Бакалавр 3 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич. Страница 3

— У тебя в родне колдунов не было? Что-то с тобой сверхъестественного не случалось? Ну, инопланетян там каких-нибудь… — рукой в воздухе причудливые завитушки изобразил.

— Да нет, вроде, — отвечаю. Не говорить же ему про перенос из двадцать первого.

— Что-то прёт нам не по-детски. То золото нашли, то пятак этот. Сдвинули в старом доме с места сундук, а там нумизматическая редкость. Не должно этого пятака тут быть, режь ты меня на части… — монету в руке вертит. И так, и сяк её к глазам приблизит.

Подошёл. Взял у него монету. Пятак и пятак. Медный. Как новенький. Не успел по рукам походить. Потемнел только, но это даже хорошо. Про патину я у бабушки в энциклопедии читал.

— Это семнадцатого года пятак. Пусть не золотая монета, но раритет. Редкость. — взял обратно у меня монету, в пакетик целлофановый положил, в карман его засунул. Потом ещё по этому карману и похлопал.

— Радоваться надо, а ты про колдунов каких-то, — говорю Юре. — Пошли дальше по домам искать.

— Пошли. Ты только осторожней. После таких удач гадости всякие происходят. Замечено, — сказал так многозначительно.

В угол кивнул. Под потолок.

Там полочка такая. На ней иконы. В окладах. Беленьких.

— Если оклады серебряные, то ноги в руки и уходим. Не нравится мне всё это, — Юра говорит, а сам скамейку какую-то к божнице двигает. С пола иконы ему не достать. Высоковато они находятся.

Надо же. Хозяева уехали, а иконы оставили. Красивые какие. Зрение у меня хорошее, смог их разглядеть. Может традиция тут такая — иконы в доме оставлять?

Глава 5

Глава 5 Знак свыше?

Так, к божнице Юра двинулся…

В семье Бакалавра верующих не было, даже бабушка его вместо Святого Писания Моральный кодекс строителя коммунизма только читала. Ну, тот, что в тексте Третьей Программы КПСС и Уставе партии содержался. Во времена Никиты Сергеевича принятых.

Откуда же он слово божница знал? В курсе был, как эта полочка для икон называется?

Опять же с рынка. С времен, когда на точке с парнями скупщиками стоял.

Как-то ему носки купить надо было. Перед временем к Десантнику зайти и скупленное сдать, он по рынку пробежался, прилавок с нужным ему товаром нашел, и выбирать носки себе принялся. Продавщица в это время с подружкой, а может знакомой своей и разговаривала. Говорила, что вот найти бы хорошего мужика, она бы его дома ничего делать не заставляла, а на божничку бы рядом с иконами посадила и любовалась…

Вот оттуда и знание Бакалавра.

Забрать Юра иконы хочет. Хорошо это или плохо? Сам Вадик был атеистом. В принципе, это тоже вера. В то, что Бога нет. К религиозным воззрениям других людей он относился терпимо. Верят во что-то и ладно. Бакалавру то до этого, какое дело.

Дома у родителей и в квартире бабушки икон не было. На рынке же здесь и в антикварных лавочках ими вовсю торговали. Так же привозили их на продажу из заброшенных деревень или где-то выменивали и покупали циркулирующие по районам скупщики. Предосудительным у окружающих Вадима людей это не считалось. Наоборот, некоторые похвалялись, что за копейки хорошую доску у мужика какого-то ломанули, а потом за приличные деньги продали. Покойный Вова вообще на этом деле систему целую создал. Вернисаж снабжал иконами. После его исчезновения простенькие иконы какое-то время у забора рынка валялись, а оклады их в лом шли. Речь, конечно, о работах деревенского письма. Приличные вещи аникварщики местные быстро к рукам прибрали…

При переезде принято иконы из старого дома в новый забирать. А если в избе, где сейчас Юра и Вадик находились, одинокая старушка доживала, а потом и умерла? В гроб к ней иконы же не положат. Соседи, понятное дело, к себе домой их не утащат…

Вот и остались они на божнице стоять, а Юра на них и позарился. Тем более, оклады беленькие. Даже с виду серебряные. Денег значит стоят.

— Юр, может не будем иконы брать? — на всякий случай Бакалавр своего напарника всё же спросил. Правильно это или нет, кто знает?

