Дамир. Любой ценой (СИ) - Бонд Юлия. Страница 20

– Почему?

– Не хочу.

– Зря. У тебя талант лечить людей!

Его фраза ранит сердце, душу.

Зря? Возможно.

Да только, как это сделать? Как?

Невозможно. Отныне я – мама и всё, что я делаю, в первую очередь, ради сына.

Не могу бросить работу. За что буду жить? Платить по счетам?

А учиться? Когда? В перерывах между взрослением сына и обострением бронхиальной астмы у матери?!

– Дамир, не нужно. Не хочу говорить на эту тему, – отворачиваюсь к окну, и он замолкает.

Больше ничего не спрашивает. Молчит. И мне это подходит!

В сумке жужжит мобильник.

Достаю.

Вглядываюсь в экран телефона и бледнею.

Давид.

Сбрасываю вызов.

Не хочу говорить. Только не сейчас.

– Останови машину здесь. Я хочу выйти.

Дамир недоумевает или делает вид:

– Я подвезу до самого подъезда.

– Не нужно.

– Дин, уже поздно. Не страшно ходить по тёмным улицам?

– Нет, – качаю головой.

Страшно представлять, что может произойти, если под тем самым подъездом сейчас стоит чёрный Мерседес.

– Ладно, – Дамир останавливает машину в метрах тридцати от моего дома.

– Спасибо, – кидаю напоследок и выскакиваю из авто, прихватив с собой пакет.

На негнущихся ногах плетусь к дому. В свете уличных фонарей примечаю Мерседес. Сердце пропускает череду ударов. В голове бахает молот.

Расправляю плечи. Делаю глубокий вдох и, как ни в чём не бывало, прохожу мимо Мерседеса.

– Дина, – за спиной слышится мужской голос.

Оборачиваюсь.

Глава 39

Дина

– Ты не отвечаешь на мои звонки. Дин, я же с ума схожу. Без тебя, – Давид смотрит на меня в упор. Хочет подойти, прикоснуться, но… Вижу, сдерживается. – Почему так поздно?

Указывает на пакет с продуктами. Хмурится.

Я нервно сжимаю ручки того самого пакета и пытаюсь делать вид, что внутри сплошное спокойствие, равнодушие. Не получается. Слишком много эмоций за один вечер.

Запах мужского одеколона кружит голову. В сердце отзываются струны. То ли плачут, то ли мне просто плохо.

Как переступить через себя? Как наплевать на гордость?

– Молчишь… – произносит с грустью, с отчаянием. – Ну скажи мне хоть что-то!

– Привет, – вымученно улыбаясь.

– Привет.

Давид не сдерживается. Делает в мою сторону шаг. Сокращает дистанцию, наплевав на всё. Распахивает объятия. Обнимает за плечи. Крепко-крепко.

Прикрываю глаза. Закусываю губы.

Не реагировать на него! Не надо.

– Ангелочек. Любимая. Прости… – шепчет, целует в макушку, гладит затылок ладонью.

По телу проносятся импульсы. Пронизывают насквозь, задевают за живое. Чёрт... Ещё не забыла. Помню. Скучаю. А так хочется забыть, стереть из памяти эти руки, дарящие тепло; этот запах, кружащий голову; этот голос, вызывающий мурашки на моей спине.

Обманываю. Его. Себя.

Вру, а как иначе?!

Простить... Нельзя... Уйти…

– Давид, – с моих губ срывается тихий всхлип.

Чёрт. Всё-таки растрогал. Зацепил и не по касательной. Проник глубоко, кажется, в самое сердце.

– Диночка, Дина. Конфетка, – трогает скулы, скользя подушками больших пальцев сверху вниз. – Не отпущу. Буду ждать, когда простишь.

Неожиданно.

Целует.

Страстно впивается в рот. Раздвигает мои губы языком, проникая внутрь.

У меня сносит крышу. Окончательно.

Роняю пакет на землю.

Руки сами тянутся к нему. Обвивают за шею, сжимая в тугое кольцо.

Горячее дыхание сводит с ума. Его вкус на моих губах – афродизиак. Возбуждает. Голову туманит желание быть с ним.

Слишком долго мы не были вместе. Внизу живота затягивается плотный узел. Скручивает. Тянет...

А не должен.

– Хватит, – прерываю поцелуй.

Отстраняюсь. Дышу трудно, поверхностно. Хлопаю ресницами, смотря на него туманным взглядом.

Ну почему он такой притягательный?

Почему необходимый?

Он прижимается лбом к моему лбу. Обнимает за талию, притягивая к своему телу вплотную.

