Малакай и я (ЛП) - МакЭвой Дж. ДЖ.. Страница 9

— Я вернусь ночью.

Он протянул руку вперед и осторожно опустил мне в руки флягу с водой и корзину с персиками, которые росли позади дома.

— Они для нее, ты слышишь меня, парень?

Я кивнул. Я был более чем счастлив отдать их ей.

— Я никогда этого не забуду, доктор Ноэль. Я ваш должник навеки.

Он ничего не ответил. Он быстро опустил доску над нами и прикрыл ее ветками так, что только немного света пробивалось через них.

— Все почти кончено, Фрэнсис, — прошептала Мери-Маргарет, положив свою светловолосую голову на мою темную ушибленную грудь и проводя своими маленькими белыми руками по шрамам.

— Эта жизнь не самая легкая из прожитых нами, возможно, она была самой тяжелой, но мы это сделали. Вот увидишь, эта будет последней. Наша последняя жизнь.

Я хотел сказать ей, что она говорила эти слова и раньше, что мы и раньше сражались с обстоятельствами и проигрывали. И сейчас мы сражались вновь. Но я ничего не сказал, потому что ее надежда подпитывала и меня. Вместо этого я обернул свои руки вокруг нее и сжал крепче. И чем ближе я прижимал ее, тем комфортнее мне становилось, именно поэтому я не слышал их.

— Ты грязный ниггер!

— ФРЭНСИС!

Все произошло быстро, так быстро, что я даже не успел собраться с мыслями. Руки были везде, белые руки толкали меня, били меня, тянули ее от меня.

— ФРЭНСИС! — кричала она, но, как ни пытался, я не мог ее увидеть.

Я пытался прикрыть голову, чтобы увидеть ее и убедиться, что они не навредят ей. Следующий ее вскрик убедил меня, что с ней все будет в порядке.

— ПАПА, ПОЖАЛУЙСТА! ПАПОЧКА! ОСТАНОВИСЬ! ФРЭНСИС!

Хозяин Бондюрант был злым человеком по отношению ко всем, но даже злодеи любят своих дочерей, так что я понимал, что Мэри-Маргарет не умрет здесь сегодня. Я не думал о боли. В действительности я потерял всякую способность слышать что-либо, и это было плохо, потому что я хотел услышать ее напоследок. Я молился о том, чтобы увидеть ее лицо еще хоть один раз, до того, как меня не станет... и мои мольбы были услышаны, когда вокруг моей шеи затянули петлю и потянули через лес, прежде чем вздернуть меня. Так я ее и увидел, ее лицо было красным от слез и криков. Ее младший брат Адам удерживал ее, она пиналась и вырывалась ко мне, пока ее старший брат плюнул мне в лицо. Я хотел сказать ей: «Мери-Маргарет, перестань сопротивляться им!», потому что она не могла ничего изменить, но могла пораниться. Однако я ничего не смог сказать из-за веревки... они неправильно затянули ее, или, может быть, они сделали это специально, чтобы заставить меня страдать.

— ФРЭНСИС! — ее голос, который я мог снова слышать, давал мне силы бороться.

— Он даже не человек, Мэри! — Адам встряхнул ее, но она не успокоилась, пока не высвободилась и не подбежала ко мне... упрямая до самого конца.

Она схватила упавшие пистолеты своего отца и направила один на Адама, а другой на отца.

— Отпусти его, папа! — Ее лицо было испачкано грязью.

— МЭРИ! — прокричал шокированный хозяин Бондюрант. — Мэри, это не ты. Что он сделал с тобой? Мэри...

— ПАПА, ОТПУСТИ ЕГО! Я не промахнусь... как ты меня и учил.

Хозяин Бондюрант хмыкнул и оттолкнул ее брата, чтобы сильнее натянуть веревку.

— НЕТ! — вскрикнула она и направила оба пистолета на него, чем тут же воспользовался Адам, чтобы сорвать на ней злость, что никогда не было хорошо для кого-то, кто не блещет умом. Он изо всех сил ударил ее прикладом своей винтовки, хотя с его габаритами это было вовсе не обязательно. Ее светловолосая голова дернулась от удара, пистолеты выпали из рук, и она упала лицом в грязь прямо подо мной.

— Мэри! Мэри-Маргарет! — хозяин Бондюрант закричал, выпуская веревку из рук, и я упал на землю.

Я видел красный цвет в луже ее светлых волос среди грязи и травы.

