Песнь Ветра. Между Западом и Югом (СИ) - Целых Ольга. Страница 21

— Возьмите, наследник, — счетовод поклонился и передал Сирелу тугой кошель из мягкой кожи.

— Что это? — осведомился Третий, взвесив дар в руке.

— Второй Наследник Неон просил снабдить вас дополнительными средствами. И предупредить об опасности. На него и Первого Наследника покушались ещё два раза за последнюю декаду. Прошу вас не распространяться об этом нашем разговоре во избежание слухов. Всё-таки Второй наследник Неон всецело поддерживает позицию нынешнего Императора.

— Интриган, — покачал головой Третий усмехнувшись. — Тайная служба Казны?

— Вы о чём? — очень правдоподобно разыграл удивление счетовод.

Наследник кивнул счетоводу и покинул его скромный кабинет.

Corvus Corax — Para barei

Из Военного Ведомства Сирел вышел озадаченный и разочарованный. Тайная служба разведки Воеводы отказалась сотрудничать с опальным наследником, а друзей на западе Третий так и не завёл. Ко всему прочему, до него не сразу дошли слова дяди о том, что Шагонар может занять его место. Конечно, Артес будет против, но что ему останется делать, если младшего брата убьют по его же собственной глупости? С другой стороны, Третий не мог угадать, насколько глубоко ранил он брата своим отъездом. Быть может, тот только рад будет избавиться от предателя.

Вернувшись в Немкар, он уже подумывал отправиться на границу в одиночестве, но вдруг увидел торговые прилавки. Рынок кипел своими маленькими страстями: кричали торговцы, спорили покупатели, скот ревел и мычал, дети и собаки с шумом носились меж рядов. Мужчина, спокойно пробравшись сквозь толпу, подошёл к боковой стене, достал уголёк, что поднял с земли у небольшой уличной жаровни. Не оглядываясь, чтоб не привлекать лишнего внимания, он, нарочито неторопливо, вывел на стене небольшой перевёрнутый треугольник и вписанный в него круг. Также не спеша, удалился, обмотал красным лоскутом рукав и стал прохаживаться по рядам.

Время и не думало останавливаться. К обеду людей на рынке стало ощутимо больше, толпа напирала со всех сторон, гомон усилился. От шума у наследника разболелась голова, но он продолжал вышагивать вдоль рядов. И вышагивал бы ещё, но вдруг понял, что продавцы подозрительно на него косятся. Проголодавшись, он, наступив на горло своей брезгливости, купил у торговца пирожок и надкусил. Но, чувство голода было столь сильным, что, прикупив ещё с пяток ароматных кругляшей, он устроился на скамейке у центрального фонтана и с наслаждением пообедал.

Сирел не заметил, как его сморил сон. Сквозь полуопущенные веки он глядел на вогнутые дома площади, которые солнце окрашивало в цвет киновари, а в синем небе распускался, в закатных лучах, огромный махровый цветок-облако. Мягкие переливы золотисто-розового света скользили по его белым лепесткам, у горизонта растворяясь в лиловой синеве. Цветок двигался, разрастался во все стороны, как живой. Мужчина задумался о своей матери, которую называли Белой Розой Дворца, как и всех безродных женщин правителей, и не сразу понял, что рядом с ним на скамью кто-то опустился.

— Можешь снять повязку.

Сирел встрепенулся, потерев слипшиеся веки, и увидел женщину, не старше Юны и с такими же живыми глазами. На ней было белое покрывало, поверх карминовой мантии. Чёрная, с сединой прядь, выбивалась из-под покрова, падала на высокие скулы.

— Вы одна из Матерей? — спросил он, послушно убрав красный лоскут с руки.

— А ты Третий наследник? — она усмехнулась. — Юна предупредила о твоём приезде.

— Мне нужна ваша помощь, — кивнув, Сирел нахмурился.

— Полагаю, с Агваном ты уже поговорил.

— Да. Но он отказался мне помогать. Только предупредил об ахедах.

— Надо же, — с ехидством воскликнула женщина, — для него это подвиг!

— Как бы там ни было, мне придётся самому отправляться в проклятые места.

— Чего же ты хочешь от нас?

— Новостей. Что происходит здесь, есть ли новости от дальних застав за пустыней? Где сейчас войска империи?

— Как много вопросов, — улыбнулась женщина. — Пойдём со мной.

