Песок Пустоты. Проклятие древней крови (СИ) - Яанг Р. Страница 11

О жизни халов мало что известно: после своего назначения они приносят кровавый обет и отправляются жить в самую высокую башню магистериума. В нее не ведет ни одна дверь и даже ни одно окно. Каким образом халы попадают туда, для всех остается загадкой. Также никто не знает наверняка, чем питаются халы после того, как уходят в свое добровольное заточение. Им не готовят местные повара, и ни один жрец не видел, чтобы Иерихат спускался к грузовым лифтам в поисках какого-либо продовольствия. Хал живет в полном одиночестве, в башне, что зовется Поднебесной. Он посвящает свою жизнь изучению древних знаний и опыта, оставленного ему предыдущими халами, и объявляется только тогда, когда в этом действительно есть необходимость.

Киган с детства слышал об их могуществе и не сомневается в том, что халы мудрее всех живых, но ему совсем не нравилось слушаться каких-то там стариканов, которые если и помнят что-то о магистериуме и о своей прошлой жизни, то очень отдаленно.

После торжественного посвящения, халы, будто бы теряют свою индивидуальность: они отказываются от имени, денег, родных и друзей, бреют свою голову налысо и, собрав небольшой мешок, в скором времени исчезают в высокой башне. Иерихат предпочитает не использовать никакую обувь и ходить босиком, а на глаза они натягивают тугую красную повязку, что вышита из довольно плотной ткани, и как халы видят из-под нее до сих пор остается неизвестным.

Стоит также сказать, что Иерихат всегда верен своему скромному одеянию, будь то встреча при дворе или день вознесения даров — хал будет одет одинаково. Этот мешковатый серый балахон, красная повязка на глазах и босые грязные ноги.

Жрец очистил свою голову от ненужных мыслей и поклонился.

— Великий хал, вы звали?

— Да, Киган. Мы звали, — это еще одна из особенностей Иерихата. Он всегда говорит о себе во множественном числе. — Ты делаешь большие успехи в своем обучении.

— Спасибо, великий хал, — уж не за тем, чтобы выслушивать похвалы я пришел в это чертово подземелье?

— Именно поэтому мы хотим, чтобы ты сослужил нам.

Хал жестом велел ему выпрямиться, и, не спеша направился к широкому столу. Там, под покрывалом что-то, или скорее кто-то, разлагался и уже испускал неприятный запах. Зайдя в комнату, Киган сразу же почувствовал это, но ждал пока хал сам ему обо всем расскажет.

— Сними с него одеяло.

Киган не брезговал работать с мертвецами, но на всякий случай при себе необходимо иметь масло жибучника, чтобы предотвратить попадание в организм каких-либо вредных веществ. Жрец начал осматривать комнатку в поисках этого полезного зелья, но хал, заметив, как он замешкался, тут же прервал его.

— В этом нет необходимости, если бы мертвый был опасен, мы бы не доставили его за стены Белого замка, — это было логично, и Киган почувствовал себя так, будто бы его отчитали. Чертовы халы.

Откинув одеяло, жрец невольно поморщился. Может труп и не был заразным, но от запаха и назойливых мух этот факт никак не защитит.

— Разве господин Гарри не был доставлен в больницу святой Анны?

— Не было нужды. Он был мертв внутри, как только вернулся.

— Что вы хотите этим сказать? Он был чем-то болен? — Киган старался припомнить, как вел себя Гарри в их последнюю встречу, ничего необычного: шутил, рассказывал о делах, хотел увидеться с маленькой дочкой…

— Мы хотим, чтобы ты выяснил это. Все необходимые инструменты предоставит магистериум. Мы, в свое время, откроем тебе доступ к некоторым своим знаниям. Мы также хотим, чтобы ты отправился на место разлома. Остальные члены Совета уже дали свое согласие и отстранил тебя от всех иных задач на неопределенный срок.

Жрец осматривал серое изможденное лицо мертвеца, если бы не горящие отметины на его шее и груди, то он бы ничем не отличался от любых других мертвых, с которыми ему приходилось иметь до этого дело.

— Так ты поможешь нам?

— Да, великий хал, — будто бы у него был вариант отказаться, правда на этот раз жрец действительно заинтересовался выпавшим на его долю поручением.

