Я болен тобой (СИ) - Дражинская Валерия. Страница 19

— Мира, мне нужно твое доверие и честность. Есть что-то, что мне стоит знать?

Он внимательно всматривался в мои глаза. Вот он мой шанс! Но нежелание всё портить, оголяя уродливую правду, заставляет меня отрицательно покачать головой.

— Хочу, чтобы ты переехала ко мне, — я заметила он любит резко менять тему.

— Так просто? Еще пару минут назад я думала, что ты женат. Да и ты не особо спешил меня переубеждать в этом, — не уколоть я не смогла, хотя сердце радостно сжалось.

— Подумай над этим! Но не слишком долго, — Игнат нежно поцеловал меня.

— Постой! — я схватила его за плечи, когда он попытался отойти. — А как ты узнал, что она приходила ко мне на работу и где меня искать?

— К тебе приставлены мои люди.

— В смысле? — не поняла я, — Ты следишь за мной?

— Я всегда защищаю то, что мне принадлежит.

— Хочешь сказать, что я твоя вещь, за которой нужно следить? — я не знала, как реагировать.

Он вздохнул и опустил руки на столешницу по обе стороны от меня.

— Мира, они не для слежки. Мне ничего не докладывают о тебе. Это меры предосторожности. Люди, которые охраняют тебя должны поставить меня в известность только в случаи потенциальной опасности, как сегодня или вмешаться при реальной угрозе.

— Господи, Игнат, это уже слишком! — воскликнула я, — Да кому я нужна?!

— Мне! И это не обсуждается, — как обычно категорично.

Игнат

Надеясь, что выпитое виски и моральная усталость заставит Миру поспать подольше, я достал телефон и нажал на пропущенный вызов от начальника службы безопасности.

— Что у тебя?

— Нашли, — принялся отчитываться Антон, — Этот Олег Никитаев детдомовский. Жил там с младенчества, а после того, как сбежал в шестнадцать, сменил фамилию, потому и трудно было отследить. И да, ты как в воду смотрел! Одна уборщица на пенсии вспомнила, что он подружился с одной девочкой и начал ее защищать ото всех. Уборщица рассказывала, что она была похожа на ангела со светлыми волнистыми волосами (точь-в-точь слова пожилой женщины, не мои) и оказалась неприспособленной к новой среде. Ходила везде хвостиком за ним. Появилась она в детдоме примерно в семь лет. А когда ей исполнилось десять пропала. Самое главное, что помнит об этой девочки только уборщица, больше никто. Мы перерыли весь архив детдома — ничего! Ни одного упоминания о ней. Получается она появляется в детдоме в семь лет из ниоткуда и исчезает в десять в никуда, а ровно через десять лет объявляется женой того самого друга-защитника Никитаева Олега.

— Почему, по-твоему, это не бред пенсионерки? — я понимал, что если это обычные фантазии престарелой дамы, то Антон не стал бы мне о них докладывать.

— Потому что звали девочку Мирослава, и, как уборщица отлично помнит, девочка впадала в истерику если к ней обращались как «Мира». Так называть её имели право только родители, твердила она. Там какая-то травма замешана.

С трудом проглотив застрявший ком в горле, я все же уточнил:

— Что с родителями?

— Об этом особо тогда не распространялись, ходили только слухи, что умерли они у нее на глазах.

Если до этого момента у меня еще и оставалась минимальная толика сомнений, то теперь и она исчезла. Жалость? Нет! Это чувство у меня уже давно атрофировалось! Это было нечто другое!

— Моя! — самому себе пробормотал я.

Мира теперь всегда будет под моей защитой.

— Игнат, может не спеши?! Неизвестно еще кто она такая. Раскопаем информацию и будешь решать, что делать. Стоит ли так рисковать ради…

— Мне все равно кто она такая! — со злостью перебил я, — Мира будет моей женой!

— Ладно, извини! Я понял. Будем рыть дальше, — пошел на попятную Антон.

— Она чего-то боится и этот страх тянется из прошлого. Мне нужно знать! Сама она мне не расскажет. Упертая, как осел. И зачем, б***ь, нужен был этот долбанный фиктивный брак? Узнай все любой ценой! — бросил трубку.

