Путешествие туда, не знаю куда (СИ) - Смирнов Игорь. Страница 26

Хайден осторожно примостился на хрупком стуле:

— Рад вас видеть, господин магистр! В городе все спокойно, известные вам люди дальше оговоренной границы не суются, ремонт крепостной стены продолжаем по мере возможности, материалов не хватает.

— Отлично, Гус, я не ошибся в тебе. Кстати, знакомьтесь, дон Олиер Дега, новый наместник города.

Вот что значит военный, красавчик просто! Ему все равно, хоть пацан молодой, хоть конь императора. Сказано — наместник, значит наместник, обсуждению не подлежит.

Гус моментально встал и поклонился Олиеру. Тот сидел пунцовый, не зная, куда девать руки. Ничего, привыкнет.

Наконец-то женщины стали накрывать на стол, а то уже не есть, а жрать охота. Что-то Тораг с Клеменсом задерживаются. Ладно, ждать не будем, потом на кухне поедят, если уж совсем поздно подтянутся.

Мы уже заканчивали ужинать, когда, наконец, появились опоздавшие. Ката, которую как взрослую усадили за общий стол, увидев Клеменса, взвизгнула, слетела со стула и спряталась за Элизой. Та, как бы невзначай, тихонько взяла нож, которым разрезала приготовленное мясо на порции. Дядька Влас немного отодвинулся от стола, чтобы можно было быстро вскочить. Малинар нахмурился и вопросительно посмотрел на меня. Какие молодцы, команда! Горжусь!

— Девочки и мальчики, расслабьтесь, все нормально, — я с благодарностью посмотрел на своих, — господин Клеменс с некоторых пор больше не работает в Службе безопасности и в данный момент является моим помощником. Да, представьте себе, и так бывает. Поэтому все тихонько выдохнули, никакой опасности нет. Клем, Тораг, быстро садитесь и ешьте, пока эта маленькая девочка все не слопала, — я подмигнул Кате.

— Элиза, дорогая, мясо еще осталось?

— Осталось, господин магистр, я для Гогона отложила, — буркнула главная по питанию, но нож все же положила на место.

— Неси сюда, Гогон сегодня не придет.

— Что-то случилось, господин Гор? — с тревогой спросил Малинар.

— Нет, с ним все нормально. Гогон остался в одной деревне ровно на полпути до столицы. У нас там будет опорный пункт, перевалочная база.

Не стал я рассказывать всю правду, нечего людей расстраивать. Хотя, по большому счету, так оно и есть, если не считать жуткого ранения Гоги. Теперь, в случае необходимости, действительно есть место, где можно будет нормально остановиться и отдохнуть по пути в столицу и обратно.

Ката, несмотря на мои уверения, все же пересела подальше от страшного человека, вклинившись между Элизой и Миленой. Клеменс какое-то время был скован и ел, не поднимая глаз от тарелки, но пара хороших кружек вина положение немного исправили.

Время было уже за полночь, но мы все не могли наговориться, пересказывая друг другу о различных событиях здесь и в столице. Гуса я отправил чуть пораньше.

— Завтра с утра известите всех членов Городского совета о моем прибытии. В двенадцать общий сбор в ратуше, про дона Олиера ни слова. Все, идите.

Хайден молча выслушал указания, бухнул себя кулаком по груди, четко развернулся, несмотря на несколько выпитых кружек вина, и убыл.

В зале заседаний в ратуше было не протолкнуться. Пришли все и даже больше, свободными оставались только два кресла во главе стола. Придется внести некоторые поправки, потому что пришли мы на заседание вчетвером: я, Тораг, Малинар и дон Олиер. Тораг, допустим и постоит, но дон Олиер по понятным причинам стоять не будет. Порядок обеспечивали сам Хайден и еще четверо солдат. Немного пошептавшись с Гусом, я стал пробираться через толпу людей, стоящих у стены и мешающих проходу.

Протиснувшись к своему месту, я вежливо попросил ближайшего члена Городского совета освободить место. У того хватило ума не спорить, и началась веселая игра «Спихни соседа». На это ушло несколько минут, пока последний невезунчик в конце стола не был согнан с насиженного места.

На обязательные ритуальные прыжки и ужимки, взаимные поклоны, заверения, что меня все ждали как сына родного, ушло еще несколько минут. Все, наконец угомонились, и представление началось.

