Остров дракона (СИ) - Халезов Виктор Николаевич. Страница 68

— Развяжи меня! — крикнул Бо шаману. — Я готов идти в битву!

— Кудулу абу! — ликующе возопил маг, и большинство дикарей подхватило его крик.

Каменным лезвием камлатель рассек путы. Бо бодро вскочил ноги. Вокруг заполошно забегали тирампа — верно, собираясь на битву. Заслышав крики, вылез из своей хижины Хилмо.

— Что случилось? — озадаченно вопросил гном.

— Мы идем сражаться с вортанами, любезный друг, — высокопарно бросил торговец.

— Сражаться? — осклабился рыжий. — Сражаться-то я всегда рад!

Сын Килто вновь исчез в хибаре, а спустя секунду выскочил оттуда, грозно потрясая секирой.

Всего в селении набралось около трех десятков воинов. Пузатый вождь так и остался в своей обители, а поход возглавил старший шаман.

Путь до храма занял несколько часов. Верно, благодаря магии камлателей они добрались до святыни тирампа без приключений. В сени деревьев уже сгустились сумерки, на чистом небе зажглись первые звезды, когда их взорам открылось свободное от зарослей пространство, посреди коего высился трехступенчатый зиккурат. Судя по всему, когда-то в древние времена сие строение имело больше ярусов, за прошедшие годы погрузившихся в землю. К вершине пирамиды тянулась длинная лестница, со стертыми ступенями. Вокруг сооружения, а также на двух нижних уровнях темнели силуэты слаженных из веток и листьев округлых хижин, среди коих время от времени мелькали тени местных жителей — тех самых вортанов, от коих надлежало освободить храм. Ничего не подозревавшие ящеры готовились ко сну. На севере поляна с пирамидой упиралась в отроги вздымавшихся посреди острова скал, ныне довлевших над селением вортанов стеной непроглядного мрака.

Взявший на себя обязанности полководца де Баталья собрал военный совет. В тени раскидистой кроны могучего дерева вокруг фритонийца собрались трое шаманов, Бо и Хилмо.

— Подберемся к деревне с четырех сторон и подпалим крайние дома, — поведал свой план маркиз.

— Поджигать будешь ты, — тонкий палец указал на старшего камлателя. — Я, толстяк и гном.

— Э-э-э, нет, — возмутился торговец. — Рыжий остолоп незаметно к деревне не подберется.

— Да я бесшумней тебя по лесу хаживаю, морда жирная, — тотчас выказал недовольство сын Килто.

— Угу, — ядовито усмехнулся торговец. — Прешься сквозь заросли, аки медведь, плечами ужаленный, хруст да треск на всю округу стоят.

— Прекратить разговоры! — рявкнул де Баталья. — Гном отправится поджигать селение с восхода. Ты — с полудня, — маркиз указал на купца. — Я — с полночи, а Халунга — с заката.

— А когда поджигать-то? — задал неожиданно разумный вопрос рыжий болван.

— Когда Халунга, — кивок в сторону колдуна. — Трижды прокурлыкает пичугой.

— Какой пичугой? — не унимался карлик. — Вороной, цесаркой али орлом?

— Курлыкают только журавли, — скривил губы недовольный тугодумием гнома маркиз.

— А поджигать-то чем? — утончил торговец.

Де Баталья повернулся в сторону шамана и выразительно потер кулаками друг о друга. Халунга коротко кивнул и выпростал на землю содержимое своей сумы. На траве очутились с десяток кремней. Маркиз сотоварищи разобрали камни, затем воины притащили вязанку сушняка. Де Баталья с видом скупого ключника распределил хворост между поджигателями.

Около получаса они простояли на краю поляны, хоронясь в тени зарослей, пока ночь окончательно не вступила в свои права, накрыв остров пеленой чернильной тьмы.

Скрытые стеной леса воины тирампа кольцом охватили селение. У большинства из них имелись луки и плевательные трубки, из коих им предстояло расстреливать выскочивших тушить пожар ящеров.

Деревня вортанов насчитывала почти сотню лачуг. Торговец недовольно поджал губы: в селении подобного размера могло обитать около трех сотен жителей, из коих по меньшей мере треть являлась взрослыми, способными сражаться мужчинами. Толстяк видел силуэты шнырявших между строениями вортанов — ростом и статью ящеры не уступали людям севера, сиречь были куда могутнее щуплых тирампа. Выходило, что если что-то пойдет не так, то чешуйчатые воины просто-напросто сомнут немногочисленных смуглых хануриков.

