Бакалавр 3 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич. Страница 12

Стакан тоже ему тут же нашелся. Серебряный. Даже с какими-то вензелёчками. Самый что ни на есть антиквариат. У Юры дома современного почти ничего и не было. Разве только телевизор.

На столе вилки, хоть и не из одного комплекта, но все восемьдесят четверочки. Ложки и ложечки тоже. Так принято в определенных кругах. Все в разных местах самолично подняты, тщательно прочищены и промыты, а потом снова запатинированы. Так их возраст лучше чувствуется. Пусть в ресторанах ложки-ножи блестят, а тут темненькие должны быть.

Стаканчики тоже в руках парней серебряные. Все разные. У некоторых пусть и времен Иосифа Виссарионовича, но работы хорошей. Штихелем на них то мастерски кремль изображен, то трактор, по полю едущий, то ещё что-то родное и близкое…

Тарелки кузнецовские. Причем не трактирные или с деревенского стола, а хорошие. Не грех и графьям с таких кушать. Соответствующими ложечками и вилочками.

С этими ложками даже одна забавная история произошла. С сыном одного из сидящих за столом. Проходили они в школе металлы. Разбирали алюминий. Ну, где используется, то да сё. Учительница и спроси сыночка про ложки у него дома. Ну, из чего они сделаны. Думала болезная, что он ей ответит про алюминиевую посуду. Тот и говорит, что ложки у них серебряные, а что, ещё какие-то бывают? Оконфузилась, в общем, преподавательница. Не получился у неё показательный пример…

— Шаримся мы, значит, в деревне на днях. Голяк почти. Поднимаюсь на чердак, а там китель. Девятьсот пятого года. Шитьё, пуговицы — всё на месте. Даже знак академический присутствует и награды. Как в деревню попал? Загадка природы. Больше ничего и не надо. Одной этой находки достаточно… — попыхивая сигаретой один их Юриных друзей рассказывает. Другие головами качают. Повезло мужику.

Тут про одежду разговоры и пошли. Кому немецкая форма на чердаках попадалась, кому даже японская. Тут понятно — трофеи бойцы с фронта домой притащили. Ещё в шестидесятые годы детишки на улице иной раз немецкими железными крестами играли. Много их в карманах и вещмешках в Россию приехало. С мундирами та же история.

Один из сидящих за столом даже американскую военную форму находил. Тут уж или подарок это был, или выменял боец её у союзника на что-то ему интересное.

Но вот как китель в деревню попал? Тут дело тёмное. И ведь не наткнулся на него никто за столько лет. Довисел он до нынешних времен.

— Это ладно. Тут у меня тоже случай был. — это уже сам Юра решил случившимся поделиться. — Смотрели дом один. Так, всякую чепушню нашли. Вышел, на крыльцо сел. Курю. Смотрю — что такое? Шпага из земли торчит. Так её и не особо видно, под крыльцом как бы она частично. Вытаскиваю — не целая, а только обломок. Сантиметров тридцать. Показал спецам. Французская. Наполеоновских времен. Как в нашу глухую деревню попала? Опять загадка.

Тут же вспомнили, как в Белохолуницком районе шлем французский тех же лет нашли. Местный мужик часть его на блесны пустил, а только потом он в нужные руки попал. Пришлось даже его реставрировать.

— А, у меня на той неделе кроссовки сгорели, — ни к селу ни к городу высказался ещё один знакомый рыжего. — Поставил их на железную печку сушить. Ночевали в каком-то вагончике. От лесорубов он видно остался. Так два дня после этого в сапогах и ходил. Вечером переодеться не в чего было.

Разговор перешел на лесорубов.

— На своем УАЗике с дороги на дамбу надо было подняться. Сейчас думаю, добавлю газку и выскочу на неё ракетой. Тут как сказал мне кто-то — тормозни. Тормознул. Глазами хлопаю — кто же такое мне сказать мог? Тут откуда-то сбоку буханка с лесорубами и вылетает на скорости. Чуть мне по бамперу не чиркнула. Народ в ней пьян распьянёшенек. Только песни не поют. А газанул бы я, эти лесорубы мне в бочину прямо бы и влетели. Не сидел бы я сейчас с вами за столом…

Тут про внутренний голос былины пошли. Кому что он говорил и что после этого было. Бакалавр только глазами хлопал — во что при поездках в районы бывает. Интересная жизнь у парней. Скучать не приходится.