— Все берут, а мы что — рыжие? — не оборачиваясь тот ответил. Дальше скамейку в сторону божницы двигал. Была она массивная. Как и сундук в избе. Любили видно хозяева этого дома основательную мебель. Чтоб на века была. Так и получилось. Их уж нет, а лавки и прочее осталось…

Рыжие? А какие? Нет, Бакалавр то не рыжий. А вот сам Юра, как ни наесть рыжий. Самый настоящий.

Наконец скамейка заняла нужное место. Напарник Вадика на неё взобрался. Руку за иконой протянул…

Тут и случилось.

Скамейка под Юрой вдруг наклоняться начала. Ножка у неё подломилась. Юра руками замахал, тело его изогнулось в поисках равновесия. Ничего не помогло. Со всего маха он на пол избы грохнулся. Голова только состучала.

Упал и лежит. Ни руками, ни ногами не двигает. Голоса не подает…

Вадик не нему подбежал. Тронуть боится. Вдруг что у напарника сломано? Например, позвоночник. Таких трогать нельзя. Ещё хуже сделать можно.

Тишина в избе стоит. Гробовая. У Юры глаза закрыты. Как куколка, какая лежит. Дышит или нет — не понятно. Во дела!

Бакалавр к лицу его наклонился. Вроде есть дыхание…

Что делать то? Больница далеко, только в районном центре… Ну, та, про которую известно. Петрович в ней сейчас лечится. Может ещё тут, какая есть, но про неё Бакалавр ничего не знает…

Фу… Глаз один Юра открыл. Затем второй. Моргает ими. Голову немного туда-сюда повернул. Не успел его Вадик предупредить, чтобы он головой своей не ворочал. Полежал спокойно немного.

— Юра, ты как? Погоди, не двигайся, — несколько запоздало Вадик чуть не крикнул. Испугался он за напарника. Вдруг он, что себе серьезно повредил.

— Это что такое было? — как чумной Юра головой вертит, не слушается Бакалавра. Руками по полу начал елозить. Сесть пытается.

— Да полежи ты немного! Может, сломал чего. — Бакалавр его остановить попытался. К полу за плечи прижал.

— Уйди… Что случилось? Почему на полу лежу? — тот головой вертит, озирается. Не слушает Вадима ни в какую…

— Упал ты. Со скамейки. Сломалась она под тобой. За иконами полез. — не убирает свои руки Бакалавр. Так и держит напарника к полу прижатого.

— Ни хрена не помню. Как отшибло… — всё сесть Юра пытается. Руками Бакалавра отталкивает.

Вроде руки и ноги у него работают — пусть встает. Отпустил Вадик плечи напарника.

Тот встал. Озирается.

— За этими что ли? — на иконы Бакалавру показывает.

— За ними самыми, — подтвердил Бакалавр.

Может, в самом деле, брать иконы в пустом доме нельзя? Знак, какой Юре по этому поводу был?

— Всё, вспомнил. Как это меня угораздило? — на Бакалавра непонимающе смотрит. — Вроде крепче крепкой скамейка была?

Во. Отлично. Про лавку вспомнил, что сам же к божнице двигал. Не отшибло у рыжего память. Кости тоже целы. На боль нигде не жалуется, значит и внутренние органы себе Юра не повредил. Обошлось. Не постигла его никакая кара…

— Забрать их всё равно надо. Хорошие вещицы. Денег стоят. — опять неугомонный башкой своей дурной завертел. Ищет, с чего достать иконы с божницы можно.

Тут с улицы машина засигналила. Не Бакалавра копейка. Звук совсем другой был. Чужой.

Глава 6

Глава 6 Про иконы

Подошел к окну. Стекло протер. Очень уж оно пыльное.

УАЗик-буханка рядом с копейкой стоит. Только веревками не связан и гвоздями не сбит. Ветеран, одним словом. Пара мужиков рядом с ним.

Юра рядышком встал. Тоже в окно посмотрел.

— Кажется знаю я этих мужиков. Цветметом они промышляют, — про приехавших информацию выдал. — Посиди в доме. Я сейчас схожу узнаю, что им надо.

Стою. Дальше смотрю что будет.

С Юрой мужики за руку поздоровались. Не ошибся он. Знают они его. Что-то спрашивают, мне из избы не слышно. Напарник мой головой кивнул, рукой им направление указал. Куда двигаться им, наверное. Попрощались с Юрой мужики, сели в свою машину и уехали.