Археолог. Начало (СИ) - Госс Миродар. Страница 37

Сидя так, час за часом, перебирая возможности, Ровальда подобрал старую оторванную страницу газеты, где на первой же полосе, посреди леса и поваленных деревьев, лежало три трупа нероновцев. Тот с косой вообще оказался дьявольским танком. Жуть пробирает! Днём даже связываться бы не стал, бежал бы как мог.

Зато его осенило. Найдя на странице адрес газеты, он двинулся искать нужный дом.

* * *

Небольшая редакция, в штате всего трое. Редактор и два журналиста: девушка и парень. Располагалась на третьем этаже кирпичного дома недалеко от центра. В режиме невидимости Ровальд пробрался к её дверям, прислушивался к разговорам. Редактор периодически ругал парня, хвалил девушку, налаживая с ней отношения. Вроде как парень хочет как лучше, но редактор упрямо гнёт политику издания, нельзя писать всё что хочется горячему сердцу.

Вернувшись на улицу, Ровальд, оценил взглядом здание, с которого было хорошо видно и подпрыгнул до подоконника третьего этажа. Примериваясь силами, рванул и долетел до подоконника четвёртого. Так до самой крыши, где перевалился и, укрывшись палаткой, отключил невидимость. Так он стал подглядывать через щель.

Парень всё сидел. Изредка оглядывался, будто подозревая, что следят.

Настал конец рабочего дня. Встал редактор и, готовый преследовать жертву, спрятал палатку в вакуумный карман. Слегка выглядывая через борт, ждал, когда парень выйдет. Спустя несколько минут включил невидимость, камнем спрыгнул в трущобы между домами и неспеша вышел.

Следуя за парнем по пятам, Ровальд сильно удивился, когда они подошли к выходу из города, где почти всех свободно пропускали, редко кого проверяя. Охранник уже знал всех наизусть, и, видимо, был подобродушнее своего коллеги. Долго петляли по просёлочной дороге. Прохожих не много. Но всякий раз, когда интуиция начинала давить, Ровальд прятался. Парень, оправдывая приступы шестого чувства, оглядывался, пытаясь найти преследователя, но всякий раз убеждался что один, и шёл дальше. Так и добрались до конечной точки — его дома. Отперев дверь ключом, парень вошёл.

— Милая, я дома.

Дверь не закрылась до конца, так как Ровальд успел подставит палку. Всматриваясь в мутное окно, Ровальд не мог понять, что там и, уличив момент, под скрип проезжающей повозка с запряжённой коровой, вошёл, закрыв дверь до конца.

Парень вышел из комнаты, подошёл к кровати, на которой лежала девушка.

— Милая, как ты?

Ровальд выключил невидимость и стал наблюдать.

Та, отвечала еле шевеля губами, улыбнулась, они обнялись, словно в последний раз.

— Я сделаю твой чай и рисовую кашу, ты же голодна? Ждала, небось, весь день.

Судя по состоянию девушки, ей ждать было непросто. Почти мёртвое существо. Бледное, слабое. Ровальд наклонился над ней, а та еле дышала, глаза закрыты. Волнистые волосы истрепались на подушке.

Ровальд аккуратно прошёл в комнату за парнем, и вдруг доска под ногой скрипнула. Парень резко обернулся, но никого не увидел. Ровальд успел машинально включить невидимость, но увидев спину парня, вновь проявился.

Тихонько закрыв за собой дверь в комнату, которая не произвела должного эффекта, так как была на удивление хорошо смазана, изучающе смотрел на парня, который возился со склянками, внутри которых лежали скомканные травы. Котелок размеренно разогревался в печи, начиная бурлить.

— Эх, если бы мне удалось заработать денег. Если бы я мог!..

Он ударил кулаком по печи, и, уперевшись лицом в рукав, легонько зарыдал.

— Боже!

Ровальд кашлянул, и парень замолчал. Но, поняв, что показалось, вернулся к склянкам.

— Здравствуй, отеленовец.

Парень обернулся и чуть не перевернул стол от страха. Он, дрожащий, упирался спиной.

— У нас ничего нет, берите всё, что найдёте. Зачем же своих грабить? Мы же в цивилизованном мире, можно просто попросить!

— Я пришёл не за вещами.

— Органы? — и он достал из заднего кармана скудный, худой, невероятно тонкий кошелёк и кинул в Ровальда. Ударившись о грудь, тот упал.

— Никаких органов!

— О, здесь есть и такое. — Хмыкнул Ровальд и опустил взгляд на упавший кошелёк. — Цивилизованный мир…

— Ты? Тот самый? Ты — он?

— Да. Он самый.

— Врёшь! Ты обычный человек, грабитель! Притворяешься, чтобы разжиться вещами. Решил воспользоваться страхом! — Парень достал нож, и неуверенно, но быстро, побежал на встречу. Все его движения говорили, что он не хочет убивать, и по возможности, промахнётся. Ровальд поймал его за кисть и поднял несчастного. Тот, болтая в воздухе ногами, не мог поверить глазам.

— Отпусти! — Парень упал, как мешок картошки. Потирая ушибленную руку, посмотрел на Ровальда.

— Но если ты Независимый, то что тебе надо? Нероны они там, снаружи, здесь ничего нет. Убивай сколько хочешь, меньше не станет. — Парень замолчал, понимая, что ничего не понимает. — Я что?

— Осветишь одно событие, и я уйду.

— Ты больной. — Усмехнулся юноша. — У меня ни одной строчки не приняли. Как я тебя освещу?

— Не больнее вас. Впрочем, готов предложить кое-что, что решит проблему. — Ровальд задумался. — Впрочем, выбора у тебя нет. — Он нагнулся к лицу парня. — А то в порошок сотру.

— Я не журналист. Стажёр! — Засверебил парень.

— Жизнь жестока. А не Иксодусе, жестока вдвойне.

Ровальд дал понять юному стажёру, что выполнить волю он обязан в любом случае, и парень довольно быстро смирился:

— Но что за важную проблему ты способен решить? — Начал искать выгоду стажёр.

— Вылечу твою девчушку.

Глаза парня округлились, дыхание выровнялось. Маленькая надежда, а какой эффект. Значит, она действительно для него важна.

Ровальд протянул руку, чтобы парень поднялся.

— Калим. Меня зовут Калим Эмберхолд. — Принял рукопожатие парень.

* **

Ровальд раскладывал аптечку на белоснежной ткани, что принёс Калим. Имелось всего три капсулы. Одна уже исчезла в затворе автоматического шприца, больше похожего на крохотный пистолет. Ровальд посмотрел на Калима, а тот молча смотрел на любимую. Такой покорный. Но что-то в нём было. Ровальд верил чутью.

Прислонив к худому плечу дуло шприца, проткнул кожу и шприц сработал, впрыснув дозу и оставив три маленьких дырочки, из которых даже не проступила кровь. Это тело умирало. Возможно, он не успел, тогда иммунная система не перезапустится.

Калим хотел задать вопрос, но боялся отвлечься. Увидев какие-то изменения, схватил руку любимой, смотрел, не веря, а глаза больной постепенно открывались. Во зрачках блестела капелька воли к жизни, которая постепенно разжигалась.

— Белла.

— Калим?

Обняв её, Калим зарыдал. Ему было достаточно.

Ровальд шагнул назад, готовый уйти, но парень вцепился в куртку.

— Не надо. Не уходите. Я должник. Мы все… Сделаем всё, как скажите. Не государство, ни братья, ни деньги. Никто не помог. Только вы. Не могу вас просто отпустить. Останьтесь. Уже поздно. Переночуйте. Пожалуйста.

Ровальд согласился. Калим перестелил свою кровать и улёгся на полу возле Беллы. Довольный, счастливый, держащий за тоненькую ручку, а та, впервые за долгое время, крепко держала в ответ, и весело шепталась, рассказывая десятки снов, которые она успела увидеть. Дальних, давно мёртвых родственников, дедушку с бабушкой.

Ищущий да найдет, вспомнил Ровальд слова старой пословицы. Кажется, из Библии. Теперь и он, мог спокойно поспать, не заморачиваясь о киборгах и буйных крестьянах.

* * *

Ровальд проснулся под утренние лучи от приятного запаха органики. Кто-то готовил нечто мясное. Что же это? За всю жизнь он чувствовал этот запах всего несколько раз, и те, были только в ресторанах.

Девушка возилась на кухне. Худая, как щепка, но бодрая. Она заметила проснувшегося гостя, и помахала, приглашая к себе.