Под сенью разрушенного мира 1: Учеба маленькой лесной девы (СИ) - "Все будет уруру". Страница 29

— Ну что с тобой делать! — вздохнул Критир, устало потирая лоб.

— Поцеловать, — сдавленно прошептала она, проглотив слезы обиды и твердо решив идти в этот раз до конца.

Ни ловко пристроилась у него на коленях и коснулась его губ своими. Он ответил, действительно пару раз чмокнув ее в губки! Ни торжествовала! Она обняла любимого за шею и тихонько прошептала, пряча слезы:

— Видишь, я совсем уже взрослая.

— Да-да, конечно… Совсем взрослая. Просто я пока занят. — Критир грустно улыбнулся и погладил ее по спине.

— А еще хочу поцелуй за каждое использование моей энергии, — не упуская момент, решила додавить Ни.

— Ах! Не много ли за раз выйдет? — растерялся он.

— Можем договориться о рассрочке, если будешь перед сном гладить меня по спинке.

Критир рассмеялся, потирая утомленные глаза.

— А ты деловая!

— От тебя иначе не добьешься ничего. А вообще я могу и тебя по спинке погладить. И ноги помять, я хорошо умею. Просто так, — смягчилась Ни, тая в его объятиях. Пусть поцелуй в губы, как оказалось, не особенно отличался от тех, что были в щеки, но он признал ее взрослой. Это намного важнее ощущений. Какой же славный у него голос! И смех! И рука такая приятная…

— Ох, с чего вдруг такая нежность? — растерялся Критир.

— Потому что поцеловал. Теперь я не злюсь, — улыбнулась Ни.

Он не удержался и поцеловал ее в щеку. Хорошенькая! Потом вспомнил, что она может моментально закипеть, и чмокнул для верности в губы. Как же хорошо придумал! Хорошо, что купилась. Ни крепко обняла его. Мягонькая уже. Скоро вырастет и устроит здесь! Критир улыбнулся своим воспоминаниям и погладил по спине не такую уже и маленькую лесную деву. Надо бы ее отлучить от своей постели. Ох, устроит опять сцену… Ладно, пока некогда. Ей неоткуда узнать лишнее, верно?

Критир вздохнул. Тяжело растить девочку. Ладно бы он был ее отцом, но ведь она явно относится к нему не как к родственнику, липнет, выражая неподдельный интерес. Он всегда любил лесных дев, но постарше! А к этой девчонке, конечно, привязался, но по-другому. Ну а как иначе? Такая умненькая и наивная, миленькая и озорная, добрая и злится забавно. Вдохнула жизнь в его серые будни!

========== 19. Некоторые вещи не устаревают ==========

Очередной день начался не совсем обычно. Вместо привычного пробуждения от невинного шевеления рядом, Критир вдруг ощутил, как его бесцеремонно трогают в совершенно недозволенных местах. К счастью, лекарства, принятые вчера поздно ночью, еще действовали, он был в сознании, хоть и не выспался совершенно.

Он осторожно приоткрыл глаза и увидел здоровый бугор под одеялом, очевидно, явившийся причиной его пробуждения. Критир вздохнул и решил прощупать почву, потыкав пальцем ученицу:

— Ни, ты что там затеяла? Ну-ка вылезай.

Бугор послушно выполз к краю одеяла и высунул из-под него мордашку с пухлыми румяными щеками в обрамлении растрепанных золотистых волос.

— Мне стало любопытно, и я решила посмотреть.

— Ни, какого… ты раздеваешь меня? Это вообще вне всяких рамок! Сегодня же ляжешь спать отдельно! Я очень… зол.

Критир нахмурился и потер лоб, захлебываясь в тягостных предчувствиях неудобных вопросов с примесью разочарования от ускользавших образов прекрасных лесных дев из сна.

— Учитель, я же просто посмотрела… Не злись.

Ни обняла, прижавшись к его груди своей уже мягкой, и жалобно посмотрела в лицо огромными грустными глазами, использовав знакомый ему прием матери. Критир, окончательно смиряясь с реальностью, мысленно проводил лесных дев в царство снов и досадливо отчитал подопечную, легонько похлопав ее по спине:

— Даже не пытайся. Я очень недоволен тобой.

— А что такого? — удивленно спросила она.

— То, что ты будешь на этот раз наказана. Сегодня будешь сидеть в библиотеке и переписывать часть Учения Архи о благопристойном поведении девиц, — тяжело вздохнул он, завязывая под одеялом штаны и поднимаясь, стряхивая с себя ученицу.

