Маска (СИ) - Кан Софи. Страница 33

— Да! — срываясь, сказал он, и отмахиваясь от столпившихся людей, побежал.

— Кай, вы слышите меня? — впервые обращалась к нему по имени, — Кай, можете встать? Нам нужно уйти отсюда. Можете? Что? Нога болит? Сильно? Не молчите, я прошу вас! — с искренним беспокойством и болью в голосе говорила ему.

— Д-да… болит…я…я не уверен, что встану… — еле слышно прошептал граф.

— Упирайтесь на меня. Нужно выйти из рынка. Извозчик не проедет сюда. Давайте, вставайте! Ну же… — и цепляясь за тебя, Кай начал потихоньку подниматься, всячески стараясь скрыть под шалью лицо, — вот так. Хорошо. Идемте, — подождала ты.

Вы медленно шли меж рядами рынка, а некоторые люди следовали за вами, продолжая глазеть и обсуждали. Все, без исключения, от малого до великого, говорили свои отвратительные слова, нанося неизгладимые раны на сердце несчастного графа. Тебе хотелось ударить каждого, кто хоть слово проронил сейчас. Их поганые, завистливые рты продолжали болтать, и ты понимала почему граф заперся в своей усадьбе, и избегал общения. Горожане не имеют ни капли жалости и сострадания. Для них его горе, это лишь насмешка, и это ужасно.

— Хватит! Дайте дорогу! — кричала на них, — хватит за нами идти!! — но глупые горожане, плелись следом, желая увидеть лицо молодого человека.

Ты была окончательно разочарована в людях. Дорога к повозке длилась мучительно долго. Ощущая дрожь Кая, понимала, как ему сейчас тяжело, и от этого старалась тащить его быстрее, хоть и не очень получалось. Наконец-то услышала знакомый голос, который хоть немного успокоил.

— Анна, мы тут!!! — окликнул вас Адам, стоя у повозки. Ускоряя шаг, ты из последних сил дотянула мужа к извозчику.

— Все, мы сейчас уедем домой. Слышите меня? — обращалась к мужу, и не без труда усаживая его, а потом влезла и сама, хлопая дверцей, — трогай! Поехали!! — и повозка двинулась с места.

— Нечего тут смотреть! Цирк окончен! — громко сказал Адам, разгоняя оставшихся зевак.

Ты и муж сидели в повозке, не осознавая, что сейчас произошло. Мужчина все ещё дрожал, боясь, что напугал тебя своим видом. Боялся, что теперь ты точно сбежишь с его кузеном прочь, и все что ему остается после этого позора, это покончить с собой. Самое страшное, что могло с ним стать, произошло. Как быть дальше, Кай не знает. Ему плохо, больно, и видя это, ты потянулась к нему рукой, касаясь его дрожащих ладоней.

— Все закончилось, — тихо прошептала, но он отмахнулся от твоей руки, — тише, не надо так, — добавила, опять трогая его пальцы, а после аккуратно потянулась к шали, желая снять её и показать мужу, что тебе не страшно. Показать, что ты не испытываешь никакого отвращения, но он до боли сильно ухватил твою руку.

— Не касайтесь меня, — еле выговаривая, произнес граф.

— Я видела его. Я его видела. Как и все они, — говорила, пытаясь быть спокойной, — только мне не смешно. Не страшно. Мне не противно…

— Замолчите!!!

— Нет. Я не буду молчать. Дайте мне сказать, прошу.

— Нет!

— Но…

— Можете по прибытию сразу собирать свои вещи и уходить! Вы теперь свободны! — кричал он, все туже натягивая шаль на лицо.

От его слов сжималось сердце и на глаза наворачивались слёзы. Тебе было больно видеть Кая таким, а он чувствовал себя жалким. Несмотря на холод с его стороны, ты пододвинулась ближе к мужчине, и бережно потянулась рукой к его лицу, укладывая на свое плечо.

— Я не оставлю вас. Я ваша жена. Пред людьми и перед богом. Я дала свадебную клятву, и буду держать ее до самой смерти.

— Зачем? Вы не любите меня. И теперь никогда не полюбите. Уходите, вы свободны, Анна. Так будет для вас лучше.

— А для вас? Для вас ведь нет.

— Довольно!

— Нет, я не уйду. Вы не хотите, чтобы я уходила, — тихонько шептала ты, поглаживая голову супруга, — все будет хорошо. Этот день забудется завтра. Какое вам дело до этих зевак? Глупые люди. Пусть смеются, нам то что? Все хорошо, я ведь с вами. Я вас не брошу… — ласково говорила ты и граф удивительным образом успокоился.

