Долгий солнечный день (СИ) - Белецкая Екатерина. Страница 47

— Про поиски… кого? — опешил Саб.

— Вы глухой? Инопланетян они искали. Пришельцев, — Светлана поморщилась. — Мои родители были чокнутыми. И всю жизнь посветили полнейшему бреду. Дети, конечно, за родителей не отвечают, но мне, товарищ, по сей день стыдно, что я их дочь. Занимались бредом, ославились на всю округу, собрали рядом толпу других ненормальных… я с юных лет на эту их дачу — ни ногой, а вы мне письма привозите.

— Но я-то откуда знал? — удивился Саб. — Нашли, ну и привез. Это просто элементарная вежливость, что тут такого?

— Да вообще, наверное, ничего, — женщина задумалась. — Интересно, живы ещё Дед Мороз, Лупоглазик, и Дергушка? Остальные-то давно убрались, это я знаю.

— Не понимаю, о ком вы, — нахмурился Саб.

— Соседи, — женщина сморщила нос. — Дурак на дуре сидит, дураком погоняет.

Несколькими минутами раньше Саб, что греха таить, собирался взять эту тетку под воздействие, но сейчас понял — это будет лишнее. Во-первых, она ничего толком не знает. Во-вторых, уже если кто тут дура, так это точно она. В-третьих, родители с ней явно никакой информацией не делились, потому что она сама этого абсолютно не хотела.

— Может быть, вы ошибаетесь? — осторожно спросил Саб. — Соседи… да обычные люди, мы ничего особенного не заметили.

— Обычные люди? — Светлана рассмеялась. — Может, еще скажете — приличные люди? Инопланетянцев обычные или приличные люди ищут? Шабаши в саду с фонарями по ночам устраивают? На полном серьезе чушь всякую обсуждают? Нет, конечно. Вот вы… как вас зовут?

— Сергей, — представился Саб.

— Вот вы, Сергей, как мне кажется, баскетболист, да?

— Тренер, — кивнул Саб. Выдуманное баскетбольное прошлое стало ему уже изрядно надоедать, но делать пока что было нечего — по всей видимости, быть ему баскетболистом до окончания пребывания на этой планете.

— Вот. Тренер. И вот скажите вы мне, тренер, среди ваших знакомых и коллег есть те, кто всерьез в этот бред верит? Что якобы сюда прилетали инопланетяне, строили что-то, жили тут, учили людей уму-разуму?

— Среди моих нет, — честно ответил Саб, пытаясь припомнить хотя бы одного коллегу, который бы не верил в существование других разумных.

— Вот! — наставительно подняла палец Светлана. — Вот, понимаете? А эти верили.

— А вы не верите, — утвердительно произнес Саб.

— А я не верю. Потому что я, в отличие от матери, головой не тронутая, — отрезала Светлана. — Мои родители, земля им стекловатой, прожили свою жизнь в мире сказок, — жестко сказала она. — И в этих вот письмах, — она кивнула на конверты, — тоже сказки. Которые они рассказывают друг другу. Отец матери, мать отцу. Мне это не надо.

— Светлана, простите… — Саб сделал вид, что смущен, — знаете, я-то, конечно, не верю, но у меня есть пара учеников, которые такие вещи собирают. Ну, как курьезы, в большей степени. У вас случайно ничего от родителей не осталось?

— А что эти ваши ученики делают с этими курьезами? — Светлана склонила голову к плечу и с интересом посмотрела на Саба.

— У них есть эха, ну, юмористическая, в которую они такое размещают, — вовремя сориентировался Саб. — Смеха ради. Я читал пару раз, действительно, забавно. Может быть, у вас что-то осталось, с чем вы согласились бы расстаться за определенную мзду?

— Даже так? — Светлана посмотрела на него с интересом. — Ну, кое-чего есть, но… подождите тут минуту, — приказала она. — Сейчас принесу. Вот уж не думала, что этот бред может кому-то понадобиться.

* * *

От Светланы Саб вышел спустя полчаса — без ста рублей, зато в двумя пухлыми общими тетрадками, лежащими в его сумке. Сотню было не то чтобы жалко, не последняя это была сотня. Жалко было… да, пожалуй, что старых хозяев дома, Креусов. «Какая она мерзкая, эта Светлана, — думалось Сабу. — Холеная, гладкая, „семейная“, как она сама о себе сказала, детей четверо, велеречивая, складная. Правильная. До тошноты правильная. Родителей не выбирают, да, я сам помню, как их не выбирают, но и детей, выходит дело, не выбирают тоже — и действительно жаль Креусов, которым в дочери досталось это тупое дебелое бревно, способное только размножаться и читать морали. Впрочем, она давно уже не Креус. Она Быкова, сама об этом с гордостью сказала, и, думается, эта фамилия ей куда больше подходит — потому что проще и понятнее. Ладно. Отдала тетради, и мироздание бы с нею, с этой тупой бабищей. Что у меня теперь по списку? Машины посмотреть? Две точно не успею, значит, только одну получится, а ближе стоит „Двина“, до нее всего три остановки на метро».