Опасная только. Почти каждый не раз на ниточке висел. По острию ножа ходил. Кого-то и бивали местные. Про то, что шины прокалывали, лучше и не вспоминать. Как потом колеса по лесам десятки километров тащить приходилось. Как в чистом поле ночевали. Как стреляли по ним и собаками травили.

Тут и Бакалавр про свою белую собаку и пивную бутылку рассказал. Внёс свой вклад в застольную беседу.

Вот тут то Юра ему про бутылку и ситуацию прояснил.

Один из парней тут же сказал, что что-то подобное он про гвоздь и подкову слышал. Только это не в наших местах было. Зашли мол мужики в один дом, а та шикарная старая подкова гвоздем-самоковкой над дверью прибита. Гвоздь тоже годный, даже с каким-то вензелем. Часа три ковырялись, раритет доставали, повредить боялись. Достали, в багажник бросили. Домой приехали — нет в багажнике ничего. Вернулись гвоздь с подковой обратно на своё место. Парни те ещё переругались страшно. Каждый другого обвинял, что тот прибрал вещицы по-тихому…

Глава 19

Глава 19 Посылка от Доктора

У меня зазвонил телефон…

Десантника вот уже нет, а телефон, что он помог поставить — есть.

— Слушаю, — говорю в трубку.

— Добрый день, Вадик. Это Доктор. Что-то ты нас забыл. Заскочи сегодня до обеда.

Во как. Вроде кто мне Доктор, а не откажешь.

— Хорошо. В течение часа буду, — ответил и трубку положил. Проверил ещё — правильно ли это сделал. Вроде ерунда, а вот пару раз по первости не совсем правильно это у меня получалось. Избирательная тупость у меня, наверное, такая.

В подвале у Доктора ничего не изменилось. Кто железо тягает, кто на аппаратах трясется. Большой и жилистый в своем углу мастерство оттачивают. Рукой им махнул. Как бы поздоровался. Они в ответ тоже что-то такое изобразили.

— Ещё раз добрый день, Бакалавр. — Доктор тоже за своим столиком сидит, не поменял своё место расположения. Стабильность по нынешним временам — это очень даже хорошо, просто здорово.

— Добрый, — говорю и на Доктора выжидательно смотрю. Зачем я ему понадобился? Сейчас я вроде как сам по себе. Саши не стало, делами его команды я не занимался. Так, некоторые поручения самого Десантника только выполнял.

— Немного заработать нет желания? — говорит, а сам что-то в ежедневнике у себя отмечает. Два дела сразу делает.

— Странный вопрос. Само собой, есть, — отвечаю.

Зачем же я ему нужен? Свои дела какие-то прокручивает? Он тоже как бы сам по себе. Биомеханической стимуляцией своей занимается не только с определенными лицами, а с любым, кто заплатить может.

— До Москвы скататься надо. Коробку увезти. Парни говорят, что у тебя это хорошо получается. — закончил писать, глаза от ежедневника оторвал. На меня внимательно смотрит.

Какие парни? Что получается? Ничего не путает Доктор? Ну, посылал меня Саша на Таганку…

— Большая коробка то? — тяну время, в голове возникающие вопросы прокручиваю.

— Да нет. — руками показал какая. — Не тяжелая. Тебя встретят. Можешь потом по столице погулять, а вечером обратно. Дел то… Медикаменты там будут. В пузырёчках. Главное — не разбилось что бы ничего.

Странно. В Москву медикаменты везти. Всё, наоборот из столицы сюда возят, а тут обратно.

Со стола маленькую бумажку Доктор взял, черкнул на ней. Мне на ней написанное показал. Цифра там была и слово «рублей». Понимай — размер моего вознаграждения.

— Устроит? — улыбнулся. Ответ Доктор заранее знает. Хорошее число на бумажке написано.

— Само собой. Когда ехать? — на Доктора смотрю, что скажет.

Всё равно у меня простой. Рыжий руки свои лечит, а один в район я зарекся ездить. Ну его, к лешему…

— Лучше сегодня уже. Или у тебя дела какие-то неотложные имеются?

Нет у меня никаких дел. Можно и сегодня.

— Да. Встречающие спросят, не от Доктора ли это посылка и тебя Бакалавром повеличают.