Женаты против воли (СИ) - Серганова Татьяна. Страница 47

— Что она делает? — спросила Мел.

— Не мешай, — пробормотал Дик. — В любом случае хуже точно не будет.

Положив руки на грудь Коннора, как раз туда, где слабо билось сердце, я закрыла глаза и зашептала заветные слова.

Воздух вокруг нас слегка заискрился и нагрелся, одновременно с этим появился вихрь, который закружился, поднимая вверх песчинки.

Я снова и снова шептала слова заживляющего заклинания и с отчаяньем понимала, что не помогает Жизнь медленно вытекала из тела Хоторна, и я ничего не могла сделать.

— Займитесь Питером, — тихо прохрипела я, убирая волосы назад и призывая один из кинжалов.

— Что? — не понял Рейн.

— Отвлеките его как-нибудь. Все что угодно, лишь бы он не зашел сюда и не увидел. И сами уйдите. Я должна быть одна.

— Что ты задумала? — не выдержала Мелисса.

— Попробую спасти его. Последний шанс.

— Что значит последний? — насторожилась девушка, но ее тут же увел Дик, не давая мне помешать.

— Удачи, — произнес Рейн, прежде чем уйти.

Мы остались одни.

Наклонившись к Коннору, я провела рукой по его голове, словно пытаясь успокоить.

-Ты сказал, что привязал меня, — прошептала я ему на ушко.

Не знаю, слышал ли муж меня или нет, но я должна была выговориться.

— Это значит, что отдал за меня часть своей жизни. Пора вернуть долг.

Полоснув кинжалом по второй руке, взяла нож двумя руками. Кровь тут же потекла по рукоятке, затем по лезвию кинжала, скапливаясь на острие, которое я прижимала к груди Хоторна.

Привязка опасна для каждого участника подобного эксперимента, придется пройти через боль и страх, выдирая жизнь темного из лап Бога Смерти.

Глубокий вдох, и я решилась.

— Санскре эйа фиедри, — прошептала чуть слышно, прежде чем воткнуть кинжал в грудь Коннора по самую рукоять.

Нож вошел в тело легко, лишь слегка царапнул по ребру. Но этого хватило, чтобы рука слегка дернулась, а я запнулась на середине заклинания.

Слава богам, небольшая заминка никак не повлияла на исцеление, хотя перепугала меня страшно.

Коннор больше не стонал и уже давно не двигался. Даже сквозь грязь и кровь я смогла рассмотреть, как побледнело его лицо, утратив все краски жизни.

Но пока все шло по плану. Я очень надеялась на это. Потому что читать в книгах — одно, а использовать древние запретные знания — совсем другое.

Нож в груди слабо светился, а рукоять постепенно нагревалась. Если так пойдет и дальше, то скоро на моих руках останутся выжженные символы с меча.

Кровь продолжала течь из порезов прямо в рану Коннора, отдавая ему часть моей жизни.

И чем больше проходило времени, тем тяжелее мне становилось. Нож торчал из его груди, а болела и горела огнем моя. Да так, что перед глазами все расплывалось и дрожало, мешая сосредоточиться.

Если добавить к этому жару духоту, пот, стекающий ручьями, и не вовремя охрипший голос, то состояние мое было не очень.

Но я упорно твердила древние слова.

Пора заканчивать.

— Шайи лери, — прохрипела я, вынимая нож всего на пару сантиметров

Кровь из раны не хлынула, что было уже хорошим признаком.

— Шайи тиар.

Я продвинулась еще немного.

— Шайи груэр.

Нож вылез из раны уже наполовину.

Держать его становилось все сложнее.

Мало того, что рукоятка была скользкой и липкой от крови, так еще и накалилась. Вдобавок ко всему от перенапряжения сводило мышцы, и мне лишь чудом удавалось сдержать дрожь.

— Шайи киар.

Я продвигалась медленно.

Каждое движение подкреплялось соответствующей фразой.

И вот нож был почти извлечен. Осталось последнее движение.

Но я медлила, боясь его сделать.

«А вдруг ничего не получилось? Вдруг я убила его?»

— Шайи ийаш, — прошептала я и дернула нож вверх.

Он почти сразу выскользнул из ослабевших рук и загремел на полу. Но я даже не посмотрела в ту сторону, пристально изучая Коннора и плоды своих трудов.

