Сезон охоты на гения (СИ) - Балин Вадим. Страница 8

Ухмылка появилась на лице у Всеволода:

— А если ведьма… — Он причмокнул губами, будто пытался попробовать слово на вкус. — … особенная.

— Вы переоцениваете силу ведьм. — Равнодушно бросил молодой Тормен. — Никто не обладает такой силой, чтобы из-за неё подняли на уши весь район.

Третий собеседник, услышав, о чем идет речь, испуганно завертел головой, а после и вовсе решил ретироваться от греха подальше. Только лишь пятки засверкали, однако уход мужчины с незапоминающимся лицом никак не отразился на беседе двух господ.

— Помниться, кто-то мне не так давно говорил, о безрассудстве. — Припомнил Вадим Иванович, не отрываясь от кофейного напитка. Который, ко всему, был отменный на вкус. Зерна, достаточно прожаренные, что придавало напитку легкую горчинку, которая оставалась на языке еще некоторое время. Все, как и любил Вадим.

— Понимаете, граф Тормен. У меня так же имеются принципы. — Не торопливо проговорил Всеволод.

— Даже если они идут в разрез правилам?

— А кто придумает эти самые правила? Для чего они нужны, знаете Вадим Иванович? — И не дожидаясь ответа, Всеволод продолжил. — Жизнь без них скучна и пресна, как недосоленный хлеб поданный на завтрак. И только правила привносят в нашу жизнь разнообразие красок. По сути, мы те же игроки, только в большем масштабе. И ставки уже посолидней, да и куш побольше.

— Да Вы, граф, игрок, как я погляжу. — Вадим сделал еще глоток кофе. Глаза сами прикрылись от удовольствия, казалось, на те несколько секунд, мир вокруг графа замер. Глоток и приятная теплота обволокла всё горло.

— Не буду скрывать, да. — Признался Шереметьев. Его лукавый взгляд остановился на молодом графе. — И я хочу сыграть с вами.

— В любое время и в любом месте. — Не моргнув и глазом, Тормен принял вызов.

— Всенепременно. — Поклонился Шереметьев. — Придет время, и мы сыграем. Но, а сейчас, я вынужден откланяться — дела, сами понимаете. Тем более я вас вручаю этом милейшей особе, которая уже продолжительное время наблюдает за Вами со стороны.

О ком он говорит? — Не сразу понял Вадим Иванович, с этими мыслями граф обернулся к залу и оторопел. Его взгляд встретился с выразительным взглядом прекрасной дамы. Да-да — эти карие глаза принадлежали той самой незнакомке, которую он, не так давно, повстречал в одёжной лавке. Красное платье с глубоким декольте все так же облегало её стройное тело, как и при первой встрече. Только теперь девушка держала при себе небольшой сверток. Видимо ушлый продавец смог таки всучить ей парочку новеньких нарядов.

Граф Шереметьев подошел к молодой особе, он взяв руку, и коснулся губами её изящной кисти:

— Оставляю вас наедине.- Сказал он перед тем, как покинуть кафе.

Незнакомка недовольно фыркнула, после чего направилась к молодому графу:

— Я не то чтобы наблюдала. — Замялась она. — Этот хулиган все перекрутил, я… я просто…

— Да я все понимаю мисс…, извините, не знаю вашего имени. — Сердце предательски забилось. И странное чувство начало разгораться в районе лопаток.

— Вайлет. — Представилась незнакомка. У неё был хорошо поставленный голос и приятная речь. — Вайлет Медеси, если быть точнее, младшая дочь Антуана Медеси. Меня просто увлекла история со взрывом.

Глаза графа заиграли красками. Он хотел было сорваться с места и побежать к девушке, которая назвалась Вайлет Медеси. Соблазн поступить так был велик, но мимолетен. Вадим Иванович быстро взял себя в руки.

— Вы верите желтой прессе? — Голос был спокоен и не выдавал тех чувств, которые бурлили у него внутри.

Вайлет Медеси. Вайлет Медеси — Снова и снова проносилось в мыслях у Вадима Ивановича.

— Не совсем поняла вас. — Собеседница изобразила на лице удивление.

— Вы так же верите, что взрыв связан с ведьмой? — Вадим отставил на столешницу пустую чашку и отодвинул её от себя.

— А, вы об этом. — Мило усмехнулась Вайлет. — Возможно и так, я не так давно была в тех краях, ездила к своей любимой кузине в гости и, признаться, данная история меня взволновала.