— Господин казначей, — обратился я к пожилому мужчине, бывшему казначеем еще при старом Совете, — ведите, пожалуйста, подробный протокол нашего собрания.

Тот недоуменно выпучился на меня.

— Чего непонятного? Берите бумагу, перо и записывайте все, что здесь будет сказано, это нужно для отчета.

Никто особо ничего не понял, но казначею передали лист пергамента, письменные принадлежности, и он, нахмурив лоб, приготовился записывать.

— Господа, — я обвел взглядом присутствующих, все с волнением ждали, что я скажу, чем же закончился мой вояж в столицу.

Полным трагизма голосом продолжил:

— Его императорское величество, к сожалению, не утвердило наш план по самоуправлению городом.

Что тут началось! Все зашумели, пытаясь что-то объяснить себе и соседям. Дон Гонзо поджал губы и сильно загрустил, главный колбасник мерзко захихикал, торжествующе глядя на булочника. Большинство людей были просто испуганы, а несколько человек хотели покинуть зал, но их не выпустила охрана.

— Тихо, тихо, господа, — я постучал ладонью по столу. Народ немного притих, но былого почтения во взглядах как не бывало. Ну, а чего было ожидать от них, ветер-то подул в другую сторону.

— Поэтому, как вы понимаете, будет назначен новый наместник города.

Дель Рубин, колбасник, не выдержал:

— Это был не наш план, а ваш, господин магистр, вам и отвечать, теперь-то точно вам не поздоровится. А тебе, Родольфо, — обратился он к дону Гонзо, — я говорил, мутная это затея. Говорил? Говорил… Так что готовься отвечать по полной, дружок. А я заявляю всем, — колбасник повысил голос, перекрывая общий шум, — что я никогда не поддерживал эту вредную идею и заранее присягаю новому наместнику города.

Дон Гонзо упрямо молчал, молодец, крепкий мужик.

— Вы все записали, господин казначей? — спросил я у писаря, — запишите дословно все, что сказал сейчас дель Рубин.

— Одну минуту, господин магистр, я не успеваю.

— Пишите, пишите, мы подождем.

Гомон опять усилился. Я повернулся к дону Олиеру и тихо сказал:

— Смотрите внимательно, дон Олиер, кто и как себя ведет в этой непростой ситуации. Вам с ними жить, запоминайте, на кого можно будет опереться, а кому доверять не стоит.

Тораг стоял за моей спиной, одетый в парадный камзол синего сукна с золотой каймой по обшлагам и вороту. Не поверите, но этот наряд был куплен в столице специально для этого совещания. Тораг был серьезен, важен и выглядел на все сто.

Казначей кивнул, что все готово, и я подал знак Торагу.

— Тихо всем! — гаркнул Тораг во все горло, убивая на корню все остальные звуки, — господин магистр сделает важное заявление.

Народ слегка офигел и затих.

Я достал из сумки, блин, не перепутать бы, свиток с императорской печатью на алом шнуре.

— Это эдикт императора. Господин Малинар, зачитайте вслух, пожалуйста.

Малинар бережно принял свиток, развернул и громко и внятно начал читать:

«Мы, Император империи Арания Арнольд XXVII за оказанные империи неоценимые услуги назначаем магистра первого уровня Гора ТэИванова главным шутом империи.

Император империи Арания Арнольд XXVII

Двадцать девятого числа первого месяца осени 2599 года благословения Изначальных»

В полнейшей тишине Малинар свернул документ, почтительно передал его мне обратно и склонился в поклоне. Когда до присутствующих дошел смысл услышанного, они повскакивали с мест и замерли в поклоне. Хайден с солдатами вытянулись в струнку и приложили кулак к груди. Жалко, мухи в запасе нет, наверное, было бы слышно.

Честно говоря, Арнольд XXVII и не подозревал о наличии у меня каких-то грамот за его подписью. Делать ему было нечего, как только вникать в мои мелкие проблемы. Просто я с помощью Сан Саныча заготовил себе несколько свитков с разными текстами, а он их подписал и повесил настоящие императорские печати. Уж кто-кто, а бывший жандарм прекрасно понимал силу столичной бумаги с печатью на бескрайних просторах империи.