История уголовного розыска. 1918–1999 - Холодов Сергей Альбертович. Страница 57

Впрочем, иногда огнестрельное оружие частным охранным фирмам не требовалось вовсе. Да и, собственно, многие охранные конторы в те годы существовали лишь на бумаге. Суть этой аферы проста. В органах МВД регистрируется охранная фирма, получает лицензию, открывает счет в банке, заключает договора с клиентами на оказание охранных услуг. Вот только никакие услуги контора не оказывает, зато на банковские счета регулярно поступают деньги за оказание тех или иных услуг, прописанных в договорах. Таким нехитрым способом в те годы отмывались криминальные деньги.

Всего же в ходе операции «Щит» было выявлено свыше семисот частных охранных фирм, не имевших лицензии на этот вид деятельности. В отношении частных охранников было возбуждено 270 уголовных дел. Еще 620 организаций лишили права заниматься охранным ремеслом.

Итоги операции послужили дополнительным аргументом для тех, кто считал недопустимым свободную продажу оружия в России. На протяжении 1990-х годов, как известно, этот вопрос довольно часто дискутировался на разных уровнях, в том числе и в Государственной Думе. У сторонников свободной продажи оружия было мощное лобби в лице депутатов, связанных с криминальным миром. Бандиты спали и видели, как государство наконец-то разрешит им свободно приобретать и носить боевое оружие. Это сразу сняло бы для российских «братков» массу проблем, ведь во многих случаях их привлекали к уголовной ответственности именно за незаконное хранение оружия. После легализации боевых «стволов» правоохранительные органы лишись бы важного козыря в борьбе с криминальным беспределом. Неудивительно, что за свободное ношение оружия дружно выступали и лидеры организованной преступности, и их друзья из властных структур, и подпевавшие им за деньги представители демократической общественности и СМИ.

Принципиальным противником свободного хождения боевого оружия в России выступали правоохранители. Сотрудники уголовного розыска, РУБОПов и других ведомств, стоявших на переднем крае борьбы с преступностью, небезосновательно считали, что свободная продажа оружия в такой стране, как Россия, приведет лишь к полному криминальному хаосу, выбраться из которого будет весьма непросто. И пример Америки, на которую чуть что ссылались их оппоненты, как раз и доказывает, что в этом вопросе нужно быть крайне осторожным. Если даже в такой богатой и сытой стране, как США, люди регулярно выходят на улицу и расстреливают себе подобных, то уж в России образца 1990-х, с нищим, озлобленным народом и засильем криминала во всех сферах жизни, эта проблема и вовсе станет неразрешимой.

Четкая и последовательная позиция руководства МВД была услышана теми, кто принимал государственные решения. Новая власть в годы рыночных реформ наломала немало дров, но в вопросе легализации оружия здравый смысл все-таки возобладал. Свободного хождения оружия в нашей стране не получилось.

Российские бандиты: третье пришествие

Когда-то титул вора в законе был для многих уголовников красивой и почти недосягаемой мечтой. В воровское братство принимали лучших из лучших. Чтобы стать вором в законе, нужно было соответствовать целому набору требований: иметь несколько судимостей, не служить в армии, не интересоваться политикой, не прибегать к насилию, не иметь семьи и постоянной прописки, вести скромный образ жизни, уметь играть в карты и прочее, прочее, прочее.

Так продолжалось до горбачевской перестройки. Всеобщая демократизация коснулась и воровских законов. Отныне титул вора в законе стало возможно купить, правда, за большие деньги. Нововведение очень понравилось молодым и наглым уголовникам, вступившим в перестроечные годы на тернистый криминальный путь. И в самом деле, зачем париться по зонам, отказывать себе в комфорте и жизненных благах, свято блюсти воровскую мораль и подчиняться неписаным правилам воровского сообщества? Гораздо проще заплатить миллион рублей (именно столько в эпоху гласности и перестройки стоил высший титул в криминальной иерархии) и пользоваться всеми привилегиями, полагающимися вору в законе. Примерно так рассуждали молодые кавказские урки, объявившие смертный бой старым воровским традициям. В результате к началу 1990-х приверженцев этих самых традиций в России почти не осталось. Зато многократно возросло количество воров в законе, рожденных под жарким южным солнцем.

