Индокитай: Пепел четырех войн (1939-1979 гг.) - Ильинский Михаил Михайлович. Страница 73

«Позади и впереди нас мрак. Мы живем сегодняшним днем и берем от жизни все. А завтра? Не все ли равно!» – этими строками газета «Тинь луан» сформулировала смысл всей «философии отдохновения шина» – точнее говоря, философии головорезов, из числа которых сайгонский режим вербовал рекрутов в армию и администрацию.

Одной из крупнейших оперативных психологических служб США в Южном Вьетнаме было отделение ЮСИС в Сайгоне. При нем официально числилось свыше трехсот восьмидесяти южновьетнамских граждан. Главным образом это были «журналисты», которым вменялось в обязанность проникать в редакции газет и журналов, сообщать американским «советникам» об умонастроениях, о содержании разговоров, антиамериканских настроениях, о связях журналистов. Иначе говоря, большинство вьетнамских работников ЮСИС фактически становилось осведомителями психологической службы США в Южном Вьетнаме, службы разведки и агрессии.

Горцы не служат ЦРУ

Я вновь в знакомом кабинете офицера госбезопасности ДРВ. На этот раз он принес фотодокументы, рассказывающие о том, как была обезврежена одна из американских разведывательных групп, заброшенных в ДРВ уже после начала бомбардировок страны.

– Это было в августе тысяча девятьсот шестьдесят четвертого, – рассказывал контрразведчик Лиен. – В горных районах провинции Йенбай, где проживают люди из национального меньшинства тхо, лежат важные в военно-экономическом отношении пути сообщения. В этот район противник непременно должен был попытаться забросить своих агентов. В Министерстве госбезопасности ДРВ разработали план по предупреждению диверсионных действий. В состояние готовности, как здесь говорят к приему «гостей», было приведено местное население.

Тихий августовский вечер. В одном из селений Йенбая проходило собрание крестьян сельскохозяйственного кооператива. И вдруг послышался гул транспортного самолета.

– Идет без опознавательных знаков, – сообщил один из стоявших в дозоре крестьян. – Высота тысяча пятьсот метров.

Самолет покружил над горными вершинами Йенбая, а затем от него отделилось около десятка белых зонтиков – парашютов.

В селениях была объявлена тревога. Крестьяне расставили на горных тропах и дорогах засады. Из провинциального центра вызвали оперативный отряд. К утру, когда низкий туман еще обнимал джунгли в лощинах, крестьяне нашли зарытые парашюты. А несколько часов спустя у небольшого водопада обнаружили группу парашютистов. Один пытался отстреливаться и был убит.

Главарь диверсантов по имени Чунг (капитан показал мне фотографию Чунга) давал показания на допросе:

– Американцы, занимавшиеся подготовкой группы, говорили нам: «Не сомневайтесь, в районе Йенбая много наших сторонников. Они окажут вам поддержку, приютят. Среди них подбирайте помощников. Подготавливайте базу для прибытия новых групп. Если кто-либо окажет вам сопротивление – стреляйте».

Террор, диверсии, саботаж – таковы цели группы. Но диверсанты оказались обезвреженными. При задержании у них обнаружили радиопередатчик для вызова самолетов, радиотелефон, пистолеты, западногерманские медикаменты, транзистор… (В те годы это была «шикарная экипировка шпиона».)

В августовские дни 1964 года в различных районах ДРВ были обнаружены четырнадцать американских диверсионных групп. Но тайная война США против ДРВ не ограничилась только засылкой шпионов. «Психологи» из ЦРУ разработали десятки изощренных методов для подрыва суверенитета Демократического Вьетнама. Вряд ли во Вьетнаме найдется гражданин, который бы не видел американских листовок. Тысячи различных текстов, размноженных миллионным тиражом. И в каждом из них – попытка сеять национальную и религиозную рознь в ДРВ. Метод подрывной работы, известный во многих странах мира и в самых разных условиях. Были месяцы, когда только на районы, расположенные между 20-й и 17-й параллелями, на «четвертую зону», с американских самолетов сбрасывались миллионы различных листовок.

Капитан протянул мне одну из них. Небольшую. Величиной с карманную записную книжку. В листовке сказано: «Жители Вьетнама, помогайте сбитым американским летчикам. Вы получите за это должное вознаграждение… Оказывайте сопротивление…» И далее в том же духе.

