Школотрон (СИ) - Эмм Влад. Страница 35

Перебив училку, которая чуть не подавилась от шока, Эмма начала говорить, изредка протирая глаза платком. Как оказалось, произошла страшная трагедия.

Директор вчера вышел из своего кабинета и не вернулся. Не знаю, как получилось, но меня до сих пор не тиранили. Хотя, Георгич общался со мной перед самым «уходом».

Причастность слабого школотрона смотрелась настолько бредово, что ее всерьез не рассматривали. Забегая вперёд, я все же говорил с полицейским. Точнее со стражем по важным делам.

Рассказал ему то же, что и охранникам. Это легко прокатило. Глава школы был очень скрытным. Считалось, что у него много тайн. Потому для многих исчезновение Георгича не стало большим сюрпризом.

Это было потом, а пока весь класс замер в ступоре. Училка ахнула, схватившись за сердце.

— Неужели никто не видел, как он покидал школу? — бледнея, спросила она.

— В том-то и дело! Будто от кого-то бежал.

— Его закрутили дела… Он всегда был таким трудоголиком!

— Кто знает, с такой честностью и добротой, Роман Георгич мог попасть в жернова в любую минуту.

Сука, что за ассоциации?! Они специально что ли так разговаривали? А у меня подростковые мозги, твою медь! Черт возьми, чтоб их всех. Пока все сидели, раскрыв рты, и слушали причитания училок, я не выдержал и заржал.

Нет, это правда, смешно. Чувака чуть не перекрутили как рульку! А потом он сбежал и свихнулся. Что может быть веселее? Раз старлея Ерохина переехал атомный танк. Я от смеха чуть не подох. Потом вспомнил, что это мой друг. И… стал сильней угарать. Не, а что плакать что ли?

Уххх, тут вообще капец полный. Не успел издать первые звуки, как на меня взглянули человек десять. Училки одновременно ахнули, изменившись в лице. Пришлось закрыться руками, пригнувшись к парте.

Тело все равно дрожало, а сдавленные звуки разлетались по классу.

— Марк, ты чего? — спросила наша училка.

— Лесовский! Опять ты, Лесовский! — воскликнула госпожа Эмма. — Ты смеешь смеяться над чудовищным горем?

Да… веселье сейчас неуместно. Если они малость подумают, то поймут, что я во всём виноват. Хорошим это явно не кончится. Значит надо отмазаться.

— Лесовский, я к тебе обращаюсь! — взревела Аркадьевна.

Такой злой я ее раньше не видел. Пришлось оторваться от парты и сказать все, как есть.

— Простите меня за несдержанность, госпожа. Я… заплакал.

Такой фразы от меня точно не ожидали. Казалось, все сейчас сдохнут от шока. В последнее время, я был отбитым бруталом, которого ломом не прошибешь. А тут сразу такое.

Первой в себя пришла Эмма. Она посмотрела на меня с явным недоверием и тихо произнесла:

— Снова хочешь поиздеваться?

— Нет! Вы чего?! — воскликнул, изображая праведный гнев. — Мне действительно нравился наш директор. Очень жаль, что он вдруг исчез.

— Да, это так. У меня нехорошее предчувствие. Я тебя понимаю, — промямлила наша училка.

— Погодите, спокойно, — оборвала ее Эмма. — Вы не знаете, на что этот способен.

Последнее относилось ко мне. Надо было доказать искренность чувств. К тому же, самому было весело… Не возвращаться же к тупому уроку?

Так вот, я изобразил возмущение словами Аркадьевны, резко встал с места и толкнул речь. Наверное, самую пламенную в моей жизни.

Глава 18

Сначала для верности всхлипнул. Получилось вполне органично. Тем более, от смеха реально потекли слезы. Дальше я открыл рот, но осекся, вроде как от волнения. Лишь потом начал громко вещать.

— Зачем эти подозрения, госпожа Эмма? Роман Георгич был близким мне человеком. Благодаря его стараниям я получил все, что имел до сегодняшнего момента. Он мог быть мягче и нежнее, оказавшись сегодня другим. Но он выбрал иную дорогу, отправившись в неизвестность.

— Погоди, Марк, но господин вроде не умер, — поправила наша училка.

