Переполох в Тридевятом, или Как женить Кощея (СИ) - Суворова Катерина. Страница 33

Дверь снова потихоньку заскрипела и чуточку приоткрылась.

«Неужели Кощей пришел?! — снова паническая мысль в голове. — Он же сейчас увидит, что у меня магия появилась! А я никак не могу ее убрать!»

Еще скрип и… В проеме появилась огромная черная лапа Василия, а затем и его наглая морда.

— Очень даже уважаемая Серафима-а-а. — позвал он тихо, видимо, пытаясь не разбудить мирно храпящую Любашу.

— Леопольдыч, чтоб тебя! — выдохнула Сима. — Я чуть инфаркт не получила. Ты чего так пугаешь-то? Я ж думала, что сам Кощей нагрянул.

— Да я тут это… — замялся котейка, проскальзывая в комнату неслышной тенью, но стоило ему снова увидеть магию женщины, как он встал, точно в ступоре.

— Краси-и-и-во. — протянул он, во все глаза уставившись на зеленоватые свечения.

— Да. — буркнула женщина, — красиво, только как вот эти светяшки убрать — понятия не имею.

— А ты попробуй силой мысли. — сделал предположение Ученый, усаживаясь рядом с Симкой.

— Мысли? — задумалась она. — А что, это идея. В конец-то концов, мышей же получилось так разогнать.

Сима закрыла глаза и сосредоточилась на том, чего хочет, представила, как свечение втягивается обратно в руки и постепенно гаснет.

— Потрясающе! — искренне восхитился кот. — Очень даже уважаемая Серафима, так это что же, у вас сила, как у Кощея Бессмертного?

— Ну, — пожала она плечами, — Ядвига сказала, что если голова на плечах, то я могу стать одной из самых сильных ведьм, управляющей самой смертью. Что у меня власть над мертвыми будет. У меня даже, кстати, получилось как-то мышей оживить. Зайди ты, буквально, пару минут назад, застал бы картинку с полчищем маленьких полуразвалившихся трупиков и скелетиков мышей. Жутковатое зрелище, надо заметить.

— Мыши?! — просипел Василий.

Сима никогда прежде не видела, чтобы коты бледнели, но судя по тому, как изменился цвет шерсти с черного на серебристый, иногда такое случается.

— Вась, а ты чего таким стал? — обвела она рукой кота.

Ученый, дрожа, точно лист на ветру, оглядел себя с ног до головы и зашипел.

— Это шшшшто-о-о-о-о?! Это ка-а-а-ак?! Зачщ-щ-ще-ееем?! Я Ссссседой?! Кхххххх! Фшшшшш! — приглушенно шипел и рычал он, крутясь на месте, точно ошпаренный.

— Успокойся! — прикрикнула на него Сима, но тут же закрыла себе рот рукой — не хотелось будить подругу. Но та, словно ничего и не произошло, повернулась на другой бок и снова тихонечко захрапела.

Василий же, свалившись на пол кулем, заплакал:

— Я, красавец кот, в самом расцвете лет! Да мне же еще жить и жить! А тут… Да ни одна кошка теперь в мою сторону не посмотрит — решит, что я уже стар и немощен! А у меня еще ни одного котенка не было-о-о! А-а-а-а! Всю жизнь холостяком проходил! Из-за Ядвиги некогда было семьей обзавести-и-ись! Горе мне, горе-е-е-е-е!

— Ты чего, Вась? — удивленно вытаращила глаза Сима, приоткрыв рот. Она впервые видела, чтобы кот ревел, как маленький.

— Моя жизнь кончена-а-а-а-а!!

— Да с чего ты так решил-то? — всплеснула руками женщина.

— Я седой! А значит я — старик для всех кошек!

— Стой, так ты из-за своей шерсти, что ли, так переживаешь? — снова удивилась Симка, и на лице непроизвольно расплылась улыбка. — Вась, так тебе наоборот очень даже идет. Цвет шерсти никак не влияет на твой возраст. А кошечки… Ну, покажешь, на что способен, какой крутой и умный, какой из тебя сильный и невозмутимый боец, и все кошки в округе будут твоими!

Васька, подняв голову от пола, с надеждой загляну в глаза женщине:

— Ты и правда так думаешь?

— Конечно! Вот те кре… — хотела было перекреститься она, но вовремя вспомнила, как этот жест влияет на магию и какие потом от этого побочные действия, и тут же передумала. — Зуб даю! И вообще, если тебя и правда так заботит твой цвет шерсти, то ее всегда можно перекрасить.

— Хм… — задумался кот, садясь ровнее. — А что, вполне себе вариант.