— Мы благодарим тебя, Киган. Мы сами встретимся с тобой, когда решим, что пришло необходимое время. — еще бы, связаться с Иерихатом если он сам того не желает, задачка не из легких. — Мы знаем об этом недуге немного. Но мы поделимся с тобой этими знаниями.

Старик повернул голову на бок, Кигану на миг показалось, что его глаза бегают за туго завязанной красной лентой.

— Мы надеемся на твою помощь. Это важно для всех нас, Киган. Для жрецов, для магистериума, для людей, — и для вас видимо тоже очень важно, раз вы попросили об этом меня. — Мы оставим тебе эти свитки.

Старик протянул свою тощую руку с двумя тяжелыми на вид свертками.

— Они могут помочь. Недуг имеет свое название. Старинное, древнее название на древнем языке. Нечто похожее с тем, что сейчас. Нечто похожее с этими символами у мертвеца на коже и под ней. Валайхал Моргрул эдиге карталис, — Киган забрал свитки из рук хала, древнее называние ему совершенно ни о чем не говорило.

— Мы даем времени столько, сколько потребуется, — проговорил хал. — Но время ограничено этим недугом, оно не будет ждать. Если не ты поможешь нам, так другой, — они намекают, что я могу не справиться?

— Можете положиться на меня, великий хал. Я найду, в чем причина этой болезни.

— И пусть древние будут на стороне правды.

— Они будут на моей стороне, великий.

Старик ухмыльнулся. Он обнял себя руками, будто бы собираясь упасть здесь замертво, но вместо этого он просто заковылял в сторону закрытой двери. Вскоре Киган остался наедине с Гарри, а точнее с тем разлагающимся мертвецом, что когда-то являлся им. Честно говоря, гибель жрецов не такая уж и редкость, но еще никакая смерть не вызывала у Кигана так много вопросов, как эта.

Гарри вернулся с задания совершенно здоровым, хоть и был немного усталым на вид. Вилус, его напарник, выходит, он тоже может быть заражен? А эти странные символы на теле и интерес Иерихат-хала? Валайхал Моргрул эдиге карталис. Киган несколько раз повторил про себя эти заветные строки.

— Что ж, хал упомянул, что символы у тебя и внутри тоже. Позволишь взглянуть?

Глава 6. Жрец и ученик. Падре и Део

Все то, что рассказал ему жрец, казалось полной бессмыслицей. Может Падре слишком много времени проводит на солнце? Или это у него старческое? Нет, это никак не может быть правдой.

Део знает, что такое разломы, видел упоминания о них в книгах и древних свитках. Знает также, что на протяжении сотен лет магистериум борется с так называемой «болезнью и разломной Пылью».

Разломы — вещь сложная и малообъяснимая, большинством принято считать, что это остаточные порталы. При неправильном использовании телепортов, или нарушении написания рун, происходит такое, что пространство ненадолго дает сбой. Оно как бы накладывается само на себя. Чаще всего сами разломы носят неопасный характер, но со временем, если их не закрыть, область вокруг становится нестабильной и не подходящей для жизни. Опытные жрецы как раз тем и занимаются, что закрывают появившиеся разломы. Это дело требует огромной подготовки, так как малейшая ошибка может привести к еще большей «трещине». Но это все — никаких тебе созданий Пыли, бурь, скрещивания, все, что говорил Падре, казалось лишь его собственной выдумкой.

— Мальчик мой, задумайся на миг, — его пальцы впились в руки ученика словно прутья. — Если бы все вокруг знали настоящую угрозу, которую представляют разломы и то, что ни жрецы, ни магистериум не могут справиться с этим. То скажи, что бы сделали люди? Ответь же мне, — Део не знал. — Они бы захотели искоренить саму причину их появления. Сотни лет назад этой причиной были, как ты сам мог уже догадаться, представители твоего народа. Нет, тогда их никто не называл шхунами, они звались эльвартами. Но их главная ошибка состояла в том, что они доверились нам, людям. Не стану лгать, большинство разломов и правда появилось из-за эльвратов, но они и сами не знали, что замешаны в этом. Скажешь, что незнание не освобождает от ответственности? Как бы ни так. Разломы вещь временная, можно даже сказать — эфемерная, и до сих пор неясно каким образом все привело к таким ужасным последствиям. В какой момент они действительно стали представлять для людей угрозу, — Падре походил на сумасшедшего, с чего он вообще заговорил о разломах?