Герой (СИ) - Бутырская Наталья. Страница 55

Ох и натерпелся тогда страху!

Я едва успел начертить несколько массивов, которые должны были принять удар на себя и отбросить скатывающиеся камни в сторону. Хуже всего, что мне пришлось стоять позади массивов и приготовиться подпитывать их, так как вряд ли вложенный в них запас Ки позволил бы продержаться больше пары минут.

Сначала я почувствовал легкий толчок под ногами, затем еще один, посильнее. Гора загудела, задрожала так, будто сложена не из камня, а из рисового пудинга. С деревьев посыпались листья. Еще толчок. Разноцветными облаками взмыли перепуганные птицы. Я схватился за ближайшее дерево и почувствовал, как оно мелко трясется, передавая гул. Пронзительно завопил огнеплюй, которого я закрыл в доме. Третий раз тряхнуло с такой силой, что я прокусил себе язык. А потом раздался громкий треск, и с вершины горы полетели камни. Самые крупные валуны были размером с дом, не меньше, они ломали деревья, разламывались на куски и продолжали скатываться дальше. Ко мне.

Это было страшнее всего, что я видел в жизни.

Между мной и камнями находилось лишь несколько невидимых массивов, хрупких перед мощью земли, точно крылья бабочки. Глыбы кувыркались, подпрыгивали и мчались к обрыву, некоторые застревали в деревьях, некоторые останавливались на месте, но немало продолжали падение. Основной поток шел по самому крутому и гладкому участку горы — руслу реки, переходящему в водопад. До моего жилья долетели лишь несколько камней.

Первые три массива сломались так быстро, что я даже не понял этого. От страха влил в оставшийся массив столько Ки, что его печати вспыхнули золотом и тут же погасли, приняв на себя тяжелый удар.

Больше Ки!

Еще больше!

Массив дрожал под моей рукой.

Камень дрожал над моей головой.

Я превратился в поток энергии. Она текла через мое тело сплошной лавиной.

Прохлада. Жар. Сила. Слабость. Мощь. Беспомощность.

— А-а-а! — заорал я.

Камень рухнул вниз. В него врезалось еще несколько кусков. Массив рассыпался искрами.

И всё закончилось!

После я несколько дней ходил по окрестностям, привыкал к изменениям. Часть леса была сметена напрочь. Деревья, кусты, травы — всё уничтожено, вырвано с корнем и перемолото. Повсюду лежали огромные глыбы. Река была запружена, вода в ней поднялась и прокладывала себе новый путь к подножию горы. А водопад… теперь в его чаше вместо воды лежали камни.

Кабан с недовольством ходил-ходил вокруг этой кучи, а потом принялся растаскивать ее. Поддевал длинными клыками валуны, отпихивал их в стороны, нырял и доставал булыжники.

Тогда я понял, что драконы-хранители не хранят ничего, кроме своего жилища. Им, как и людям, безразличен весь лес, вся гора или весь водоем, они обустраивают лишь свою территорию и охраняют ее от вторжений.

Когда речной дракон напал на караван Джин Фу, он не оберегал реку, а прогонял вторженцев. В этом не было ничего плохого. Просто я немного разочаровался. Прежде они представлялись мне кем-то вроде императоров среди животных. Или точнее — наместников императора, которые выполняли его волю и управляли наделами.

Отличие дракона от обычного зверя заключалось в том, что он не только охранял свою землю, но и преображал ее под свои нужды. Озеро у подножия горы лежало и до кабана. А вот болото и рощица из железных деревьев появились там неслучайно. Я представлял, как Хранитель осторожно выкапывал крошечные побеги, переносил их на большие расстояния, день за днем приходил к ним и накладывал заклинание ускоренного роста, любовался на новые веточки.

А как создавалось болото, я не мог себе даже представить. Может быть, кабан рыл тоненькие каналы, убирал осушающие почву деревья, уводил лишнюю воду и ждал. Он выгнал всех крикливых и крупных животных, какой-то неведомой магией очертил границы и мирно жил в своем уголке.

Благоговение перед кабаном ушло.

Зато я смог изучать его магию без чувства вины.