В таком положении вы доехали до особняка. Но стояло открыть дверцы повозки, ярость и злость опять вернулась к его светлости. Еле выходя из нее, ощущая боль в колене, он отказался от твоей помощи.

— Не трогайте меня! Я сам!

— Но ведь…

— Ваша светилось! Что с вами?! — испугано бежал к вам управляющий, видя, что что-то не так, — ваше лицо? Где ваша трость?

— Немедленно найди мне маску! Чтобы к вечеру была!!!

— А что случилось?

— Я сказал немедленно!!! Сейчас же!!! — кричал граф, — никого ко мне пускать! Никого!!!!

— Д-да ваша светлость, — перепугано молвил старик, — вам помочь дойти? Тяжело ведь без трости.

— Я сам! — хватая какую-то палку, которой служанки гоняют голубей со двора, и опираясь на нее, ушёл в дом, сильно хромая.

— Госпожа, ради бога, хотя бы вы объясните, что случилось?

— В городе, его светлость с ног сбили бегающие дети, — дрожа говорила ты, — он упал и маска разбилась, — начиная плакать, продолжала, — все увидели его лицо и… и… и начали насмехаться, — срываясь на громкие рыдания, еле внятно ворчала, — отвратительные люди. Жестокие, мерзкие люди! разве так можно?!

— Святые угодники, какой ужас. Бедный его светлость. А вы? Вы увидели его лицо? — уточнил управляющий.

— Я? — вытирая слезы, переспросила.

— Да, вы. Увидели?

— Увидела, — и старик взволновано вздохнул.

— Госпожа, знаю, зрелище нелицеприятное, но не думаете ли вы после этого бросить его светлость?

— Что? Что вы сейчас сказали?!

— Ну… вы ведь наверняка испугались и…

— Я ни за что не сделаю этого! Не приравнивайте меня к этим мерзким людишкам! Я не такая, управляющий!! — закричала, убегая в дом.

— Ох, бедные. Какие же они оба бедные и несчастные… — ворчал старик, — когда? Когда уже их сердца соединятся, прекращая эти страдания? Неужели этому никогда не бывать?!

39

До самой ночи ты просидела в своей спальне, ведь чувствовала себя плохо. То, что произошло днём, слишком сильно тронуло твое сердце, и почему-то очень хотелось пойти к мужу, и продолжать его поддерживать. Но вот его светлости это кажется было совсем не нужно. Мужчина словно сорвался с цепи, и полностью разгромил свой кабинет, вусмерть напившись. Кай был уверен, что даже малейшая надежда на твои чувства сейчас сгорела раз и навсегда, и все, что ему осталось, это ждать пока тебе надоест притворяться и ты уедешь из этого дома.

Конечно, ближе к полуночи, находится в спальне стало как-то душно, тем более начался сильный ливень, и ты спустилась вниз, чтобы постоять на крыльце дома и подышать свежим воздухом. Была уверена, что все давно спят и тебя не потревожат, но твой покой разорвали шаги на лестнице.

— Что там? Кто это? — тихо прошептала, слыша это, и замерла, не дыша. Тебе показалось, что это муж, и зная, в каком он сейчас состоянии, было немного боязно. Но через минуту к тебе на крыльцо пришел Адам.

— Ох, госпожа, — удивленно произнес, — вы тоже тут?

— Да. Вот вышла подышать. Я наверное пойду уже.

— Нет, ну что вы. Побудьте. Составьте мне компанию, прошу… — томно просил кузен, и его тон уже тебе не нравится, но отказаться ты почему-то не решилась.

— Пожалуй, постою ещё, так уж и быть.

— Любите дождь?

— Не совсем. Просто сегодня был тяжёлый день, — вздыхая, ответила ему.

— Дааа… — протяжно добавил молодой человек, — ужасно. Вы впервые увидели его без маски или я ошибаюсь?

— Впервые, — молвила в какой-то неловкости.

— И что вы сейчас к нему чувствуете?

— Его светлость не заслуживает такого. Мне жаль.

— Согласен. Но это его крест и он будет его нести до самой смерти. Ничего не изменить, увы.

— Но как же так? Я вот верю, что…

— Верите во что? — с какой-то ухмылкой перебил тебя Адам, — в то, что это проклятие, и оно сказочным образом исчезнет? Я вас прошу, мы современные люди. Давайте смотреть правде в глаза. Ему нужно искать способ лечения, новых врачей, а не прятаться под маской и впадать в истерики, когда роняет ее.