* * *

Машина Сабу понравилась в первую очередь тем, что он сумел сесть на заднее сиденье, и ногам не просто хватило места, оно еще и осталось. Ну, в этом как раз ничего удивительного не было, потому что «Двина» являлась пикапом. Сильно не новым, серого траурного цвета, местами подкрашенным краской из банки пикапом, который хозяин отдавал всего за восемь сотен.

— А она ездит? — с сомнением спросил Саб.

— А то как же! — всплеснул руками хозяин. — Отлично ездит!

Это бы пожилой дядька, с явными следами употребления горячительных напитков на лице — в наличии было всё. И сосудистые звездочки, и красные глаза, и царапина на распухшем носу, и слегка подбитая скула.

— А чего продаете? — спросил с интересом Саб.

— Так права отобрали неделю как… за это-самое, — потупился мужчина. — Ну, на пять лет, ясное дело. Вот, решил продать, сгниет же, за пять-то лет.

— Понятно, — кивнул Саб. В принципе, «Двина» его устраивала, размер подходил. Про остальное Саб как-то не задумывался. — Слушайте, у меня прав нет, беру для племянника, ну и для жены его. Так, на даче ездить, в магазин, на рыбалку, в поселок. Подойдет?

— А чего ей не подойти? — мужчина резво обежал пикап, открыл капот. — Смотри, мил человек. Движок сухой, видишь? Хорошо с ним всё. Бензин не кушает, а нюхает. Сейчас, заведу… Видишь, хорошо как заводится? С пол пинка! Аккумулятор свежий, все прокладочки новые, фильтра поменяны, маслице — хоть картошку жарь. Ну так что? Берешь?

— Беру, — кивнул Саб. Речи про масло и аккумулятор он благополучно пропустил мимо ушей, потому что задумался. — А как мне ее перегнать к нам домой? У меня прав нет, да я и не собирался их получать.

— Да не вопрос, сейчас всё будет, — расплылся в улыбке мужичок. — Соседа попрошу, он перегонит в лучшем виде. Тебе куда?

— Садовое товарищество неподалеку от Привалова, — ответил Саб. — Дачи старые там, я по карте могу показать.

— За полтинник точно отгонит, — уверенно ответил мужичок. — Сейчас приведу его. Заодно он нам бумаги подпишет, как свидетель, чтобы всё было, как положено.

* * *

Несколькими часами позже, когда все вернулись, уже вечером, в доме состоялся следующий разговор.

— Саб, ты это нарочно? — обреченно спросил Пятый, входя на террасу.

— Ты о чем? — не понял тот.

— О пикапе, который ты… эээ… пригнал из Москвы. Саб, это…

— Что-то не так? — нахмурился Саб.

— Ну, из «так» у нее только кузов. Он приличный, не гнилой. Но остальное… Саб, эта машина стояла хрен знает сколько времени. Движок гонит масло, троит, по ходовой черти что, большая часть резинок на замену, резина лысая, радиатор подтекает… где твои глаза были? — с отчаянием спросил Пятый. — Нам мотоцикла мало? Мы открываем автосервис, что ли, я не пойму?

— Вообще, да, — покивал Лин. — Ладно, мотоцикл, это как-то больше для души, но пикап? Нет, починить, конечно, это всё можно, но мы пол лета проведем под этой машиной. Слушайте, у меня идея, — оживился он. — Тут должны быть какие-то мастерские, верно? Давайте найдем, и машину эту — туда. Может, там сделают?

— Всё действительно так плохо? — Саб нахмурился. — Сюда-то эта машина отлично доехала.

— Слушай, давай признаем, как данность, что в технике второго уровня ты разбираешься из рук вон, — произнесла строго Эри. — Помнишь, как мы тогда по Холоду катались? Тоже, кстати, на почти таком же пикапе. Кто сидел за рулем? Кто чинил? Кто вообще понимает, что там и как? Ребята. И я. Но никак не ты, дорогой мой бог смерти. Ты ехал всегда только пассажиром, и…