По состоянию на осень 1998 года в России насчитывалось около семисот воров в законе. Две трети из них — это грузины и армяне. Около 150 человек — русские и украинцы. Изредка встречались абхазы, курды и татары. Еще реже — туркмены и евреи. Чеченцев среди российского воровского братства с некоторых пор почти не осталось. Спасибо за это нужно сказать Вячеславу Иванькову по кличке Япончик, его лучшему корешу Андрею Исаеву по кличке Роспись и знаменитому вору в законе Фролу Балашихинскому. В начале 1990-х именно они повели с чеченской мафией в Москве борьбу не на живот, а на смерть. Поддержку им в этом деле оказали лидеры почти всех славянских преступных группировок из соседних областей России. После многолетней бойни славянам удалось оттеснить чеченцев от московской кормушки. К середине 1990-х годов лидеры чеченской оргпреступности были вынуждены перебраться в сопредельную Украину и на Запад — преимущественно в Чехию и Болгарию.

Зато в столицу широким потоком хлынули воровские авторитеты из других регионов страны — в основном, южных. Большинство кавказских воров, например, обосновались в Москве и Подмосковье, где сразу же разгорелась нешуточная война за сферы влияния. К середине 1990-х, после ожесточенного противостояния, в целом все лакомые куски московской и подмосковной собственности были поделены между основными криминальными кланами.

А в Петербург в начале 1990-х перебрались почти все тамбовские жулики. Причина миграции — невыносимые условия, которые создали криминальным авторитетам правоохранительные органы Тамбова. Работать в таких условиях стало невозможно, вот лидеры основных тамбовских группировок и приняли решение сменить прописку. Причем, перебравшись в северную столицу, тамбовские бандиты развернули такую кипучую деятельность, что в короткие сроки умудрились отвоевать у местной братвы чуть ли не полгорода.

Средний возраст вора в законе образца 1990-х — 35–40 лет. До более почтенных годков доживал не всякий. Но бывали и любопытные исключения. Пензенский бандит по кличке Корж, например, в 1999 году справил свой 80-летний юбилей. Правда, к тому времени никакими серьезными делами Корж уже не занимался, просто почивал на лаврах, как самый старый вор в законе. А вот молодых ребят с воровской короной в те годы развелось немало. Самый юный из них — тбилисский авторитет по кличке Батхуз — удостоился этой чести в неполные 23 года.

Предмет особого внимания воров — клички. Изобретательность воровских умов на сей счет не знает границ: Гитлер, Карлик, Москва, Чебурашка, Писик, Говорунчик, Пушкин… Некоторые авторитеты имели по две и даже три клички. А известный вор в законе Павел Захаров носил аж четыре клички: Зверь, Цируль, Цируль Сухумский и Паша Цируль.

В способах проведения личного времени вор в законе образца 1990-х не был ограничен никакими рамками. Особенно разгульный образ жизни вели молодые кавказцы, коронованные отнюдь не за свои выдающиеся достижения на ниве криминального ремесла. Для такого рода публики в те годы существовал специальный термин — «апельсины». Отдыхали «апельсины» с размахом. Их «шестерки» снимали своим боссам на целую ночь кафе или ресторан с музычкой, девочками и экзотическими блюдами. Гульба шла такая, что слышно было за версту, деньги сыпались как из рога изобилия, яства и напитки заказывались самые немыслимые — по принципу «чем дороже, тем лучше». Нередко такие гулянки заканчивались потасовками и драками.

Воры старой формации в таких вопросах были более консервативны. Они не любили привлекать к себе внимания посторонних, не сорили попросту деньгами, собирались, как правило, небольшими компаниями в уютных ресторанчиках. Особенно в те годы славянские воры в законе любили кабаки в стиле ретро. Заказывали обычно блюда традиционной русской или кавказской кухни: осетрину, икру, шашлык, пельмени. Из напитков предпочитали хорошие марочные вина. В отличие от буйных кавказцев, славянские авторитеты вели себя спокойно и для других посетителей ресторана или кафе никакой угрозы не представляли, если только посетители сами не начинали задираться. В общем, принцип был таков: чем тише и незаметнее — тем лучше.