Первого января 1971 года на территории ДРВ находилось несколько сотен американских воздушных пиратов, сбитых в небе Вьетнама и захваченных в плен. В конце 1970 года компетентными органами ДРВ список военнопленных был передан ряду лиц доброй воли в США и других странах. А по улицам Ханоя «пилотов в пижамах» провели для показа жителям. Я почему-то сделал дал себя сравнение с тем, как в Москве в 1944-м вели колонны немецких пленных.

Ночь 21 ноября 1970-го. Американская авиация бомбила шестьдесят пять объектов на территории ДРВ. Одной из целей налета 21 ноября была высадка американского десанта вблизи лагеря Шонтэй, чтобы захватить находившихся там американских летчиков. Эта «операция», подготовленная ЦРУ и Пентагоном, провалилась. Налетчики нашли лагерь пустым. Вылазка стоила агрессорам шести сбитых самолетов, послужила в будущем основой для киносюжета-боевика. Но жизнь – не кино. Лагерь военнопленных оказался «ловушкой» для авиации США.

Мне довелось видеть десятки воздушных пиратов Соединенных Штатов, сбитых над ДРВ. Сколько несчастий принесли они вьетнамскому народу! Я не переставал удивляться, наблюдая, с какой невообразимой выдержкой относятся люди Вьетнама к тем, кто еще несколько минут назад грозил им смертью. Вот рассказ одного из американских пилотов. Летчика звали Вилсон Деввер Кэй. Лейтенант военно-морских сил США. Родился в 1940 году в Северной Каролине. Его личный номер – 669207. Летал на самолете А-4С, базировавшемся на авианосце 7-го флота. Был сбит 16 ноября 1967года в предместьях города Хоабинь.

– Мой самолет был поражен ракетой класса «Земля – воздух», – рассказывал Кэй. – Мне удалось катапультироваться и приземлиться на рисовом поле. Первый вьетнамец, которого я увидел, был, к моему удивлению, мальчик восьми – десяти лет. Паренек пас буйвола поблизости от места падения самолета. Он подбежал ко мне и что-то стал решительно требовать. По его жестам я понял, что он предлагал мне сдаться. Признаюсь, я был поражен мужеством малыша. Я пригрозил ему пистолетом, но и это не испугало его.

Мальчик не уйдет – решил пилот и поспешил сам скрыться в небольшой роще. Однако несколько минут спустя мальчишка привел к роще группу крестьян, вооруженных ружьями, ножами и палками.

– Я был вынужден сдаться, – продолжал пилот. – Местные жители препроводили меня в небольшой домик, расположенный неподалеку от рощи. Здесь меня обыскали, забрали оружие, а затем совсем еще молодая крестьянка предложила мне выпить чашечку чаю, поставила на стол плошку с нехитрой крестьянской пищей. Я поел. И только потом бойцы отряда народного ополчения доставили меня в ближайшее селение, где я должен был ожидать отправки в Ханой. Прошло четыре или пять часов…

Я читал в журналах «Лайф» и «Лук» статьи, рассказывавшие о судьбе пленных летчиков в Северном Вьетнаме, – вспоминал Кэй. – Я знал, что меня не убьют. Но, признаюсь, был крайне удивлен тем, что никто и не пытался меня даже ударить. Все, что происходило со мной, никак не вязалось с моими прежними представлениями. Я чувствовал, как ослабевало во мне нервное напряжение. Постепенно приходил в себя, начал наблюдать за людьми, за хижиной. Простой крестьянский дом с земляным полом. Кустарная мебель у бамбуковых стен. В углу буддийский алтарь предков. Хозяева дома, видимо, не были богаты. Но они не забыли предложить мне чай и бананы.

Вокруг хижины продолжали собираться жители деревушки. Хозяин приветливо здоровался с каждым. Некоторые крестьяне проходили в хижину, рассаживались на лавках. Окна и двери были облеплены детскими личиками с широко раскрытыми глазами. Рядом с хижиной стояло несколько девушек с винтовками за плечами. Они, видимо, были поставлены часовыми. Я понимал, что всякий, кто находился здесь, должен был меня ненавидеть. Могу представить себе на миг, как бы повели себя мои родные и близкие, если бы на моем месте находился летчик, бомбивший Америку!