— Что ты наделал?! Адам, что ты наделал! Мэри! Мэри!

— Что здесь такое? — Доктор де Ноэль прискакал верхом на лошади. — Это из-за мятежа?

— Мятежа?

— Группа нигеров устроила мятеж вверх по течению, я как раз направлялся на подмогу.

Он лгал. Он был хорошим лжецом. Даже я ему почти поверил. Он спрыгнул с коня и подбежал к Мэри-Маргарет.

— Бегите к моему дому и скажите моей жене, что мне нужен синий флакон, — сказал он Адаму, и затем повернулся к хозяину Бондюранту и его другому сыну, Сэму. — Ее нужно будет перевезти. Мне понадобятся носилки и как можно больше простыней.

Они уже собирались вскочить на лошадей, когда вспомнили обо мне. Все их беспокойство снова пропало. Как у людей получалось вот так включать и выключать его?

— У нас мало времени. Он все равно скоро истечет кровью. ИДИТЕ!

Они были удовлетворены таким ответом и ускакали. Только тогда доктор де Ноэль подошел ко мне, и я опять попытался заговорить:

— Спасите...

— Она умерла. — Он нахмурился, нависая надо мной. — Она ничего не почувствовала, но она мертва.

Думаю, я знал это, но слышать эти все равно было больно. Осознавать, что она ушла первой, было больно.

— Я ухожу.

— Когда и если я смогу, я похороню вас вместе, — сказал он мне. — Вы хотите помолиться со мной?

— Я ухожу... — сказал я, и мои глаза закрылись.

Я хотел сказать, что я ухожу, чтобы встретить ее вновь. Но он бы все равно не понял этого, так что это неважно.

***

— А-а-ах! — я выдохнул, скатившись с дивана на деревянный пол, хватая ртом воздух. Дрожа, я пытался дышать, хотя ничто не могло остановить панику и страх смерти, которые охватили меня.

Перевернувшись на бок, я свернулся в клубок и лежал там, пока боль не прошла, а дрожь не прекратилась. Не известно, как долго я бы так лежал, если бы за окном солнце не начало садиться за деревья.

— Почему? — спросил я, поднимаясь с пола. Не ожидая ответа и не получив его, я прошел на кухню, достал кофеварку и пакет итальянского обжаренного кофе. За те несколько минут, которые потребовались для его приготовления, я сделал себе бутерброд. Потом я похромал из кухни в свою спальню, где не было ничего, кроме моей кровати на темном деревянном полу и десятков укрытых холстов, сложенных вдоль стен. Положив свой перекус на пол рядом с картиной, над которой работал, я сел и стал очищать кисть, не в силах отвести взгляд от ее зеленых глаз.

«Тебе тоже не нужно было умирать», — сказал я ей, окуная кончики кисти в белую краску, и подписавшись не моим именем, а именем Фрэнсиса.

Ты не должна была, но каждый раз ты упрямо стремишься на встречу ко мне... на этот раз ты должна держаться от меня как можно дальше.

Кисть затрещала от давления моих пальцев. Но я продолжал думать, что если между нами есть какая-то связь, я должен ее разорвать и держаться подальше!

ГЛАВА 5. ПЕРСОНА НОН ГРАТА

ЭСТЕР

— Ай! — я зашипела от боли и схватилась за голову.

— Простите! Дороги здесь реально плохие, — сказал водитель такси, когда я открыла глаза, но тут же зажмурилась от солнца.

— О, нет, все в порядке. У меня со вчерашнего дня головная боль, — успокоила его с заднего сиденья машины, поправляя ремень безопасности возле шеи.

Я посмотрела на часы и увидела, что уже одиннадцать часов дня. Я собиралась прибыть на место засветло или ранним утром, но каким-то образом пропустила свой первый рейс, что означало, что мне пришлось сесть на следующий самолет, который из-за плохих погодных условий сел в аэропорту в трех часах езды отсюда. И так как этот маленький городок находился в самой глуши штата Монтана, там не было даже вокзала, следовательно, мне пришлось нанять такси. Поездка на котором, кстати, оказалась дешевле, чем покатушки по Нью-Йорку.

— Далеко еще?

— Не очень, это как раз на том берегу озера.

Озеро? Взглянув в окно, я увидела то, что сложно было не заметить (если вы не были измученны перелетом, голодны и раздражены): ярко-голубое озеро у подножья горного хребта. В отдалении я разглядела несколько домов и зданий среди зелени, поднимающихся в гору.