Добравшись до полуденного края поляны, Бо распластался на земле и острожно выполз на открытое пространство. Он успел одолеть половину пути до селения, когда с противоположной стороны елани донесся грозный клич:

— Долгар Сурабар!!!

Как и предрекал торговец, гном выдал себя шумом и теперича не нашел ничего лучше, чем броситься в отчаянную атаку.

Между хижинами послышались гортанные крики, проворно заметались тени пробудившихся жителей. Скрываться не имело больше смысла, посему купец резко вскочил на ноги и, обнажив клинок, бросился к сгрудившимся у подножия пирамиды халупам. Пронзительно визжа, высыпали из чащи тирампа, верно, повинуясь приказу шаманов.

Теперича оставалось рассчитывать только на внезапность. Надлежало зарубить как можно больше ящеров, пока те не сообразили, в чем дело.

С первым вортаном Бо столкнулся возле крайней хижины. Чешуйчатый воин лишь в последний миг заметил приблажающегося торговца, испуганно сверкнул во тьме желтыми глазами, но короткий обсидиановый клинок для защиты поднять не успел. Бракемар толстяка развалил вортана от плеча до пояса, доспех из толстой кожи не спас ящера.

Следующим взмахом Бо рассек стену ближайшего жилища, ворвался внутрь, срубил голову бросившемуся на него вортану — судя по длинному, травяному одеянию — женщины. Дико завизжали находившиеся в лачуге трое детенышей. Первому толстяк размозжил голову сапогом, второму с хрустом раздавил грудную клетку, а третьего, что резво бросился наутек, сразил ударом в спину. Отчего-то толстяк был убежден, что всех ящеров, от мала до велика, надлежит уничтожить. Видно, сказывался выпитый в деревне тирампа отвар.

Он вновь очутился снаружи. Ночную тьму озарили серебристые, ранжевые и смарагдовые вспышки. Несколько халуп с треском объяло пламя. По всей видимости, шаманы тирампа схлестнулись с колдунами вортанов.

Выскочивший из-за ближайшей хижины ящер издал гортанный крик и выставил руки вперед. С когтистых пальцев сорвался шар зеленого пламени. Сгусток магического огня ударил в наступавшего рядом с Бо дикаря. Охваченный пламенем ханурик с диким воплем повалился на землю. Торговец в два прыжка очутился подле заклинателя и, точно дровосек — березовый чурбак, разъял мечом лишенную волос лобастую голову.

Нападавшим повезло, поскольку обитатели деревни во тьме не сумели выстроить оборону. Благодаря мраку ящеры не раскумекали, что находников куда меньше, чем почудилось вначале. Между лачугами началась свалка. Кто-то бежал, кричал, стонал, ревел. Торговец безостановочно рубил попадающихся на пути вортанов — легко, ровно не способные дать отпор заросли.

Битва выдалась короткой. Узрев ярость нападавших, остатки ящеров бросились наутек. Хилмо с неистовым ревом кинулся следом, размашистыми ударами сокрушая спины беглецов.

Когда последние из улепетывавших вортанов скрылись в чаще, захватчики собрались у подножия ведшей на вершину зиккурата лестницы. От войска тирампа остались лишь младший шаман да пятерка израненных, едва стоящих на ногах воинов. В то время, как де Баталья, Хилмо и Бо вышли из боя без единой царапины.

— Славная победа! — огласил ночную тьму восторженный фальцет маркиза.

— Пока еще нет, — отозвался бродивший между хижинами гном. — Надобно прикончить всех недобитков.

Карлик деловито сновал среди лачуг, хладнокровно опуская секиру на тела вортанов, кои еще не до конца покинула жизнь.

— Что теперь? — глянул в упор на фритонийца торговец.

— Дождемся рассвета и принесем жертву Дерфиону, — нехотя пояснил де Баталья.

— Кто такой этот Дерфион? — сдвинул брови толстяк.

— Понятия не имею, — с деланным безразличием пожал плечами маркиз. — Знаю только, что он хозяин тирампа и владелец сокровищ Гатвала и других островов.

— Это тебе тот пузан в хижине набаял? — сердито вопросил купец.