На пороге перерождения (СИ) - Казаков Виктор Григорьевич. Страница 15

Поморгал. Не помогло. Ещё раз. Ничего… Уже спустя несколько секунд меня и вовсе накрыла тьма. Беспросветная, глухая тьма, внутри которой не было ничего…

А затем появилось оно…

Тьма моментально испарилась. Перед моим взором, точно замедлившись в несколько раз, рукоятью замахивался охранник. Очередной удар в грудь был не за горами…

Глава 6

Твою мать! — мысленно выругался я, после чего перед взглядом поплыли новые слова.

Это ещё что за хрень такая?! А текст! Как же много текста! В последний раз я читал ещё в школе! Сложновато вспомнить школьные уроки, когда находишься в подобном положении. И это ещё учитывая, что последний урок по грамоте, на котором нас как раз учили чтению, был, примерно, шестнадцать лет назад.

Всё ещё загибаясь от ужасной боли, я услышал недовольный возглас ударившего меня стражника:

— Что, придурок, совсем обнаглел?! Когда тебе приказывают, нужно выполнять!

Что именно я там не выполнил было непонятно, так как, судя по всему, приказ был отдан как раз в тот момент, когда меня накрыла беспросветная тьма. Тьма и глухота.

Пытаясь отойти от очередного удара, я продолжил заново постигать науку чтения.

Да что это вообще за слова-то такие непонятные. Вот же ш! А больно-то как! Он что, обладает техникой каких-то специальных ударов?

Покорчившись от боли ещё некоторое время, я всё же взял на себя смелость стиснуть зубы и встать прямо. Не потому что охранник уж слишком настойчиво просил сделать это последние несколько секунд, а потому что мне стало как-то противно от самого себя. Корчится, словно какой-то жалкий хлюпик? Нет, это точно не про меня. Как-то я слишком расслабился в последнее время. Особенно, после того, как одолел Генри в смертельной схватке. Как-то уж я совсем не думаю о своей репутации.

Выпрямившись и уверенно взглянув прямо на охранника, я вдруг заявил тому:

— Пошёл в жопу!

— Не понял? — весь его вид говорил о том, что он не понял. — Ты чего вякнул? Ну-ка повтори!

Для такого я даже пододвинулся ближе. Мой рот оказался чуть ли не на уровне его уха.

— Я говорю: пошёл в жопу, тупой урод, — медленно, размеренно, отчеканивая каждое слово, повторил я.

Стражник отодвинулся. В глазах читалось острое желание перевернуть ситуацию в свою сторону.

Очередная подсказка мелькнула перед глазами. На этот раз я уже понимал, что это подсказка. Чёртова оранжевая хреновина! Что ты вообще сделала со мной? Почему я теперь вижу какие-то буквы? Что это за слова? Нет, я конечно понимаю значение некоторых из них, но зачем мне знать всё это? И что вообще за клетки такие? Темница? Или какой-то узор на одежде? Нет, это вряд ли. Клетки в организме… Чёрт! И почему мне так и не дали доучится? Глядишь что-то да понимал бы. Хотя… если это и впрямь одежда вечных, если эта оранжевая хреновина когда-то принадлежала вечным, то я бы не понял о чём речь, даже если бы закончил полный курс школьной программы. Думаю, язык вечных всё же отличается от нашего…

И с каких вообще пор я стал верить в вечных? Да, мать твою, с тех самых, когда стал видеть перед глазами непонятные надписи! Что вообще за грёбаный учебник прямо внутри головы? И как я понял, что он внутри головы? Да очень просто! Если бы эти буквы видел бы не только я, то охранник бы уже давно удивлялся не моему поведению, а тому, что ему сообщают про какие-то клетки.

Оторвавшись от мыслей и вернувшись в реальность, я вдруг осознал, что простоял уже достаточно долго — долго для того, чтобы получить очередной удар. Был удивителен сам факт того, что я до сих пор стою прямо и до сих пор не корчусь от нового приступа боли. А потом я вроде как бы понял, что время будто замедлилось. Не знаю, как это объяснить, и не знаю, как я это понял, так как никогда ранее не сталкивался ни с чем подобным, но всё же я это понял. На каком-то подсознательном уровне. Тогда я, конечно, даже и понятий таких не знал — «подсознательный уровень». Тогда я просто стоял, офигевая от происходящего. Это сейчас, благодаря действию той самой оранжевой капсулы, я понимаю многое из того, чего не понял бы, оставшись тем же деревенщиной, каким был всегда. Но сегодня, не без помощи той же СВК (а также благодаря множеству других факторов, произошедших позже) могу с лёгкостью оперировать такими сложными понятиями, как «подсознание», «кислородное голодание», и ещё множеством других заумных словечек…

Стоп! Стойте! — закричал я мысленно. Что значит сокращён?! Я же даже не просил! Остановите это безумие! Какая ещё, к чёрту мозговая активность? И почему у меня забрали так много ну… натри… нитри… нутриума! И зачем он вообще нужен? Этого я, конечно, знать не мог, но почему-то отчётливо понимал — он нужен.

Конечно, прежде, чем паниковать, вообще стоило бы разобраться в принципах работы этой хреновины, и в том, каким именно образом расходуется этот самый нутриум. Но тогда было совсем не до этого. Тогда я боялся. Боялся, что умру, как только цифра слева доползёт до минимальной отметки.

К слову, никогда ранее я не сталкивался с такими цифрами. Максимум, которому нас обучали в школе, ограничивался цифрой 10. Цифровую грамоту и вообще прочие математические науки, как правило, преподавали только детям из знатных родов. Да — даже помимо знатных родов тайканцев, в империи имелись другие знатные роды. Одним из самых знатнейших родов в полисе был, конечно, губернаторский род. А дальше уже шли роды поменьше — казначейский, род учёных, род инженеров и так далее, и тому подобное. Столь высокие должности, как правило, передавались по наследству, а потому соответствующих предметов в школе не существовало в принципе. Обычно родители сами преподавали ребёнку науку счетоводства. Но находились и гении самоучки, что каким-то невероятным образом постигали всё самостоятельно. Вместо того, чтобы резвиться с остальными ребятами в свободное от занятий и домашней работы время, они постоянно мастерили какие-то приблуды. Кто-то мастерил, а кто-то просто устраивал мозговой штурм.