– Мы справимся. Вместе, – дышит трудно, как и я. – Люблю. Тебя. Сильно.

– Не. Надо. Любить, – шепчу охрипшим голосом.

Стоим в причудливой позе минуту. В голове роятся мысли. Разные. Диаметрально противоположные. Хочется и колется. Любить и страдать? Опять?

Нет. Не хочу.

– Извини, мне пора, – разжимаю на талии его пальцы. Поднимаю пакет. – Спокойной ночи.

– Можно я проведу тебя до квартиры?

Я удивленно выгибаю бровь.

– Хочу поздороваться с мамой. Хочу увидеть Сашу, – улыбается.

– Нет, – отрицательно киваю головой. – Не сегодня. Пока.

Круто разворачиваюсь и ухожу.

Пока набираю на домофоне нужные цифры, ощущаю пронзительный взгляд. Знаю, Давид не сводит глаз. Смотрит. Ждёт, а я…Захожу в подъезд, не оборачиваясь. Сегодня и так наделала глупостей.

Уже дома.

Разбираю пакет. Раскладываю всё по полкам. Мама готовит ужин, а Санька бегает вокруг меня, наматывая круги. Заглядывает в пакет, помогает доставать продукты. Помогает – громко сказано. На самом деле его интересуют только конфеты, которые я не купила.

Раздается стук в дверь.

Отвлекаюсь. Иду в коридор. Даже не задумываюсь посмотреть в глазок. Внутренний голос молчит, сердце бьётся ровно. Ничего не предвещает сюрприза.

Открываю замок, распахиваю дверь. Не успеваю поднять взгляд, как слышится низкий баритон:

– Ты забыла в машине.

Глава 40

Дамир

Динка бледнеет. Держится за дверь двумя руками и медленно сползает вниз.

Не позволяю упасть. Хватаюсь за талию, прижимаю к себе.

Смотрю на неё свысока, ощущая, как быстро бьётся сердце. У нас двоих. Одновременно.

– Всё хорошо? – спрашиваю осипшим голосом.

Бледная вся. Перепуганная, будто увидела призрака, а не меня!

– Ты забыла сахар на заднем сиденье. Решил вернуть, – улыбаюсь. Продолжаю держать её за талию. – Дин?!

– Сахар... – бубнит под нос.

Вырывается из моих объятий. Забирает пакет с сахаром, выталкивает из квартиры и захлопывает дверь на замок. Прямо перед моим носом.

Ничего не понимаю.

Что за реакция? Что за импульсы?

Стою под дверью, ожидая непонятно чего.

Постучать? И что? Какой предлог?

Сахар вернул. Значит, больше нет повода для встречи. По крайней мере, сегодня.

Уже собираюсь уходить. Разворачиваюсь. За спиной слышится оборот замка. Один. Второй.

Распахивается дверь.

– Дамир! – зовёт её голос.

Оживляюсь. Оборачиваюсь:

– Да?!

– Зайди, – тихо произносит.

Не верю ушам. Она приглашает к себе? Меня?

Не раздумывая ни секунды, миную ступеньки, перескакивая через одну.

Останавливаюсь напротив Дины.

Примечаю на её лице волнение. Пушистые ресницы опушены вниз, губы слегка приоткрыты. Боится смотреть. Ничего не говорит. А я и сам боюсь, не зная, к добру всё это или же…

Молча отходит в сторону, пропуская внутрь квартиры.

Переступаю порог. Замираю на месте, осматриваясь по сторонам.

Скромно. Тесно. Зато тепло и уютно. В доме пахнет радостью, счастьем. Да у меня даже содрогаются все внутренности стоит только представить, что в альтернативной реальности я мог прийти не в гости, а к себе домой, к любимой жене.

Опускаюсь на корточки. Развязываю на кроссовках шнурки.

– Помой руки. Ванная здесь, – указывает на дверь с облущенной краской.

Мою руки. Точнее, одну. Смотрю на себя в зеркало и прихожу в шок. Пора бриться. Да и выспаться бы не помешало!

Ухмыляюсь. Какой тут спать?! С того момента, как вернулась Динка, я совсем перестал спать. Не могу глубоко дышать. Не хочу есть. Ничего не хочу, кроме неё!..

За дверью слышится детский голос. Тонкий. Звонкий.

Смеётся.

Задыхаюсь. Сердце сжимается до ощутимой боли.

Качаю головой.

Потираю лицо. Умываюсь холодной водой.

Имею ли право быть сейчас здесь? Да и зачем я пришёл?

Она же счастливая, любимая, с ним.