Гимназистка. Нечаянное турне (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 58

— Вы меня совершенно неправильно поняли, — попытался сгладить впечатление Моськин.

— Я вас вообще никак понимать не хочу, — вальяжно ответил Песцов, всё внимание которого уже принадлежало подносу в руках официанта. — Я вам уже неоднократно сказал, что ни я, ни мисс Мэннинг не желаем иметь с вами никаких дел. Вы заявляете, что вы представитель клана Волковых, но никаких верительных документов не предъявляете, не так ли? Не потому ли, что собирались подставить столь уважаемый клан?

— Я? Волковых? — до глубины души оскорбился Моськин.

Он покраснел от злости и вытянулся на стуле так, словно оглоблю проглотил и та сейчас мешает его жизнедеятельности.

— Мы будем разговаривать только с Волковым, — решил Песцов. — Поэтому подите прочь или я полицию вызову. Вы портите мисс Мэннинг аппетит, её сейчас стошнит прямо на вас, и я тоже не смогу позавтракать.

Моськин вскочил как ошпаренный. Сжал челюсти, мне показалось, даже зубы скрипнули. Нос его чуть удлинился, показывая частичную трансформацию и дёрнулся в мою сторону. Глаза подозрительно блеснули.

— Что ж сам Волков, значит, сам Волков, — спокойно сказал он. — Думаю, ему будет о чём с вами побеседовать и помимо денег. Всего хорошего.

Он опять изобразил подобие вежливого поклона, но вежливостью там и не пахло. Сдаётся мне, этот господин ничего не унюхал из того, чем должно пахнуть от приличной певицы, иначе что его привело в такое радостное состояние? Вот же какая бракованная маскировка получилась. Но сними её — и всем сразу будет понятно, что я оборотень. Тут и не поймёшь, что хуже…

Моськин ушёл и даже дверью не хлопнул. И в окно его видно не было: наверное, пошёл в другую сторону, вряд ли он нас дожидался у входа. Успокоившийся официант сноровисто расставлял перед нами тарелки, но у меня аппетит полностью пропал после разговора. Тошнить, конечно, не тошнило, тут Песцов преувеличил, но есть не хотелось.

Песцов плеснул из принесённого графина в две стопки тягучей жидкости, отливающей всеми переливами малахита, и придвинул одну ко мне.

— Для аппетита, Филиппа. — Он чокнулся своей стопкой с моей и скомандовал: — Пейте же, не время хандрить.

— У мага должна быть ясная голова, — возразила я.

— С такой малости не опьянеете, лишь расслабитесь и спокойно поедите. А это то, что вам сейчас нужно.

— Сейчас мне нужно бежать.

— На голодный желудок? — поразился Песцов. — Нет, я всегда думал, что Рысьины немного со странностями, но даже для вашего клана это перебор. На голодный желудок далеко не убежишь, сил не хватит.

— Я не считаю себя членом клана Рысьиных, — встрепенулась я. — И вообще, вы выдаёте меня разговором.

— Да бросьте, Филиппа, — фыркнул Песцов. — Кто тут знает английский? Моськин уже давно на улице. Ну, прозвучала пара фамилий, так, может, мы обсуждаем ваш сорвавшийся концерт в Ильинске? Как-никак Фаина Алексеевна нас с вами выставила. Давайте-ка ешьте и думайте, что делать.

— Концерт надо отменять.

— Разумеется. Что я зря, что ли, устроил здесь представление? Теперь есть свидетель, что вам угрожали. Как удачно получилось. Как вовремя явился Моськин с деньгами.

Песцов потёр руки и с явным удовольствием вгрызся в хорошо прожаренный кусок мяса. Ему-то точно ничего не способно испортить аппетит, даже провал турне не повод отказаться от завтрака. Ел он столь завлекательно, что я поймала себя на там, что сглатываю слюну и провожаю каждый кусочек, исчезающий в его рту, поэтому решила взять пример с компаньона. Действительно, убегать на пустой желудок — плохая затея. Вдруг в следующий раз удастся поесть нескоро? Не знаю, какие планы были у Песцова, у меня же — как можно скорее покинуть гостиницу с Мефодием Всеславовичем. Я бы даже туда не заходила — вещи мисс Мэннинг мне не нужны, а деньги при мне — но положение обязывает забрать зависимое от меня существо.

