Пять миль (ЛП) - Сен-Жермен Лили. Страница 1

Лили Сен-Жермен

Пять миль

Серия: МК «Братья Цыгане - 3

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

 Переводчик: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Редактор: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Вычитка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Оформление: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Обложка: Ленчик Lisi4ka Кулажко

Перевод группы: https://vk.com/stagedive

18+ 

(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Пролог

Бог дал вам одно лицо, а вам надо завести другое.

– Гамлет. Уильям Шекспир.

Не знаю, Бог ли даровал мне мое лицо, или же оно было даровано мне отцом и матерью. Но это не важно, в любом случае, его больше нет. Срезано, переделано человеком с добрыми глазами и умелыми руками.

Я сделала это для того, чтобы он возжелал меня, чтобы не узнал, кем я являюсь на самом деле.

Теперь я обладаю лицом убийцы.

 Глава 1

Вот чему я научилась, живя с дьяволом:

Недостаточно просто делать то, что он велит вам. Этого вообще недостаточно.

Чтобы ввести его в заблуждение, вы оба должны верить в ложь.

Глава 2

Кто-то однажды спросил меня, оправдана ли месть.

Конечно оправдана. Око за око.

Люди могут задаться вопросом, почему я это делаю. Возможно, я пытаюсь предотвратить страдания других от рук семьи Росс. Возможно, я просто линчеватель.

Но правда в том, что я это делаю ради себя. Я делаю это, потому что мне это нравится. Потому что выражение лиц Макси и Чада, когда я убивала их - бальзам на мою разорванную душу. Я делаю это, потому что все они этого заслуживают.

Отравленный кокс. Стрихнин и кокаин.

Все должно было быть легко и просто. Убить Макси, нюхнуть самой немного смеси – ровно столько, чтобы из носа пошла кровь, а глаза выглядели безумными – а потом отправиться на поиски кого-нибудь, чтобы они смогли «разбудить» Макси.

Только вот то, что я взяла у своих источников, оказалось невероятно смертельной смесью, и, по словам врачей, мне нереально повезло, что я вообще осталась жива.

Так утверждал Джейс.

Макси мертв – я уже знала это, но чего я совершенно не ожидала, так это того, что проснусь в той же чертовой больнице, где чуть не умерла шесть лет назад.

Это было похоже на дежа вю. Поэтому, естественно, я сбежала, как только смогла. Я вырвала капельницу из руки, тонка нить крови потекла по моему запястью.

Находиться на улицах Венис-Бич в три часа ночи небезопасно. Он грязный, жестокий и грубый. Бездомные теснятся в дверных проемах. Группа парней распивает и устраивает драки на улице. Наркоманка, сидит в сточной канаве, свежая игла все еще торчит в ее бедре, пока она маниакально смеяться в своей искусственной эйфории. Вдалеке раздаются хлопки, которые схожи с выстрелами или автомобильной выхлопной трубой, но, я бы поставила на то, что это выстрелы.

Я обхожу кучу битого стекла, кажется, уже раз десятый с тех пор, как покинула больницу. Обычно, эта пятимильная прогулка занимает у меня около часа, но, несколько часов назад я чуть не умерла. Я устала до чертиков и чувствую себя так, словно кто-то встряхнул меня с такой силой, что я почти лишилась зубов и мой мозг чуть не превратился в лепешку.

Короче говоря, чувствую я себя дерьмово. Поэтому не удивительно, что первое, о чем спросил Эллиот, это о моем состоянии.

Я легонько стучусь в дверь «Затерянного города», тату-салон Эллиота, и чуть не заваливаюсь внутрь, когда она внезапно распахивается. Стальные голубые глаза смотрят на меня с оттенком беспокойства и недосыпания. Босиком, тонкий коричневый халат свободно завязан на талии. Эллиот.

— Привет, дедуля, — говорю я. — Милый халатик.

— Выглядишь словно свежевысранная куча говна, — приветствует он меня. Я хмуро смотрю на него и вхожу в студию, темнота и тишина – желанное убежище от внешнего мира.

— Спасибо, — мой голос похож на гравий и пыль.

— Отличная задница, — добавляет он. Я опускаю взгляд на хлипкий, блевотно-зеленого цвета больничный халат, распахнутый сзади.

— Держи, — говорит он, снимая халат и протягивая его мне, оставаясь лишь в канареечно-желтых боксерах. Святые угодники. Я смотрю на его татуированную грудь, место, которое еще три года назад было девственно не тронутым чернилами, когда он оставил меня в Небраске. Здесь так много всего, что я не знаю, на чем сфокусироваться. Гигантский череп, занимающий почти всю середину его груди, окружен изображениями и цитатами, написанных на разных языках. Когда он поворачивается, чтобы закрыть дверь, я вижу, что вся площадь спины тоже покрыта чернилами – гигантской олдскульной картой мира.

Он снова поворачивается ко мне.

— Не могу дождаться, чтобы услышать об этом, — жестом указывая на мой наряд, который все еще виден под распахнутым халатом, наброшенным на мои плечи. — Потеряла трусики на балу-маскараде? Или сексуальный байкер похитил их у тебя?

— Ха-ха, — сухо отвечаю я, снова поднимая глаза, чтобы встретиться с его взглядом. — Отличные рисунки, — говорю я, впечатленная увиденным.

— Ага, а на моем члене еще и твое имя есть, — говорит он с издевкой, но выглядя очень серьезно, теребя рукой резинку своих трусов. — Хочешь посмотреть?

Я смеюсь.

— Как бы не так, Эл. Думаю, что скорее всего оно вырезано на твоем сердце. — Я пытаюсь быть смешной, но для Эллиота юмор теряет свою привлекательность, он поджимает губы и опускает взгляд на пол.

— Могу я подняться наверх?

Эллиот неловко переминается с ноги на ногу, покусывая губу.

— Джулз, на этих выходных у меня Кайла. Не знаю, хорошая ли это…

Сверху доносится тихий плач, едва слышный сквозь дверь, ведущую на лестничную площадку.

—… идея, — договаривает Эллиот. — Черт. Подожди здесь минутку.

Он не желает, чтобы я находилась рядом с его дочерью. Я сглатываю, в моей груди внезапно стало болеть.

Он не хочет, чтобы она меня видела.

Он исчезает на лестничной клетке, закрывая за собой дверь. Правильно. Вход воспрещен. Я очень четко и громко уяснила послание. Я задумалась над тем, чтобы уйти, но уже почти четыре утра, и я хочу побыть несколько часов с Эллиотом, прежде чем позвоню Джейсу и попрошу забрать меня из больницы.

Я смотрю на стены студии, белые полотна от пола до потолка, глянцевые, покрытые всеми возможными эскизами татуировок. Драконы, каллиграфические буквы, черепа. Символы и цитаты. Парящие птицы.

Многие из них нарисованы вручную, я замечаю в углу символы, написанные корявым почерком. ЭМ.

Эллиот МакРей.

Вот это да. Я знала, что он талантлив, но, чтобы он был создателем большей части этих эскизов? Это просто взрывает мой мозг.

Я прикасаюсь пальцами к замысловатому рисунку черно-белого черепа, покрытого, похоже, танцующим желтым пламенем и окруженный розами. Кажется, что все это не совместимо вместе, но если смотреть на рисунок, освещенный только мягким светом лампы в углу комнаты и нитями лунного света, проникающего сквозь щели в шторах, то это одна из самых красивых вещей, которые я когда-либо видела.