Уездная учительница магии (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 2

— Пропадают в лесах? В болотах? — поразилась я.

Перед поездкой я внимательно изучила все заметки, которые смогла найти в библиотеке о городе Крипвуде. Увы, нашла немногое.

Узнала, что Крипвуд окружен лесами, солеными болотами, и находится вблизи от морского побережья. Не самый здоровый климат, но зато нет дыма от заводов и фабрик, что отравляли столицу.

Побережье местами пологое, местами скалистое, в прошлом излюбленное контрабандистами. Крупный порт далековато: в тридцати лигах. Но можно иногда выбраться развлечься, если учительское жалованье позволит.

Увы, в справочниках не говорилось ни о привидениях, ни о местных легендах, и полицейские сводки мне тоже не попадались... оттого я считала, что еду в тихое место, где столетиями не случается ничего интересного.

Выходит, ошибалась.

— Да, в лесах. В основном пропадают дети, — продолжала дама. — Бывает, и взрослые. К счастью, их почти всегда находят через день-два. Но, говорят, находят их… не такими.

Опять эта таинственная интонация!

— Что значит — не такими?

— Ну... как будто они увидели там, в лесах, то, что отшибло им память. Они плохо помнят свои приключения. Во всяком случае, ничего о них не рассказывают. Старожилы уверяют, что потерявшиеся попадают в гости к разбойнику Иоахиму Граббу.

— Разве в наш век телеграфа и поездов еще где-то остались лесные разбойники? — усмехнулась я. — Думала, их место — в сказках да романтических историях. Современные разбойники занимают посты директоров банков.

Дама не улыбнулась шутке.

— Иоахим Грабб жил двести лет назад. Но легенды твердят, его дух никак не успокоится. Старые предания... Конечно, чушь это все. Однако местные верят.

Я заподозрила, что презрение ее показное, и моя попутчица тоже крепко верит в легенды и суеверия. Вон с каким смаком о них рассказывает!

Ее следующие слова подтвердили мою догадку.

— Однако есть в мире вещи, которые не объяснить в двух словах. Как бы эти горе-ученые ни старались, — презрение в голосе дамы усилилось и теперь было искренним. — Вот еще — выдумали называть колдовство природным явлением! Приглашают колдунов на службу, и дают им места в университетах! Добром это не кончится.

Я неопределенно хмыкнула. Надо полагать, дама говорит об Одаренных. Лучше увести разговор с этой темы...

— Вы знаете кого-нибудь из жителей Крипвуда?

— Да, с некоторыми знакома. У меня там живет дальняя родня по мужу...

— Пожалуйста, расскажите о ком-нибудь из горожан. Хотелось бы немного разузнать о людях, к которым я еду. И об обычаях, принятых в городе.

— Ну... о ком вам рассказать? — дама задумалась. — Бургомистром там Фалберт Флегг... ух и жук, я вам скажу! Любого уболтает, заставит поверить, что черное — это белое, если ему это выгодно. Но человек в целом неплохой. Так... кто еще… ах да, директор школы. Вот кто вас, должно быть, интересует прежде всего. Господин Стефан Степпель. Он пожилой, в молодости учился в университете... Чудак, каких поискать.

Меня порадовала эта характеристика. Чудаки мне нравились — может, потому что они были моей противоположностью. Себя-то я считала практичной, приземленной и обыденной. До отвращения полной здравого смысла.

— А вот с кем вам следует быть поосторожнее, так это с местным богатеем. Корнелиус Роберваль его имя. Он владеет лесопилками и деревоперерабатывающими фабриками в округе. Тяжелый человек, неуступчивый. С юности такой, а уж как его жена умерла три года назад, так совсем ожесточился. Он — настоящий хозяин города. Если вы ему в чем-то не угодите или не сойдетесь с ним во взглядах, он в два счета позаботится, чтобы вас выставили прочь.

— Вряд ли это ему под силу. Меня прислал столичный Департамент образования и последнее слово будет за инспекторами, а не местным богатеем.

— У Роберваля есть связи в столице. Он жил там долгое время. Так что глядите в оба, милочка, — сказала дама с сочувствием. — Таким как вы, нужно пытаться угодить сильным мира сего.

— Всем угодить невозможно, — пробормотала я. Рассказы дамы о моем будущем доме огорчили меня. Суеверия, деспотичные и сумасбродные горожане...

Ладно, поживем — увидим. Может, не все так страшно.

— Как же вас родные в такую даль отпустили работать, одну-одинешеньку? — полюбопытствовала неугомонная попутчица.

— У меня нет родных, — ответила я, покривив душой. Но в самом деле: считать моего дядю и тетю родными после того, как они со мной поступили, я не желала.

— И жених ваш не возражал? — продолжала допытываться дама, мазнув взглядом по моему пальцу без обручального кольца.

— Жениха у меня тоже нет, — ответила я с отвращением.

Да, теперь жениха у меня тоже нет.

И я надеюсь, что бывший жених и родственники не объявятся по мою душу как минимум год, пока мне не исполнится двадцать пять. А там их притязания уже не страшны — закон будет на моей стороне.

Я опять вспомнила печальные события последних месяцев, и на следующие вопросы попутчицы отвечала рассеянно.

— Что будете детишкам преподавать? Математику?

— Нет, историю, словесность, рисование... и еще один новый курс, рекомендованный Департаментом.

— Что же вы окончили?

— Учительские курсы, а до этого училась в столичной академии, — ответила я, не задумываясь, и тут же поняла свою оплошность.

— В академии Одаренных? — на лице дамы тут же появилось опасливое выражение. Она сделала едва заметное движение, как будто хотела отодвинуться от меня подальше. — Так вы, оказывается, тоже из этих... ученых-колдунов? — ее голос разом стал холодным.

— Да, я сенситив. То есть, Одаренная, — сказала я мягко, не считая необходимым отрицать очевидное. Раз уж проболталась — нужно вести себя достойно. — Не стоит называть нас колдунами.

— Вы и детишкам собираетесь эту вашу эфирную магию преподавать? — возмутилась дама. — Слышала, в столичных школах этим занимаются!

— Магии, в традиционном ее понимании, не существует. Изучение скрытых способностей человека и всемирного эфирного поля не имеет ничего общего с колдовством.

Дама фыркнула, показывая свое отношение к этому утверждению, и вновь нервно потеребила шаль гладкими как сосиски пальцами.

Я мысленно вздохнула.

Неприятно осознавать, что до сих пор полно на свете людей, в чьих глазах наука недалеко ушла от магии.

Пусть стали обыденностью телеграф, электричество, радио, управление эфирными потоками и трансформация реальности, всегда найдутся те, кто требуют снести электростанции и изгнать Одаренных, объявляя достижения прогресса дьявольским колдовством и пороком.

Неужели и жители города, куда я отправляюсь, принадлежат к той же породе ретроградов? Вот это совсем неважная новость.

Времена меняются, но люди за ними не всегда поспевают.

Впрочем, на учительских курсах нам немного преподавали психологию с упором на то, как бороться с косностью. Так что я была готова в какой-то мере противостоять предубеждениям. Хотя надеялась, что мне не придется с ними столкнуться.

— Что же, раз вы Одаренная, то умеете… колдовать? — подала голос дама.

— Управление эфирными полями и потоками — не колдовство, — опять поправила я ее. — И Одаренные — вовсе не маги.

— Да, про это пишут, — с сомнением отозвалась дама. — Вы знаете, как управлять грозой? Вызывать ливни?

— Увы, нет, — развела я руками.

— Двигать предметы на расстоянии?

— Немного.

— Вызывать пожары?

— Если потребуется.

Дама поняла, что я не намерена распространяться о собственных умениях, да и сама она больше не желала поддерживать разговор.

Теперь она смотрела на меня с откровенной опаской — неудивительно, ведь в ее глазах я была колдуньей, учительницей магии!

Что за темная женщина...

Мне хотелось разубедить ее, но я понимала, что это бесполезно. Она не услышит моих аргументов. Люди ее возраста и воспитания с трудом воспринимают все новое и малоизученное.

Другое дело — дети. Они охотнее верят в то, что любая вещь и природное явление кроме материального воплощения имеют незримую эфирную копию, и весь мир вокруг пронизан эфирными токами и полями, управляя которыми можно менять реальность.