— О ваших планах, Филиппа, расспрашивать не буду, — невнятно сказал Песцов, не отрываясь от еды. — Мне кажется, будет лучше, если я про них ничего знать не буду, учитывая волковские магические навыки. Сам же я после того, как провожу вас в гостиницу, доберусь до театра, узнаю, всё ли там готово для проведения концерта. Ваше здоровье, Филиппа.

Он многозначительно подмигнул и выпил ещё одну стопку. Я же разрезала мясо на мелкие кусочки и размышляла на тему, что делать. В голове был полнейший вакуум, что не способствовало планированию.

— По всему выходит, Волков скоро освободится. У Соболева нет доказательств его причастности, кроме невнятного ритуала на месте бойни. Так что отвертится, паразит. — Песцов сыто икнул и промокнул губы салфеткой. — Моськин непременно поделится с ним впечатлениями от разговора с нами, если уже не отправил что-то по телеграфу. Значит, Волков к вечеру будет тут, если не раньше. И к этому времени вас тут быть не должно.

— Нас? — уточнила я.

— Вас, — повторил Песцов и героически выпятил грудь. — Я останусь прикрывать ваш уход. И от одного обвинения Волков плавно получит другое. У вас будет некоторая фора, но как вы ей распорядитесь, зависит от вас.

Я и сама понимала, что из города нужно рвать когти. Но как? Поезд будет только вечером, да и вычисляется мой маршрут на раз-два. Будем исходить из самого плохого: Волков теперь знает, что я могу менять облик и использую его отвод глаз. Наверняка он умеет обходить своё плетение, ибо знаний у него куда больше, чем у меня.

— Ещё совет, — продолжил инструктаж Песцов. — Не оставляйте ничего из своих вещей. По ним можно настроить поиск, точно знаю. Волосок, капля слюны на стакане — всё пойдёт в ход, имейте в виду. Вы для Волкова точно представляете большую ценность, если он идёт на множественные нарушения. И я сейчас не о десяти тысячах, обещанных Фаиной Алексеевной.

Нам принесли чай, исходящий ароматным парком и огромное блюдо с пирожками.

— Любезнейший, а организуйте нам с собой пакет с вашими пирожками, — расслабленно протянул Песцов. — День у нас сегодня будет сложный, возможно, и времени перекусить не найдётся, а пирожки — всегда пирожки.

— Какие-с? — угодливо склонился официант. — И сколько-с?

Песцов придвинул меню и забегал глазами по списку.

— С мясом штук десять, с капустой и яйцом — тоже, — в точности повторил он заказ домового. — И сладких каких-нибудь. С яблоками, например.

— У нас с клюквой хороши.

— Давай и с клюквой, — легко согласился Песцов. — Запас карман не тянет.

Официант убежал выполнять заказ, а Песцов продолжил, не забывая заедать чай пирожками, от чего его речь стала несколько невнятной:

— Вокзал для вас закрыт — до приезда Волкова поезда не будет, так что решайте вопрос по-другому. Имейте в виду, если вас поймают, ещё неизвестно, кто пострадает больше: вы или я. Не вздумайте уходить перекинувшись: и вычислить вас будет куда легче, и догнать. Волковы — прекрасные загонщики.

Положение вырисовывалось мрачное. Я заикнулась было о телепорте, но Песцов бросил, что очень дорого, ему не по карману, не говоря уж обо мне, и без того я его в убытки вогнала.

— Ничего, с Волкова взыщете, — предложила я.

— С него и клок шерсти не выдрать, — скривился Песцов и встал, подав мне руку. — Пора, мисс Мэннинг.

Официант тут же к нам подскочил, желая не столько вручить пакет с заказанными пирожками, сколько убедиться, что мы не уйдём не расплатившись. Но Песцов его порадовал — выдал такие чаевые, что бедолага провожал нас до выхода, угодливо качая головой, как китайский болванчик, и благодарил.

В гостинице нас ждала нечаянная радость: прибыли вещи мисс Мэннинг, а значит, пустым номер оставлять не придётся, а Волкову будет по чему проводить поиск. Правда, непонятно, куда тот его приведёт…

Глава 30

Борода Песцова столь воинственно торчала, что захотелось предложить ему парабеллум, чтобы он мог отстреливаться от врагов. Но парабеллума у меня не было, да и был бы, это ничего не изменило: вряд ли Песцов согласился бы разобраться с Волковым столь кардинальным способом. Или с Моськиным, следов которого не наблюдалось, но отпор которому мой спутник был готов дать в любой момент.