Пока они говорили, солнце уже село. Женщина поднялась, набросила покров на голову так, чтоб лицо скрылось в тени, и неспешно направилась к северному выходу из городка.

Сирел, последовал за ней, застёгивая ремни на кожаной куртке, с протёртыми, за время скачки, рукавами.

Людей на улице практически не осталось, по земле стелился туман, на западе горизонт ещё светлел, но на востоке уже зажглись первые звёзды. Третий поднял глаза к небу, разглядывая неяркие ещё огоньки своего любимого созвездия. Сторожевой пёс, низко склонившись к кромке неба, шёл по следу неведомого врага. Спутница наследника, заметив его взгляд, тоже остановилась.

— Любишь звёзды? — Спокойно, с добротой в голосе, спросила она.

— Нет, — ответил Сирел, — но по ним удобно ориентироваться.

— Мать Мира никогда не оставит тебя во тьме, — покачала головой женщина, продолжив движение.

Мужчина перевёл взгляд на названное ею созвездие. Три звезды в ряд очерчивали стройный пояс Матери, две звезды — плечи, ещё две — бёдра. Неяркие звёзды дорисовывали ноги и голову, а в высоко поднятой над челом руке она держала самую заметную звезду небосклона — Шеол, Сердце Мира.

Серые тени облаков бродили по небу, когда они разошлись, на землю пал смешанный свет от двух спутниц этого мира — красной, в тёмных рытвинах, Сиры, и нежной, маленькой, голубоватой Карон. Красный спутник олицетворял силу, а светлый — правду. И жрецы очень любили напоминать, что, несмотря на маленькие размеры, Карон светит ярче, чем Сира. Сирел хмыкнул. Как бы ни выкручивались жрецы, но раз в цикл, сила затмевала правду.

Меж тем окончательно стемнело. Воинствующая Мать вела наследника по пустым деревенским улицам. Ближе к границе селения, постройки прекратили жаться друг к другу: теперь большую часть пространства занимали огороды и сады. Северная дорога Немкара обходила Саран по дуге, соединяясь с широким трактом на шахты. Здесь же, за огородами, люди хоронили своих близких.

Старый жальник, времён войн с западом, густо зарос надгробиями разной высоты и отделки. Проклятых в западных провинциях хоронили в курганах. Сирел знал, что внутри каждого лежит стальной ящик, обмотанный цепями. Люди так боялись абаасов, что подобный способ захоронения стал естественным и привычным. Могилы тех, кто умер не своей смертью, для надёжности, накрывали сверху тяжёлыми каменными плитами за счёт государственной казны, а потом засыпали землёй.

Абаасы живут долго, даже лишённые пищи, и если убитого успевали похоронить вовремя, ещё месяц из-под земли раздавался громовой рёв страшной твари, заключённой в стальной короб. Со дня основания империи простые люди верили, что абаасы — проклятие и кара.

Сирел шёл, задумавшись, пока порыв западного ветра не хлестнул его по лицу. Пряди иссиня-чёрных его волос скользнули по глазам. Наследник остановил свою молчаливую спутницу, коснувшись её плеча. Мать опустила покров с головы прислушиваясь. Её коротко остриженные волосы отливали краснотой, в свете Сиры. Кивнув юноше, женщина медленно огляделась. Из рукавов её одеяния выскользнули два узких кинжала, похожие на тот, что дала Сирелу королева Орхона. Наследник немедля достал свой длинный меч из ножен на спине. Его сталь не блестела, так же, как и у парных клинков, скрытая воронением. Он увлёк свою спутницу в тень старого дуба, росшего на столь же древнем кургане. Ветер, верный друг наследника, снова тревожно ударился ему в грудь.

Сирел услышал, как под чьими-то ногами хрустит листва. Он вгляделся вдаль, но ему на плечо вдруг посыпалась древесная труха. Мужчина не стал даже поднимать головы, быстрым движением оттолкнул свою спутницу и вскинул клинок вверх. Туманный жальник сотрясся от крика.

Нападавшие не стали больше таиться и ринулись в атаку. Одного из них Сирел оглушил из тени, вдарив рукоятью меча по затылку. Следующий был осторожнее и куда ловчее: орудуя тяжёлым изогнутым клинком, он прижал наследника к свежей насыпи. Пришлось выкручиваться. Приняв удар на клёпаный рукав куртки, он рассёк противнику живот.