Я ненавидел ложь во всех ее проявлениях с малого детства. Но с моей милой обманщицей были свои счеты. Вижу же, что любит, хочет, но все равно врет. Правду я узнаю, это факт. По мере сложности и тяжести вранья и будут предприняты для нее последствия.

Я не церемонясь зашел в кабинет и не глядя на сидящего в кресле посетителя, приказал ему:

— На выход! — мужик оказался непонятливым, пришлось отвернуться от своей бывшей супруги, восседающей в соседнем кресле, и посмотреть на него.

Мой «убеждающий» взгляд мало кто мог проигнорировать. Он встал и вышел. Я сел на его место.

Настя непринужденно смотрела на меня, не чувствуя никакой угрозы. Она еще не знала каким я могу быть.

— Настя, ты знаешь почему я на тебе женился? — спокойно спросил я.

Выражение ее глаз поменялось, появились первые признаки тревоги. Она промолчала.

— Ты была умной. Приняла все установленные мною правила. Не устраивала скандалов. Потому я так щедро обошелся с тобой при разводе. Но ты вдруг резко отупела, — я поднялся, подошел к ней и наклонившись, положил руки на подлокотники ее кресла, — Ты понимаешь, что я могу с тобой сделать?

— Игнат, зачем ты так? Я пытаюсь спасти наш брак. Ты ведь тоже хочешь все вернуть, иначе почему никому не сказал о разводе и до сих пор носишь кольцо? — ее голос звучал испугано, — Нам ведь было хорошо вместе.

— Всего лишь удобно, — я заправил ей прядь волос за ухо и нежно, но от этого не менее серьезно, произнес, — С твоего счета, который благодаря мне не хило пополнился после развода, уже снято восемьдесят процентов от общей суммы.

Я знаю, что она видела в моих глазах — пугающую пустоту. И наконец-то до нее полностью дошло, исход ее опрометчивого поступка имеет место быть.

— Игнат, ты не можешь…, - еле слышно пролепетала она.

— Я уже это сделал, — резко сказал я, выпрямившись, — Завтра освободишь квартиру.

— Но где я буду жить? — бледность ее совсем не украшала.

— Вернешься к себе. Зачем тебе пятикомнатная квартира в центре? Я вижу, что в таком огромном пространстве тебе в голову лезут бредовые идеи.

Настя встала с кресла и отошла в другой конец кабинета.

— Игнат, что в ней такого? — если раньше она и пыталась держать себя в руках, то теперь полностью утратила самоконтроль, — Чего нет у меня? Она ведь тебя не любит. Такие как она, нищета, признают только денежный эквивалент. Всеми силами пытаются вылезти из своих трущоб. Как крысы…

Она резко замолчала и еще больше побледнела, как только я начал медленно двигаться в ее сторону. Видимо осознала свою очередную ошибку. Подошел вплотную и ладонью обхватил шею, не сильно, но довольно ощутимо.

— Не стоит продолжать и заставлять меня делать тебе больно. Кто давал тебе информацию?

— Охранник Андрей и твоя секретарша, — прохрипела она.

— Какими же глупыми бывают люди, — недобро усмехнулся я, — Если ты еще раз захочешь подойти к Мире, даже просто поздороваться, основательно подумай, что еще есть ценного в твоей жизни. Потому что можешь лишишься всего. Ты меня поняла?

— Да, — выдавила она из себя.

— Вот и отлично, — улыбнулся я, отпуская ее, — Кстати, фотографии мне не понравились. Никакой фантазии!

Снял кольцо и положил на стол.

Мирослава

Через пару дней после визита бывшей жены Игната, я переехала к нему. Еще через пару дней он сделал мне предложение. Правда на свой манер! За завтраком. Домработница как раз принесла мне чай, а ему кофе. Как обычно, не обращая внимание на присутствие посторонних рядом, он спокойно сказал:

— Нужно съездить в загс, когда ты хочешь? — сначала я подумала, что неправильно услышала, но он выжидающе с кривоватой улыбкой смотрел на меня, и я подавилась чаем.

Пока откашливалась, думала над его полу утверждением полу вопросом. Нужно съездить — я решил, а когда хочешь — милостиво предоставлено мне. Абзац!

— Для этого нужно мое согласие!

— Ты меня любишь. Это лучший гарант твоего согласия, — он вытаскивает с кармана маленькую коробочку и протягивает ее по столу мне.