Замуж за чудовище (СИ) - Перфильева Дарья. Страница 8

Это было такое странное и одновременно потрясающее зрелище, что я не мог отвести от этого взгляд. Самое интересное, что огонь никак не испортил постельную принадлежность, он словно обнял ее, лаская языками.

Я остался сидеть в кресле, пока не решался покинуть комнату. Температура стабильно держалась в районе тридцати восьми градусов, но в любой момент могла поползти выше.

Я размышлял над новой силой. Достаточно ли желания, чтобы ей воспользоваться? Заглянув в себя, снова увидел, как в груди формируется оранжевый шар. Внутри он был весь соткан из огненного света, а по венам тек огонь. Это потрясающее зрелище будоражило сознание. Старался выпустить эту силу, когда воочию увидел, как из указательного пальца потянулся огненный ручеек. