Археолог. Начало (СИ) - Госс Миродар. Страница 2

Подходя всё ближе, Ровальд заметил, что это и есть тот самый робот, который оставлял три борозды. Рука, на которую он опирался, была той самой лапой с тремя толстыми лезвиями. В голове, огромное вплавление, как и в груди. Лишь рот с клыками застыл в извечном желании сожрать того, кто в него стрелял.

Археолог просканировал механизм, каждый сустав, попытался взять пробу с поверхности, но это оказалось ещё труднее, чем разрезать обшивку корабля, и он бросил эту затею.

— Запись. Первый артефакт и первые данные. Нападающий робот, сплав превосходить обшивку корабля, но при этом сам уничтожен. Что говорит о том, что нападающий превосходил как минимум в развитии сплавов. Однако, приведён в полную негодность. Что говорит, силы сопротивления, всё-таки, были относительно боеспособны.

Только Ровальд пошёл дальше, как край глаза уловил, что объект шевельнулся. Но то лишь тень робота.

Дальше внутренняя обшивка коридора менялась. Он стал пересекаться с другими коридорами. Люки в вентиляционную систему были выломаны, открывая бесчисленное количество кабелей. Обойдя все коридоры, и не встретив ничего, кроме ещё пары таких застывших, Ровальд наткнулся на груду больших странных капсул, рядом с которыми лежала огромная пушка, длинной пять метров, из которой тянулись три столь же огромных и толстых манипулятора. Сфотографировав всё и, заметив, что капсулы не поддаются сканированию, он решил вернуться сюда позже.

— Запись. Система коридоров и шлюзов изучена, приступая к открытию первых обнаруженных дверей. Позади шестьсот пятьдесят два метра. Видимо, я попал в систему коридоров, которая связывала корабль со всеми органами управления. Здесь, преимущественно, были жилые отсеки.

Предчувствие подсказывало, что за дверьми действительно могло что-то находиться. Археолог надеялся, что это не какая-нибудь техническая шахта.

Вернувшись, космонавт привычными движениями лазеры вырезали квадрат возле двери, а к микросхемам присосался шар.

Загудело напряжение, двери стали медленно расступаться и замерли, оставив небольшую расщелину для обзора.

У взломщика кончилось напряжение, но космонавт не спешил менять батарею. Ровальд пару раз нажал на экран, расположенный на левой руке и от исследователя отделился дрон. Таких у него было четыре.

Резво орудуя микродвигателями, маленький разведчик проник внутрь и начал глубокое сканирование.

На экране шлема засеменили списки распознанных объектов, фотоизображения, используемые материалы, предполагаемое название.

Оказалась личная комната. Спальня. Кажется, раньше такие места называли каютой.

Предметы личной гигиены бессовестно плавали в невесомости. В дальнем углу в воздухе висела усохшая пара скелетов в комбинезонах. Руки сцеплены в замок. Когда-то облегающая одежда собралась мешками вдоль озябших фигур. Плечи и грудь, что одного, что второго, пестрели звёздочками отличий. Пустые глазницы, сквозь время и пространство смотрели прямо на исследователя: «Почему не успел?». Мрачная картина.

— Запись. Обнаружено нетронутое место, личная каюта.

Под рукой у скелета лежал толстый журнал. Не из бумаги — поблёскивало пластиковое покрытие. Но делать было нечего. Чтобы войти, надо насытить двери напряжением.

Космонавт вставил толстую силовую батарейку в шар и добрый гул продолжился, но, теперь нарастая.

Звуки включающихся рубильников эхом прокатились по динамикам скафандра. Освещение вразнобой мерцало вдоль коридоров, уходя в даль. Взгляду открылись исцарапанные стены, которые тянулись вслед за вспышками в самые глубины, но двери медленно поддавались.

— Я бы наделал. Но не сегодня. — Наставительно заметил космонавт.

Игра света продолжалась, пока на другом конце корабля что-то не отвалилось. С гулким эхом оно раскачивалось по кругу, словно жестяная тарелка.

Археолог присвистнул. Не удивительно, что кусок корабля отвалился. Удивительно, что что-то работало.

Затем последовал металлический стук, за ним ещё один. Ещё пара. Постукивания стали ритмичными, настойчивыми. Ножки уверенно направлялись к виновнику торжества.

Писк на ручном радаре подтвердил: кто-то приближался. Двери уже были открыты достаточно, чтобы протиснуться.

— Закрывай! — Пролез внутрь космонавт.

Шарик послушно завибрировал, перенастраивая системы.

Ещё пара дронов отделилась от космонавта и устремилось в коридор. Первый, не желая оставаться в комнате, последовал за ними.

Что-то замкнуло, и двери начали закрываться. Механизмы с радостью возвращались в привычное положение.

Отстукивания откровенно напоминали паучьи, они уже совсем рядом.

Шар убрал проводки и направился за хозяином, но мелькнувшая тень с озверением раздробила взломщика на тысячу осколков и двери захлопнулись.

Свет предательски моргнул над головой и всё стихло, оставляя космонавта наедине с нахлынувшими чувствами.

Какое-то время он висел в воздухе, пока о шлем не ударилась металлическая зубная щётка.

Исследователь дёрнулся и переключился на изображения с дронов. Те вовсю летели вдоль коридоров: ничего.

Он глубоко вздохнул и заставил дронов развернуться. Маленькие юркие роботы полетели обратно, перепискивая, словно разговаривая друг с другом. Но это были сигналы эхолокации. Любой объект, отличающийся от поверхностей имел приоритет обнаружения.

Не желая отрываться от видеонаблюдения, он стал изучать содержимое комнаты краем глаза.

Две кровати, два стола, кубики из тёмного металла под ними вместо кресла. Но только один предмет завоевал пристальное внимание. Бортовой журнал. Весь из прозрачного пластика.

Раскрыв первую же страницу, космонавт прочёл на русском языке:

— Сатурн?! Юпитер?! 23 531 год?! Солнечная система?

На мгновение он потерял связь с реальностью. Снова проверил дронов — один уничтожен.

Остальные ничего не нашли. Он направил их к месту гибели первого и стал внимательно наблюдать за картинкой.

Дроны приблизились к судьбоносному повороту, за которым была утрачена связь с собратом.

Сенсоры опознали какой-то овал в качестве «головы» сидящей на широкой трубке — «туловище». Три красных точки робота безразлично смотрели в угол, а полусогнутые паучьи ножки были крепко прикованы к полу магнитами.

Дроны окружили объект, изучая его со всех сторон, но «паук» рванулся, и новая потеря связи встала на всех каналах.

Космонавт хотел присесть чтобы подпереть голову рукой, но в невесомости это было невозможно. Деваться некуда, путь закрыт. Снаружи боевой андроид, которому тысяча лет. Если не больше.

Космонавт вздохнул, выругался, и не спеша отстегнул контейнер, в который стал складывать попадавшиеся предметы. Туда же отправился и пластиковый бортовой журнал.

Средств против столь быстрой боевой машины у него не имелось. Даже дроны оказались не в силах спастись, а ведь их реакции считались самыми совершенными у археологов.

Подплыв к стене, он включил лазерные резаки и стал координировать вырисовку красных линий, которые объединились в высокий прямоугольник. Заработал лазерный резак.

Ритмичное постукивание возобновилось. Андроид среагировал на тепло. Но здесь ему делать было нечего. Термодвери состояли из материала, который с трудом преодолевал даже промышленный резак. Что уж говорить о паучке?

Паук приблизился к закрытым дверям и замер, словно подбирая варианты дальнейших действий. Взобрался на двери и с ударил несколько раз.

Исследователь вздрогнул, и, невольно предположив, что паук каким-то образом сможет проникнуть, увеличил мощность лазеров.

Но цокающие звуки уже удалялись, постепенно стихая.

Непонятно было одно. Является ли боевой дрон частью корабля или частью нападавших на корабль? Впрочем, выяснять не хотелось.

Космонавт посмотрел на свою работу — вскрыт только первый слой обшивки. Спустя пять минут был преодолён второй слой обшивки. На третьем, отделяющим от космоса, резаки работали уже слабее. Мощностей оставалось немного.

Космонавт поглядывал на остаток энергии, на работу резаков, снова на остаток. Хватит ли?