— Не хотите ли вы сказать, что взрыв произошел в тех местах, где вы бывали? — Предположил Вадим Иванович.

— Ну что вы, спальные районы я обхожу стороной, приличной девушке, да еще и одной, там делать нечего.

— Одна? А как же ваш кавалер? — Как бы невзначай бросил Тормен. Но сам напрягся, как перетянутая струна.

— Увы, его нет. — Собеседница опустила взгляд в пол и покраснела.

— Какая жалость, такой прекрасный алмаз и никто по достоинству не оценил. — Слова сами слетели с языка и достигли ушей прекрасной незнакомки с черными как смоль волосами.

Вайлет на это лишь недовольно фыркнула:

— Это вы загнули граф…. — Еще больше покраснели щеки у девушки.

— Я Вадим из рода Торменов. Средний сын, если быть точнее. — Представился Вадим, сразу после этого, он поднялся со стула и поклонился. — К вашим услугам, мисс.

— Надо же. — Восхищенно воскликнула Вайлет.

— Вы слышали о Торменах?

— Нет, но вы так гордо представились. Если заслуг в вашем роду так же много, как и спеси, то род Торменов действительно велик и могуч. — Девушка сделала контрольный выстрел глазками и лукаво улыбнулась.

— А вы остры на язык, мисс Вайлет. — Заключил Граф и тяжко вздохнул.

— Возможно, именно поэтому никто не хочет оценивать этот алмаз. — Хихикнула она.

— Я бы не отказался. — Заверил молодой и темпераментный граф

— Уверены? Смотрите, чтобы потом не пожалели. — Краюшки губ у девушки дернулись, но в этот раз она не улыбнулась. Вместо этого, Вайлет обернулась к Бармену и заказала зеленый чай с чабрецом и мятой.

— Говорят, сегодняшним вечером один вельможа бал закатывает… — Подал голос граф.

Девушка поблагодарила официанта, и элегантным движением подняла чашку и поднесла к губам.

— Бельмонт четвертый. — Сделав глоток, отвечала она. — Он стоит у истоков инквизиции и является важнейшим звеном. Бельмонта здесь почитают и одновременно боятся. — И зыркнув по графу лисьим взглядом, добавила. — А не претит ли вашим принципам идти на бал к тому, у кого руки по локоть в крови?

Вадиму Ивановичу ненадолго показалось, что все, кто здесь был, подслушивал его разговор с мельниками.

— Да мне все равно. — Равнодушно пожал плечами Тормен. — Лишь бы кормили, да поили хорошо.

— А как же ваши слова об устаревших методах инквизиции? — Вайлет очень хотела понять человека из рода Торменов. Узнать, чем он руководствуется на самом деле. Ведь граф не был похож на того безрассудного человека, коим он хотел показаться. Все дело в голубых, как небо глазах. Взгляд был грустным и одновременно печальным, с томящейся тоской внутри.

— Я не отказываюсь от своих слов, милая барышня. В мире паровых машин и механизмов, где наука выходит на первый план, придание девушек огню, выглядит, как дикарство, не находите.

Девушка ничего не ответив спокойно продолжала пить свой чай с чабрецом и мятой.

— Дикарство говоришь? — Послышалось со стороны столиков. — Благородный граф не хочет забрать свои слова обратно???

Тут же поднялся широкоплечий паренёк, крепкого телосложения и красными от злости глазами.

- Саинтвиль не должен слышать подобных слов, даже от таких чопорных вельмож, вроде тебя!!! — Обращение на “ТЫ” считался оскорбительным тоном и переходил всякие границы дозволенного. Парень демонстративно сжал правую руку в кулак и постучал о левую ладонь.

У кого-то явно чесались кулаки, и не терпелось пустить их в дело.

— От слов своих я не отказываюсь. — Том же спокойным голосом пропел Тормен.

Здоровила был на голову выше молодого графа, да и покрупнее, чего уж скрывать. Рабочий класс, коим тот являлся, всегда был выносливей своих господ.

— Тогда выйдем! — Зарычал парниша.

— Выйдем!!! — Не колеблясь, отвечал Вадим.

Здоровила, опрокидывая впереди себя стоящие стулья, побрел к черному ходу. Граф напоследок посмотрел на девушку, затем нацепил на голову потертый цилиндр, последовал за обидчиком.