Например, я понял, как работает его заклинание для ускорения роста растений. Оно действовало сродни быстрому заживлению ран: вытягивало силы из организма, вкладывая их в рост. Довольно скоро я научился применять эту магию так же, как и кабан, и с тех пор проблем с лекарственными травами и съедобными кореньями у меня не стало.

Я окинул взглядом свои земли. Ничуть не хуже, чем у кабана!

Начиналось всё с жалкого навеса, подвесной лежанки и костра, обложенного камнями. А сейчас тут стоял крепкий дом с тремя комнатами, в одной из которых хранились записи, в другой я жил, а в третьей лежали припасы, лекарственные смеси, яды. Стены этого дома состояли из трех слоев: наружные — бамбуковые и между ними слой утрамбованной земли с мелкими камушками. Ни ветер, ни дождь, ни насекомые не проникнут через такую защиту. Крыша обычная, тростниковая. Как я ни бился, с черепицей справиться не удалось. Отдельные пластины еще как-то получались, а вот сделать их гладкими и ровными, чтобы они плотно прилегали друг к другу, не удавалось никак.

Еще один домик стоял поодаль. Его стены были покрыты защитными и скрывающими Ки массивами. Там я проводил опыты по начертанию и магии.

Рядом с обрывом раскинулась легкая терраса, где приятно было сидеть летними вечерами и записывать все разработанные и изученные вещи. Дорожки между домами были выложены дробленым камнем, благо после камнесхода в материале не было нехватки. Вокруг росли плодоносящие деревья, которые я отыскал в лесу, выкопал вместе с корнями и перенес к себе.

Вспомнив внутренний садик во дворе господина Джин Фу, я постарался устроить что-то похожее и здесь. Мне не хватало тонкого вкуса и познаний госпожи Роу, поэтому мой дворик выглядел грубовато по сравнению с ее творениями. Но я всегда улыбался, глядя на кусты простеньких голубоватых цветов, растущих вдоль стен дома. Кое-где распустили розовые лепестки дикие гвоздики, развернули узорные листья папоротники, и со дня на день должна была зацвести гордость сада — золотая орхидея, ростки которой я обнаружил на другой стороне горы во время одного из дальних походов.

Впрочем, большую часть времени я посвящал начертанию.

На второй год отшельничества я начертил массив из четырех печатей, причем три из них придумал сам. Этот массив умел сохранять и поддерживать холод в небольшом пространстве, что было полезно в хозяйстве, а в летнюю жару еще и создавал приятную прохладу в доме. На основе него я быстро создал структуру, которая может обогревать комнату, причем она тратила не очень много Ки, главное, не забывать пополнять ее.

Также я вспомнил полузабытый случай со времен каравана Джин Фу, когда защитный массив из-за обмотанных пальцев сработал не так, как полагается, и поработал над ним. Оказалось, что линии Ки в процессе рисования не могут пересекать или переходить какой-либо барьер. То есть если поместить рисующую руку в плетеную корзину и рисовать массив в ней, то его размер будет ограничен пределами корзины, если же обмотать палец тряпками, то магическая конструкция уменьшится до минимума. Плюс менялись и его свойства. Тот защитный массив, который я чертил в караване, не давал проникнуть внутрь ничему телесному, хоть и не препятствовал магии. Обычный щит без отзеркаливания удара. В уменьшенном же виде вся Ки концентрировалась в одной точке и при касании не просто блокировала удар, но еще и отбрасывала его назад.

Сейчас я умел накладывать печати без привязки к своему телу, поэтому решил прикрепить массив к острию моего самодельного копья. Без металлического наконечника оно было бесполезно для охоты, потому я брал его только на тренировки. Для пробы я взял огненный защитный массив, который вспыхивает при внешнем воздействии. Именно такой впечатлил крестьян-разбойников, которые напали на торговца. И эффект оказался выше всяких похвал. Даже деревянное копье проделало в толстом стволе дыру с опаленными краями.

А если сделать такой массив с молнией? И если поместить еще одну магическую структуру на тупой конец копья? С таким оружием можно и против доспешного воина выйти, главное, не забывать пополнять энергию. Был у таких массивов и недостаток — их приходилось рисовать вручную, выплескивать их у меня не получалось: они сразу разворачивались в привычном размере.