Спасти СССР (СИ) - Афанасьев Александр. Страница 36
– Когда это было. Он пенсионер. Органы надо омолаживать. Вообще все надо омолаживать, хватит застоя. Вопрос – на кого.
Глава 12
Москва
28 февраля 1985 года
Через день – на меня вышли.
Точнее, не на меня, а на Раису – она ездила в дом моды, в ателье, заказывать себе что-то. Там ей сунули конверт, сказали – товарищу Горбачеву.
В конверте было приглашение встретиться…
Почти сутки я искал повод – здесь, кстати, для всего нужен повод, политика, по сути, под негласным запретом снизу и до самого верха. Надо – заметят, выдвинут – а так сиди и не дергайся. При этом – подковерной политикой тут все занимаются с превеликим удовольствием. Грызя, подставляя и кидая друг друга.
Тут – я это уже понял – главное чтобы внешне все выглядело прилично. За фасадом же может скрываться любое дерьмо…
Повод придумал мой верный помощник (кстати, начинаем срабатываться) – посетить МИД, чтобы узнать подробности заключенных СССР внешнеторговых сделок, в частности на поставку зерна. Там кстати уже сходу были "поводы для радости" – почему то история с зерном зависла между МИДом и Минвнешторгом. И кто за что отвечал – было совершенно непонятно.
Министр иностранных дел сидел на Смоленской площади, в одной из сталинских высоток, отданных под МИД, но к моему удивлению, когда мы подъехали – у ворот стоял ЗИЛ. Вышел Громыко, раскрасневшийся как будто на грудь принявший (я потом понял, что это так и есть)
– Михаил Сергеевич!
– Андрей Андреевич…
– А мы тут выехать решили… на природу, можно сказать. Составите компанию?
– Отчего не составить.
Как оказалось, понятие "природа" у МИДовцев довольно своеобразное.
Прошли МКАД. Кстати, МКАД – без слез не взглянешь, никакого сравнения ни с тем, во что оно превратится в годы Путина, ни с чикагскими бетонными трассами. Вообще, я только сейчас начинаю понимать, в каком жутком, убогом состоянии сейчас Москва – и это шокирует…
Подумайте, в некоторых местах за МКАД просто зеленая трава, лески, лужайки. Прямо хочется бежать и покупать, покупать, под любыми предлогами покупать землю здесь, зная, сколько она будет стоить в будущем. И понимаешь, как поднялись некоторые из тех, которым было можно покупать тут – хотя другим было нельзя.
Тут не "кто смел тот и съел", тут кому положено. Тебе не положено – и стой в сторонке, смотри как богатеют те кому положено. Путь бывшего СССР в капитализме сильно отличается от американского – в США этого просто понять не могут.
– Как это так в жутком, убогом состоянии Москва, Как тебе не стыдно так говорить?
– Что вижу то и пою. Ты просто не видел, что через тридцать лет тут будет
– И что будет?
– Тут все застроено будет. Метро тут будет, саму дорогу сильно расширят. Метро в будущем дойдет даже до аэропортов.
– До аэропортов? Сколько же человек в Москве будет жить?
– Точных цифр нет. Говорят, с приезжими двадцать миллионов, может даже двадцать пять.
– Двадцать пять?! А куда милиция смотрит?
– В смысле?
– Кто их в Москве прописал? Это же уму непостижимо.
– Прописки не будет в будущем
– Как не будет? Езди куда хочешь, живи, где хочешь?
– Да.
– А кто будет на заводах работать, если все в Москву ринутся? А как же Камаз, Ваз, там кто работать будет.
– Вот удивляюсь я вам, Михаил Сергеевич. Вместо того чтобы подумать, как людям условия создать – вы их в Москве не прописываете. Приехали, кажется.
Место это – было уже за МКАД, там деревня сплошная уже шла. Перелески, снег где-то и по пояс. Деревушки, грузовики, даже трактора. В сторону, в лес уходила вычищенная дорога – другие вычищены не были, просто снег, как попало спихнули трактором на обочину…
– Что он хочет?
