Нелюбовь (СИ) - Бер Надежда. Страница 22

— Да, конечно, отдохните с дороги, к ужину Вас пригласят. А к своим обязанностям приступите завтра — сказала Любовь.

***

Обитатели замка жили своей жизнью. Анисья, согласно учебному плану, занималась с Ульяном. Любовь иногда присутствовала на уроках, было интересно, Анисья объясняла доступно, почти в игровой форме и Ульяну нравилась такая форма обучения.

Черный вертолет, возвращал хозяина замка домой. Услышав шум за окном, Ульян вскочил с места.

— Дядя Густав прилетел!

Любовь нахмурила брови.

— Ульян! Ты на уроке! Будь добр, не отвлекайся — сказала мать.

Ученик сел на место. А Любовь пошла встречать своего «воскресшего» мужа. У нее накопилось много вопросов к нему, и она хотела потребовать немедленного ответа.

— Здравствуй, дорогая. Как, ты себя чувствуешь? — спросил Густав.

— Прекрасно. Но я хочу знать… — начала она свою речь на повышенных тонах.

Он остановил ее жестом, и она замолкла.

— Подожди, Люба. Я отвечу на все твои вопросы. Но сначала я должен сообщить тебе одну печальную новость… Ты лучше присядь.

— Что за новость? — спросила Любовь, внутри что-то сжалось от предчувствия чего-то очень плохого.

— Ты главное, не волнуйся, тебе нельзя… Умерла твоя мама, Вероника Павловна.

— Что ты говоришь? Как это, почему?!

Не волноваться не получилось, началась истерика. Прибежала Ванда с успокоительным, подала стакан с жидкостью, Люба ее оттолкнула.

— Уйди, мерзавка, со своей отравой! Пей это сама.

Густав сделал знак Ванде, она тихо выскользнула из комнаты. Любовь обрушила лавину обвинений на него.

— Это ты виноват! Ты убиваешь всех, кто мне дорог! Ты монстр! Чудовище! Ненавижу!

Густав молчал, выслушивая ее обвинения, и когда она, наконец, устала, спросил:

— Я могу рассказать, что с ней случилось?

Она кивнула головой.

— Веронике Павловне сделалось плохо, она ведь сердечница, ты знаешь, ее положили в больницу, она прошла курс лечения, все было нормально, но перед самой выпиской вдруг поднялась высокая температура, лихорадка, врачи ничего не смогли сделать, через два дня она скончалась… Я думаю, это коронавирус.

— Тот вирус, что из Китая? Ты все врешь! Это ты убил ее, моя мама могла тебя узнать!

— Перестань, Люба, ты меня демонизируешь. Успокойся, возьми себя в руки.

Любовь послушалась и взяла себя в руки, выпрямилась.

— А я даже ничего не знала о том, что она больна, пока ты держал меня взаперти… Я должна поехать туда, проститься с ней, я имею на это право? Или нет?

— Да, имеешь. Я распорядился насчет похорон, оплатил расходы. Ты можешь полететь в Россию. Сергей будет сопровождать тебя.

— Сергей? Ульян полетит со мной.

— Нет, Ульян останется здесь. Ни к чему травмировать ребенка. А главное, я должен быть уверен, что ты вернешься и не станешь делать глупости.

— Какие глупости? Что я могу сделать?

— Ну я же знаю, что творится в твоей красивой головушке. Ты хочешь разоблачить меня, такого монстра, собираешься сбежать, и даже убить моего ребенка. Так, я ничего не упустил? — спросил он, пристально глядя ей в глаза.

Она вздрогнула.

— Ты ведь просила у Ванды таблетку для прерывания беременности. Посмотри на Ульяна. Ты могла бы ЕГО убить?

Любовь возмутилась.

— Ты что говоришь, он мой сын, самый дорогой мне человек!

— И тот, что внутри тоже человек. Его убивать можно?

— Я тебя ненавижу, ты силой удерживаешь меня здесь. Воспользовался моим бессознательным состоянием.

— Ты вышла замуж добровольно.

— Но потом ты «умер»!

— Разве? — ухмыльнулся он — и ты решила выйти за Фиделя. Знаешь, за что поплатился твой любовник? Он должен был присматривать за тобой и помогать в работе. А он превысил свои полномочия и забрался в твою постель. Так он думал «заработает» больше. Как говорится, жадность фраера сгубила.

— Значит, Фидель был ко мне приставлен тобой, чтобы шпионить?