Раны от удара не осталось. Кожа была ровной и чистой, словно кинжал всего минуту назад из нее не торчал.

Секунд пять ничего не происходило, а потом на груди под кожей появилось небольшое свечение.

Сердце. То самое сердце, которое он разделил с Эфиром.

Оно начинало биться медленно и пока слабо. Но с каждой секундой ритм становился все сильнее.

Прислонившись к стенке повозки, я видела, как от каждого удара желтый свет целительной магии по сосудам распространялся по всему телу и угасал, чтобы со следующим возродиться вновь.

У меня получилось.

— Лирин?

В повозку заглянул Рейн и так и застыл.

Удивительное, наверное, было зрелище. Светящийся Хоторн и я. Обессиленная, с дрожащими окровавленными руками.

— Мне, наверное, не стоит спрашивать, что ты сделала?

Я мотнула головой. На большее сил у меня не было.

Грудь болела. Пусть раны не было видно, но я точно знала, что сердце, лишенное части души, сейчас кровоточило.

— Ты спасла его!

Судя по голосу, темный еще не до конца верил своим же словам.

Я снова мотнула головой и с трудом заставила себя произнести:

— Об этом никто не должен знать.

— Мы не скажем, — пообещал рыжеволосый мужчина. — Прибыла подмога с башни.

— Долго же они добирались.

— Мы начнем прочесывать каньон в поисках существ. Возможно, часть из них попряталась. Вас же срочно доставят в башню.

— Скажи Питеру, что трещины я нашла и заделала.

— Сама?

Я лишь пожала плечами. В этом мне тоже предстояло разобраться только самой и не сейчас.

— Они были замаскированы.

Рейн нахмурился.

— Уверена?

Я кивнула.

— Правила войны изменились. В отличие от нас существа Бездны, оказывается, умеют меняться.

— Хорошо, я передам.

Мужчина не спешил уходить.

— Твои раны... их надо залечить, — произнес он, выразительно глянув на мои руки. — Могут возникнуть вопросы.

«Это и так понятно».

— Позови Питера, пожалуйста, — после небольшого замешательства попросила я.

— Уверена?

«Не совсем, но выбора нет».

— Он меня любит.

— Сейчас это может лишь ухудшить ситуацию.

— Я рискну.

Мужчина кивнул, еще раз взглянул на Коннора и ушел.

Хоторн больше не светился. Я видела, как медленно и плавно поднималась и опускалась его грудь.

«Дышит. Живой...»

— Рин, — произнес Питер, забираясь в повозку.

Ему хватило одного взгляда, чтобы все понять.

— Злишься на меня? — тихо спросила у него.

— А это что-то изменит? — поинтересовался мужчина, присаживаясь рядом.

На Коннора он взглянул лишь раз.

— Дай посмотрю.

Питер бережно взял в руки мои истерзанные ладони, изуродованные порезами и ожогами.

— Будет немного больно.

Я лишь хмыкнула, устраиваясь поудобнее.

Светлый сначала взялся за правую ладонь, подхватил ее двумя руками и сжал, заставив меня зашипеть от боли.

— Предупреждал же, — сказал Питер и сосредоточился на лечении.

До конца исцелить не получилось, но хотя бы выглядело не так жутко.

— Рейн тебе сказал? — спросила я, когда он лечил левую руку.

— Да. Ты уверена, что действительно смогла заделать трещины?

— Да. Никто не мешал, поэтому получилось быстро.

— Все равно странно, — отозвался Питер. Он отпустил мою руку и произнес: — Надо наложить мазь и бинты. Попроси Залику. Она будет кривиться, возражать, но заставь ее. Моя сестра не очень сильна в магии и ничего не поймет.

— Спасибо.

— Ты же понимаешь, что о произошедшем немедленно будет доложено главе?

Я кивнула.

— Делай то, что считаешь нужным.

— Думаешь, я расскажу о том, что ты сделала?

— Имеешь право, — не очень уверенно ответила я.

Кажется, от моих слов стало только хуже.

— За кого ты меня принимаешь? Да, я зол на тебя. Очень зол. Но я никогда не предам тебя, Лирин.

— Спасибо.

— Что собираешься делать дальше? — вдруг спросил Питер. — Сомневаюсь, что ты сможешь завершить задуманное.