– О чем-то серьезном говорить. Если в кабинете не говорит, прослушки боится
…
– Если Черненко вот-вот умрет, значит, вербовать тебя хочет
– Зачем?
– Как зачем? Ты член Политбюро ему твой голос нужен.
– А мне что делать?
– Как что? Соглашаться.
– А если я не хочу?
– Как не хочешь?
– Так. Может, я сам хочу.
– Ты это брось!
– Почему?
– Молод еще. Ты. То есть я.
– А не надоело генсеков хоронить?
– Ты не скажи кому!
– Нет, серьезно. Почему генсеком обязательно должен быть старик?
– Опытный. Мудрый.
– Помимо этого еще силы нужны.
– Ну смотри. Я предупредил.
– Спасибо. А кстати – а почему нельзя голосованием решить? Даже Папу Римского голосованием избирают.
– Сравнил тоже – Папу. Голосование должно быть единогласным.
– Зачем?
– Как зачем? Чтобы коммунисты видели единство рядов Политбюро.
– Не обижайся, но от этого единства всех уже тошнит.
– Ты это! Без году неделя, а рассуждаешь.
– Вот увидишь.
ЗИЛы остановились около старинного особняка, крашенного бледно-желтым, с белыми колоннами. Первым вышел Громыко, жестом гостеприимного хозяина показал – прошу!
Да-с… Судя по всему это тут роскошью считается. По американским меркам высший средний класс. Надо смотреть в каком состоянии кладка, фундамент, коммуникации. Но в принципе – такое жилье может позволить себе владелец небольшой фирмы, богатый адвокат или представитель уважаемой семьи получившей наследство. Конечно, если есть историческая ценность – цена взлетит. Похож на южные особняки, они сильно страдают от сырости. Вообще, в США на удивление большую роль в цене недвижимости играет не сама недвижка, а ее расположение. В Нью-Йорке, например надо спрашивать про комьют – как быстро, удобно и дешево добраться до города. Хороший комьют может сразу поднять цену в полтора раза. В Калифорнии сарай на берегу океана может стоить миллион долларов – все от вида зависит. Я как то жил в таком пару дней – сарай сараем, крашеная в один слой доска – цена…
Хотя о чем это я вообще. Той жизни нет, ее надо забыть, из нее меня выкинули. Обратного хода нет. А если и есть – то возможно, в федеральную тюрьму Терре-хот, до исполнения приговора. Потому что за убийство сотрудников федеральных правоохранительных органов по головке не погладят. А если еще выяснят, что документы мои фуфло…
А вот если бы сказали – давай назад и ничего тебе не будет – пошел бы? А знаете – нет. И вопрос не в том, что я русский. Здешний мир – он пусть беднее, примитивнее, проще, иногда и фальшивее того – но его можно исправить. Там исправить ничего нельзя. Развратились люди, сгнило общество. Разложилась страна. Причем не только Россия – но и США тоже, они прошли свой путь на эшафот. Я жил там, я знаю, сколько американцев ненавидят свою страну. Ни в восьмидесятые, ни в девяностые этого не было. Американская мечта сломалась, Свой дом все дороже, банки все наглее, зарплаты все меньше, работа все хуже. В школах детям преподают гомосексуализм, негры лупят полицию, на заборах портреты Че Гевары и Ленина. Это конец… и мне не хочется при нем присутствовать ни как наблюдатель, ни тем более как участник.
Но хочется это предотвратить. Здесь, там… везде. Нет сил жить в том мире. Просто – нет сил.
– Чего задумались, Михаил Сергеевич?
– Красиво у вас тут.
– Дача МИДа, Сейчас ленч подадут как в Штатах
– Надеюсь, не гамбургеры?
– Нет… сейчас что-то сочинят.
Я демонстративно обвел глазами комнату, и Громыко моментально понял, кивнул.
– Потом погуляем. Воздухом подышим. В Москве дышать нечем…