— Да! Он действительно жив! — вскрикнул я. — В любом случае, частица его тепла могла быть в каждом из нас. Несмотря на все, я рад, что оболочка этого человека треснула в последний момент. И он вырвался за рамки той мясорубки, которую преподносит нам подчас наша жизнь. На этом закончим. Аминь.

На меня стали пялиться, как на сумасшедшего проповедника. Кто-то даже зааплодировал. Училка поднесла к глазам носовой платок, а Эмма прищурилась, глядя на меня как-то странно.

— Лесовский? — после паузы процедила она. — Ты… правда что ль так считаешь?

— Что? По мне разве не видно? — обиженно простонал я.

— Нет… то есть да. Просто… Ладно.

После этих слов Аркадьевна обратилась ко всем школьникам.

— Так, с этим ясно. Если кто видел Романа Георгиевича, прошу сообщить лично мне или другому преподавателю. Надеюсь, он найдется живым и здоровым. Господи, и почему с хорошими людьми так бывает?

Дальше Эмма ушла, а урок стал еще скучнее. Сегодня не было каких-либо важных событий. Правда, на обед давали котлеты. И я со смехом представлял, что было бы если… Ладно, это уже не важно.

* * *

Прошло еще пару дней беззаботной учебы. Меня пару раз спрашивали насчет Георгича, но вскоре все отвалили.

Я жил своей жизнью, избавившись от старых проблем. Больше никто не смел косо пялиться в мою сторону, не говоря уж о чем-то еще.

Конечно, это победа. Можно было жить и не париться. Но есть одно «но», точней сказать, целых два.

Бойцы мне пока что не мстили. А это очень уж странно. Не может мощная группировка оставить в покое мелкого дятла, который им насолил. Конечно, они очканули, не ожидав такого отпора. Но война — это не одна битва, а череда сражений. Значит, надо быть наготове, прорабатывая планы защиты.

Это еще не все. Слежку с нашей семьи никак не снимали. Бомжи крутились по-прежнему, думая, что их незаметно. Никто не будет следить просто так. Рано или поздно должно что-то случиться. Вот и вторая угроза, к которой нужно готовиться.

Размышляя об этом, я плелся по коридору для заполнения каких-то бумаг. Сказали, что меня вызвала заместитель директора. Она во всем помогала Георгичу и была почти не видна.

Скорей всего, будет допрашивать. Возможно, попробует надавить. Ничего, ее точно отправлю на фарш. У меня разговор короткий.

Хотя, может, зря загоняюсь? Вдруг реально простая формальность? Это надо выяснить прямо сейчас, другого выхода нет. Все лучше, чем сидеть на уроке. Если что, отобьюсь.

Я шел по мрачному коридору без особой опаски. Кабинет дамочки находился у черта на рогах. Такое чувство, что директор специально ее отсадил, чтоб она не мешала.

Прошел почти что все здание, а дверь с нужным номером не показывалась. Может, я не расслышал? Хотя, давно выработал привычку воспринимать информацию с первого раза. Ладно, если что вернусь на занятие.

Забравшись в самую глушь, я замедлился. Появилось нехорошее чувство. Что если тут…

— Привет, Марк. Тебя, кажется, так зовут? — раздался бодрый и дружелюбный голос.

Я резко обернулся. За спиной стоял парень, видно из моего сектора. Тоже такой же нищеброд, как все мы.

— Здорово. Да. Что, решил прогуляться? — подмигнул я.

— Ага, а ты тоже к госпоже Вельде?

Ясно, так зовут завуча. И он только что от нее. Что ж, интересно…

— Ну, да. Меня вызывали, — сухо бросил в ответ.

— Ого, не завидую, если ты в первый раз! — округлил глаза незнакомец.

— Почему? Там что тентаклиевые крипты что ль водятся?

— Хах, ты о чем? Просто в первый раз она творит дичь. Даже страшно рассказывать.

— А ты расскажи… — прищурившись, процедил я.

— Обычно это не говорят. Но вообще, ладно, — подумав, ответил чувак.

— И… — напряженно выдохнул я.

— Блин, иди сюда, это. Короче, смотри…

Парень махнул рукой, подзывая поближе. Я спокойно к нему подошел. Сразу же врезал в пах эту суку. Козел был немного повыше, пришлось нагнуть, чтоб ударить коленом. Разбил ему глаз несколькими ударами, саданул по болевой точке на шее и, в конце концов, свалил на пол.