— Ну примерно так. Не мог же я оставить тебя без присмотра.

— А теперь ты его убрал… понятно. Но при чем здесь Игнат? Почему его обвиняют в убийстве?

Густав усмехнулся.

— Кто проболтался? Ванда? Ну да, пусть сидит, заслужил. Он ведь тебя обесчестил, и не понес за это наказание.

— Я не знаю, что говорила тебе моя мама про это. Но я любила Игната, и сама предложила близость, он не виноват.

— Ты была глупа и наивна. А он воспользовался.

— И ты воспользовался! Не тебе судить других. Игнат виноват, но он уже расплатился.

— А может, ты его до сих пор любишь? Мне не нужны соперники.

— Я никого не люблю! Кроме сына, он единственный мой любимый мужчина! Остальных я просто презираю! А тебя ненавижу.

— Чего тогда об Игнате волнуешься?

— Потому что это несправедливо!

— Жизнь, вообще, не справедлива. И что, пойдешь в полицию и заявишь на меня? Скажешь, отпустите Игната, посадите Густава Фэйта, который раньше был Августом Профитом. Так? А ты сама-то жить хочешь?

— Угрожаешь?

— Предупреждаю.

— Ты не посмеешь… Во мне твой ребенок.

Густав рассмеялся.

— Что? Уже торгуешься?! Я знал, что ты деловая женщина. Давай так, договоримся. Ты будешь умной девочкой, никаких глупостей, едешь на похороны, провожаешь в последний путь Веронику Павловну, и возвращаешься в замок, чтобы стать полноценной хозяйкой, моей супругой… А я в свою очередь, восстановлю справедливость и твоего Игната освободят. Как тебе такой расклад?

В голове у Любови промелькнуло много различных вариантов, и эта палитра чувств и мыслей отразились на ее красивом обновленном лице. Густав внимательно следил за этим метанием, и произнес:

— Милая, у тебя не так много вариантов. Я не отпущу тебя, ты мне нужна. Ты не сможешь разоблачить меня, вернее, можешь попробовать, но это бесполезно, не играй с огнем, детка — предупредил он — поэтому делай, что я сказал… Служанка уже собирает твои вещи в чемодан, траурный наряд я тебе приобрел, все готово. Сергей заводит машину. Поедете с ним в аэропорт, оттуда на частном самолете в Россию. Но запомни, Сергей будет следовать за тобой, как тень. Никаких ненужных контактов, встреч, интервью и прочего. Окей?

— Окей — ответила она и вышла в коридор, отправилась в свою комнату. Там стоял чемодан, а на вешалках висели элегантный траурный костюм, черная шубка и шляпка-таблетка с вуалью.

— Все продумал… монстр — пробормотала она, облачаясь в черный наряд…

29. Сергей Тигранович

Лицо Любови закрыто вуалью, вся в черном, она принимала соболезнования в траурном зале. Родственников у них с матерью было немного, в основном пришли коллеги из Корпорации, во главе с Кассандрой.

— Примите мои искренние соболезнования, Любовь Платоновна — произнесла Кассандра и коснулась ее руки, слегка сжала ладонь.

— Спасибо, Кассандра Антоновна.

— Извините, возможно, я не вовремя, но мой бывший муж… адвокат хотел бы встретиться с Вами. Это, возможно? — почти прошептала Кассандра, метнув взгляд на непроницаемого Сергея, стоящего рядом с Любовью.

— Завтра в Корпорации я передам дела Вам, я ухожу с поста гендиректора.

Кассандра удивилась, но вида не показала, а еще раз сжала руку своей Шефини.

— Крепитесь, Любовь Платоновна, такое горе…

И отошла. Другие люди подходили, чтобы высказать слова сожаления…

— Встреча с адвокатом не согласована с господином Фэйтом — заявил Сергей, когда все ритуальные церемонии были пройдены, и Любовь, уставшая за этот кошмарный день, вернулась в гостиницу, где они с Сергеем поселились. Возвращаться в особняк было запрещено.

— Так согласуйте с Вашим хозяином — фыркнула она — он обещал освободить Игната, так почему я не могу узнать, в чем там дело?

— Не волнуйтесь, Вам нужно отдохнуть, а я позвоню Густаву.

— Да уж будьте любезны — сказала она ехидно — Сергей… извините, как Вас по отчеству?

— Сергей Тигранович, если Вам так угодно.