Парящая для дракона. Обрести крылья - Эльденберт Марина. Страница 5

Тут уже впору хвататься за голову, потому что на экране – клип Сибриллы Ритхарсон на ее наблову новую песню, которую она исполняла у нас на вроде как помолвке. На Торна я принципиально не смотрю, поэтому не знаю, как он реагирует, сама же отворачиваюсь, беру тарелку с первой попавшейся на глаза выпечкой и подхожу к окну.

Разве так все должно быть?

Разве я должна сейчас стоять, не имея ни возможности, ни желания прямо сказать обо всем, что меня тревожит?

Я оборачиваюсь и врезаюсь во взгляд Торна: он смотрит на меня.

– Мост свободен, – комментирует сотрудница телепорта, – можете проходить в зал перехода.

Мы проходим. Привычная процедура, когда нужно приложить ладонь к сканеру, чтобы получить допуск на переход, сопровождается комментарием Торна:

– Она беременна.

Это сказано таким тоном, что портпроводник слегка бледнеет и смотрит на сидящих за пультом управления телепортационным кольцом, как будто они могут ему помочь и спасти.

– Ферн Ландерстерг, беременность не является противопоказанием, – комментирует он. – Все показатели ферны Фил в норме.

– Руку, Лаура.

Я хотела сказать, что вполне могу пройти через телепорт сама, но передумала. Во-первых, у нас была договоренность, что я с ним не спорю на людях (и отнюдь не из-за таэрран, а из-за того, что выполнять условия соглашения должны оба), а во-вторых… я так и не придумала, что там во-вторых, поэтому просто вложила руку ему в ладонь. Пальцы привычно кольнуло холодом, правда, на этот раз я не смогла понять чьим – моим или нашим со Льдинкой.

Это прикосновение на миг выдернуло меня в прошлое, когда его ладонь касалась моей, а наши пальцы сплетались. Поэтому телепортационный переход – ощущение, что ты в чем-то увязаешь, взлетаешь, а после тебя выплевывает с высоты, как-то прошло мимо. Я едва успела опомниться, когда осознала, что мы – в резиденции, и это, пожалуй, было все, что я успела.

Потому что дверь распахнулась, в зал влетела Солливер Ригхарн и со словами:

– Ох, Торн, я так волновалась, – бросилась ему на шею.

Глава 3

Меня сейчас стошнит.

Не уверена, что не буквально, потому что волна тошноты поднимается неожиданно и отказывается отступать. В тот самый момент, когда Торну приходится отпустить мою руку, чтобы отцепить от себя брошку Солливер и прокомментировать:

– Что ты здесь делаешь? – меня начинает тошнить еще сильнее.

– Извините, – говорю я и опрометью бросаюсь к дверям, потому что смутно (по памяти) еще представляю, где здесь туалет.

Ближайший – вон за тем поворотом, очевидно созданный для тех, кого слегка уболтало в телепортационных волнах. Или для меня было слишком много этих телепортационных волн. Он даже не гостевой, я не представляю, как его назвать, это огромный роскошный санузел, в который я вовремя влетаю, оставив позади счастливых жениха и невесту, Тиуса и добрый взвод мергхандаров. К тому моменту, когда во мне заканчивается то, чего быть не должно было в принципе – по-моему, я не ела очень и очень давно, вся эта команда зависает в дверях.

Точнее, первым заходит Торн, за ним просачивается Солливер, Тиус, и мергхандары остаются на заднем плане.

– Вы шутите? – спрашиваю я, отводя волосы за спину. – Мне даже блевануть нельзя в одиночестве?

Знаю, что «блевануть» – это звучит грубо, но мне сейчас не до светских бесед. Меня только что вырвало, желудок до сих пор в бунте, и последняя, кого я хочу при этом видеть, – Солливер Ригхарн. Торн здесь тоже совершенно лишний, надеюсь, я донесла это до них с первого раза.

– Драконы, Торн! – выдает будущая первая ферна Ферверна. – Она же беременна!

Да вы что?!

Прежде чем я успеваю подняться, Солливер подбегает ко мне:

– Лаура, ты как?

Меня. Опять. Тошнит.

Может, это реакция не на телепорт?

– Сможешь подняться? – продолжает вирчать она. – Давай я тебе помогу.

Она наклоняется ко мне так близко, что я могу рассмотреть даже золотистые крапинки в ее больших зеленых глазах. А еще у нее духи… набловы духи!