— Оно же устарело! — возмутилась растрепанная Ни, надув губы.

— Некоторые вещи не теряют актуальности и сегодня. Например, что девушке не стоит посещать спальню мужчины, — натягивая рубаху, лаконично пояснил Критир.

— Ну Учитель! — захныкала она, пуская в ход последний козырь — полные слез огромные изумрудные глаза лесной девы.

— Умывайся, завтракай и приступай. Увижу, что отлыниваешь — завтра повторишь.

Критир выпил лекарства и поспешно покинул свою спальню. Страшно! Что он бы делал, если в ней проявился бы ранний интерес? А если бы не сообразил спросонья? Ему снился отличный сон про взрослых лесных дев, между прочим! И она уже не такая и маленькая. Сколько ей там уже? Нет, надо было еще давно найти способ ее отвадить от своей спальни!

День прошел небывало спокойно и мирно. Ни надулась, но смирно сидела в библиотеке за столом с открытым Учением Архи перед собой. Критир даже удивился тому, насколько послушной она может быть. Не перегнул ли он с утра со строгостью? Ладно, подуется и отойдет, у нее это быстро проходит. Обычно даже слишком уж быстро…

Он спокойно разобрал рабочие бумаги и наконец-то хоть немного продвинулся в исследовании символов Эйрола, предполагаемых для использования в строительстве барьеров. Если что и было слабым местом Критира — так это понимание иррационального учения и техник Покровителя чувств. Они настолько тяжело поддавались осмыслению, что с ума сойти можно, пока разбираешься. Их нужно ощущать, а чутьем адептов Эйрола исследователь не обладал. Эх, где же ты, Ог? Это по твоей части. Как тебя сейчас не хватает, друг! Критир задумчиво достал тусклый охряный проводник из-под стола. Связи нет. Ожидаемо. Но неужели нельзя хоть иногда отправлять что-то? Или… Нет, он точно в порядке. Уж кто-кто, а Ог точно не пропадет!

Проверив вечером переписанные части Учения Архи и отпустив хмурую девчонку, окруженную аурой едва сдерживаемой ярости и едва ли не пускавшую лучи ненависти из глаз, Критир вернулся в свою пустую спальню и расставил мольберт. Наконец-то. У него накопилось столько фантазий для работ!

Вечер прошел волшебно. Окруженный изображениями обольстительной лесной девы в самых притягательных позах, он наконец-то излил хотя бы часть накопленной за это время неудовлетворенной похоти, столь свойственной потомкам рода Эрва. Чудесно…

Собрав золотистой дымкой семя, Критир закопал его под кустом жасмина у окна и разлегся на кровати. Такая приятная энергия. Хотя ее хозяйка и поступила сегодня утром нехорошо, но за день вполне, кажется, осознала и искупила вину. И рисунки неплохие получились. Критир улыбнулся, лениво собрал золотистой дымкой работы в папку, спрятал ее в стол, подальше от любопытных глаз, и подвинул мольберт к окну.

Славно! Столько успел. Вот только не выспался сегодня. И Ни дуется опять, но она заслужила, да и отойдет. Надо бы умыться и ложиться…

Критир выпил вечерние лекарства, нехотя поднялся и направился в ванную. Она еще хранила влажное тепло и аромат жасмина в воздухе. Любит же Ни эти цветы! В общем-то, как и остальные лесные девы. Ни одного заповедника без этих пахучих кустов не обходится…

Наскоро обмывшись, он с улыбкой вернулся в спальню и нашел в своей кровати развалившуюся на боку ученицу, сверкавшую обнаженными пухлыми плечами из-под одеяла и увлеченно изучавшую перед сном какую-то книгу. Улыбка сползла с его лица. Зря переживал! Слишком уж быстро она отходит! Нет, надо дожать этот вопрос. Ох, воспитание — это так непросто! Он вздохнул, собирая в кулак всю свою решимость.

— Ни, марш к себе.

— Учитель, ну пожалуйста! Я пыталась лечь у себя, но без тебя непривычно!

— Привыкай, — сухо ответил тот, твердо решив сегодня выдержать строгость.

— Неужели тебе настолько жалко? — Ни надула губы.

Критир опешил. Что вообще можно ответить на такое?!

— Ты смотрела и трогала меня без разрешения! Разумеется, я возмущен! — захлебываясь в эмоциях, сбивчиво пояснил он. Кажется, получилось немного неправдоподобно. Ну вот.