах словно загрохотали барабаны, послышался яростный рык и ненависть, чистая, концентрированная ненависть ткнулась в сердце, заставив его замереть на половине удара. Судорожно дернувшись, я отшатнулась обратно назад, рефлекторно отвернувшись и прижав пострадавшую руку к боку.

— Ну-ну, милая, не нужно волноваться, — зажурчал в ушах довольный голос женщины на троне. — Ничего страшного не произошло, просто у тебя очень интересная чакра. Очень полезная, я бы сказала. Не бойся, скоро неприятные эффекты пройдут, а пока сходи к столикам и съешь парочку данго. Ты любишь данго, Куши-чан?

— Да, Мито-сама, — с трудом разлепила я пересохшие губы.

— Вот и хорошо, милая. Идите, развлекайтесь.

Какое уж тут развлекайтесь! Поддерживаемая подружкой, я поклонилась и пошла в зал. Странно, но тело казалось легким, мышцы звенели, наполненные силой, и если бы не потеря координации, я наверняка захотела бы бегать, размахивать руками и что-то делать. Узумаки сами по себе активные, но тут — словно дозу наркоты получила.

Уже уходя, краем глаза уловила выражение лица главы клана. Довольное, словно у словившего мышку кота.

За год, прошедший с того случая, кое-что удалось выяснить. Мито-сама уже в немалом, по меркам обычных шиноби, возрасте, и руководство Конохи все настойчиво советует ей подобрать преемницу. На всякий случай. Сама фактическая глава клана Сенджу не против, ведь обучение займет много времени. Та или тот, кого изберут будущим джинчурики, впоследствии станет главой довольно крупного представительства клана в скрытой деревне и проводником интересов Узумаки у ближайшего союзника. Очень важный пост, особенно учитывая плачевное состояние Сенджу.

Требований к кандидату много. Во-первых, личные качества — ум, верность, храбрость. Во-вторых, обязательна принадлежность к правящей ветви, ибо общество у нас сословное и те же Хьюга не станут воспринимать на равных простого шиноби, пусть и из великого клана. В-третьих, из-за особенностей чакры Узумаки хорошо сопротивляются влиянию биджу, но Лис есть Лис, к его носителям требования выше.

Неприятно сознавать, что я подхожу по всем пунктам. Да еще и сирота, сильно плакать никто не станет.

Вроде бы кажется, что горевать не о чем — у джинчуурики по умолчанию есть сила, высокий статус, колоссальная живучесть… Тот факт, что их организм изнашивается намного раньше, чем у других Узумаки, в расчет не берем. Сколько шиноби доживает хотя бы до тридцати? Вот то-то же. И тот факт, что в мультике Коноху разрушали не один раз, тоже можно проигнорировать — неизвестно, насколько точно сценарист описал местные события, да и просто будущее переменчиво. В конце-то концов, раз Наруто жил один и не под присмотром, значит, родственников у него не было вовсе, то есть судьба Водоворота тоже под вопросом. Неизвестно, где безопаснее.

На самом деле все перечисленные аргументы не важны. Я не хочу быть джинчуурики, потому что одна только мысль о том, чтобы впустить в себя ЭТО, приводит меня в ужас. До вставших дыбом волос, до дикой паники.

Все, что угодно, только не Лис.

Любая участь лучше.

— Куши-чан, помоги с уроками, — страдающий глас, раздавшийся над ухом, вырвал меня из тяжелых дум.

— Самой слабо?

— Я не понимаю!

— Чего ты не понимаешь?

— Вот этого!

Вдохновленная моим примером, Мику пошла в школу на один год раньше. Энтузиазм быстро угас, что учителей волновало слабо, нагрузка постоянно повышалась, так что постепенно подружка начала капризничать. Мать на стоны и жалобы не реагировала, если не считать реакцией подзатыльники, а попытка переключиться на меня встречного понимания не нашла. Поэтому девочка сменила тактику.

— Мику, — вздохнула я, осознанно опуская суффикс. — Я тебе всегда готова помочь, но делать за тебя домашку не буду. Иначе ты привыкнешь, провалишься на экзамене, останешься на второй год, на тебя начнут указывать пальцем на улицах и называть дурой. Ты этого хочешь?

— Ты всегда так говоришь!

— Цыц! Не спорь с тем, кто лучше знает!

— Я старше тебя на два месяца!

— И что?

Как всегда, сработало безотказно. Мику недовольно попыхтела, посжимала кулачки, однако смирилась, что халявы не будет и перешла к конструктивному диалогу. Все она прекрасно понимает, просто неусидчивая и слегка ленивая девочка, больше интересующаяся играми и болтовней с подружками, чем учебой. Сама хотела бы быть такой, да нельзя.

С грехом пополам разобравшись с домашкой, отправились на кухню. По своему статусу Юмико-сама имела право на проживание вблизи от обиталища правителя, однако предпочла отдельный домик в менее престижном районе. Готовкой и уборкой занимается приходящая служанка Кана-сан, которую мы с Мику зовем бабулей. Добродушная старушонка не обидится, если мы позаимствуем у неё немного мёда для вкусняшек.

— Мука и молоко есть, — полазав по шкафчикам, доложила подружка. — Хворост сделаем?

— Давай, — согласилась я. — Только пару яиц поищи.

Медовый хворост якобы изобрела я, и считалось это блюдо у окрестных хозяек «богатейским». Коров на острове мало, творог и сметану в небольших количествах привозят с материка, мёд тоже стоит дорого, так что люди со скромным достатком часто готовить сдобу позволить себе не могут. Только изредка, детишек по праздникам побаловать. Мы, слава богу, не бедствуем, поэтому готовим чаще, но большие порции делать все равно не стоит.