Меня снова выворачивает, и Солливер отшатывается так резво, словно боится за свое идеально сидящее платье. В этот момент к нам приближается Торн, берет ее за локоть и вытаскивает за дверь. Дверь захлопывается, слава всем драконам, и я остаюсь одна! Желудок еще продолжает нервно подергиваться, но больше в нем, кажется, не осталось ни частички того, с чем можно расстаться. Поэтому я медленно поднимаюсь, нажимаю на слив и подхожу к раковине.

Умываюсь, вглядываясь в свое отражение – бледное, с глазами на пол-лица.

Да, Солливер Ригхарн определенно в мою картину мира не вписывалась. По крайней мере, не так скоро. Разумеется, я понимала, что рано или поздно наши пути сойдутся, но надеялась, что это произойдет поздно, а не рано.

Что ж, не всем надеждам суждено сбываться. Кому, как не мне, это знать.

Я достаю запакованную одноразовую расческу, привожу волосы в порядок. Наконец-то расстегиваю пальто, чуть пощипываю щеки, чтобы не напоминать собственную тень, и выхожу в коридор. Здесь, к счастью, поубавилось сопровождения. К еще большему счастью, поубавилось правильно: ушел дворецкий, несколько мергхандаров и Солливер Ригхарн. Можно надеяться, что до ближайшей комнаты я дойду без тошноты и головокружения?

– Ты как? – Торн вглядывается в мое лицо.

– Твоя невеста только что интересовалась тем же.

Драконы, укусите меня в язык! Ладно, что сказано, то сказано.

– Чудесно, – добавляю, хотя перебить уже сказанное вряд ли получится. – Хочу как можно скорее остаться одна и поспать. У меня окончательно перемешались все часовые пояса.

– Здесь раннее утро, – произносит Торн. – Или глубокая ночь.

– Значит, все в тему. И еще я хочу увидеть Верража.

– Это подождет до утра.

– Не подождет. Тем более что ты только что сказал, что здесь раннее утро.

Гринни, которую мергхандар несет на руках, вдруг оживляется. Я замечаю это, потому что она начинает вирчать, даже оборачиваюсь.

– Отпусти, – командует Торн.

Виари опускают на пол, и она, скрежеща когтями, улетает вдаль, скрывается за поворотом.

– Она его чувствует, – говорю я. – Но это же…

Понимаю, что мы идем как-то совершенно иначе. Коридоры мне незнакомы, холодные, больше похожи на складские помещения.

– Придется зайти с другой стороны, – говорит он. – Знакомое тебе крыло пострадало во время оборота. Через холл в него не попасть.

Ты обернулся здесь?!

Вопрос застывает на губах, я буквально глотаю его. Мне точно не стоит вести с ним такие беседы, особенно учитывая, что с нами под одной крышей его невеста. Которая… ой нет. Поблизости нет туалета.

У закрытых дверей приплясывает Гринни, колотит хвостом – от нетерпения. Оглядывается на меня: ну давай же, быстрей, быстрей!!! Стоит мергхандару приложить ладонь, дверь уезжает в сторону, и виари устремляется вперед.

Сейчас мы уже в доме, правда, пока в нежилой его части. Комнаты в основном запечатаны, даже двери еще оклеены строительной защитой от повреждений. Где начинается жилая, становится понятно по работающим вмонтированным в стену светильникам-полоскам и пляшущей перед одной из дверей Гринни.

– Он здесь, – говорит Торн. – Но он давно тебя не видел, Лаура.

– Он меня любит, – отвечаю я.

Дожидаюсь, пока он откроет дверь, вхожу следом за верещащей виари, превратившейся в шустрый летающий ком, и за Торном. Комната не похожа на ту, где Верраж с Гринни жили раньше, она пустая и необжитая, но здесь валяются их игрушки. Виари нарезает круги около ошалевшего от таких событий драконенка, который стоит, растопырив чешуйки.

На меня он смотрит так, будто не верит своим глазам.

Замирает на месте, только кончик хвоста подергивается, зрачки раскрываются и стягиваются в тоненькие полоски.

– Верраж. – Я опускаюсь на корточки, протягиваю ему руки. – Иди ко мне.

Драконенок подходит – осторожно, медленно. Так же осторожно тыкается носом мне в одну руку, в другую, потом в плечо. Не обращая внимания на радостное верещание Гринни, шумно вздыхает, а потом обнимает меня крыльями и начинает урчать.