— А то. — довольно улыбнулась Сима.

Кот же, успокоившись от слов женщины, произнес:

— Кстати, я ж к тебе по делу тут пришел…

— Вася, — перебила его Серафима, загадочно улыбаясь, — ты себя-то огляди еще раз.

— А чего со мной опять не так? — удивился он, но все же сделал, как ему говорила женщина. — Мать честная! Ягушкина избушка! Я черный! Я снова черный и прекрасный! Ура-а-а-а-а!!! — обрадовался он и… запрыгал по комнате, как конь! Как он только Любашу умудрился не разбудить!

— А ты, Василий, оказывается, в разных ситуациях можешь и окрас менять. — заметила Фима.

— Я прекрасен и уникален! — пел себе дифирамбы кот. — А вообще, — тут же успокоившись и снова сев перед женщиной, самодовольно произнес этот котяра: — я всегда об этом знал.

Сика усмехнулась, но ничего на это не сказала, вместо этого перевела тему:

— Так по какому делу ты ко мне пришел.

— Ох, точно! Голова моя дырявая! Я тут чагось узнал-то! — приблизившись, как можно ближе, заговорщически прошептала Васька. — У Кощея в покоях зеркало стоит, а зеркало-то, как оказалось, не простое. Пока хозяин отсутствовал в своих покоях, я незаметно туда прокрался и побеседовал с зеркалом. Ох, что оно мне поведало! Ох, что поведало, Серафима! А уж что показало… Я чуть со смеху не умер, пока смотрел.

— Заинтриговал, лохматый. — по доброму откликнулась женщина, и чисто на автомате потянулась к густой шерсти кота и начала медленно ее поглаживать, из-за чего Васька замурчал, как после целой миски наисвежайших сливок.

— Мряу, хорррршо-о-оу. И за ушком, мряу.

— Васенька, а ты расскажешь мне то, что поведало тебе зеркало? — попросила Сима, не переставая гладить и почесывать за ушком котика.

— Нет. Я покажу! Как только Кощей покинет пределы замка, я провожу тебя в его покои и покажу все, что видел сам. Думаю, тебя это очень и очень заинтересует.

И Васька как-то гаденько засмеялся, сверкнув глазами и прошептал так, чтобы Серафима не услышала:

— Ох, чует мое сердце, не поздоровится скоро Кощеюшке. Попала его морда Бессмертная по полной программе. Покажет ему Сима, где раки-то зимуют!

Довольный котяра, с не менее довольной моськой быстро шмыгнул за дверь и был таков, вот только заинтригованная его словами женщина долго не могла заснуть. В голову лезли разные гадкие мысли. Неужели Кощей обманул её ожидания? Неужели он и есть самый злодейский злодей во всём Тридевятом, и всё, что успела нафантазировать себе новоиспечённая ведьма, останется лишь в её мечтах? Вот это будет настоящая потеря-потерь…

Кое-как успокоившись, Серафима с трудом заставила свои веки сомкнуться. Забылась, как водится, ненадолго и не самым приятным сном — девушка то и дело летала, словно Панночка из Вия и насылала на Учёного кота маленькие трупики мышей. Видимо во сне это доставляло ей несказанное удовольствие, но когда за окном пропел петух, будь он не ладен, она моментально проснулась и невольно поёжилась, вспоминая странные ночные видения. Хотя… некоторые моменты очень даже хочется взять на вооружение.

— Сима, ты тут? — сонный голос Любаши немного успокоил девушку, она даже невольно улыбнулась, услышав забавное бормотание подруги.

— А куда ж я денусь-то? — отозвалась она, надеясь, что ночь ещё может вернуться и дать-таки выспаться. — Господи!!! — вдруг вскрикнула брюнетка и резко сев в кровати, так же внезапно рухнула обратно.

— Симочка, ты в порядке? — встрепенулась Люба и подскочила к кровати подруги.

— Всё холосо, Любас, плавда — всё холосо! — попыталась доходчиво объяснить ей Серафима, получившая очередной откат от использования Святого имени…

— Господи-Иисусе, да что с тобой происходит? — провыла перепуганная блондинка уставившись в глаза Серафимы. — У тебя глаза чёрные, как смерть.

— Юба, Юба, ушпакойщя! Я не штала пухать тебя нощью — махия прошнулащь! — пробормотала вновь опухшим языком женщина.

— А почему так разговариваешь? — не унималась подруга. — У тебя что-то болит?

— Неа. Школо плойдёт, не пелезывай! — едва ворочая толстой сосиской во рту, произнесла болезная.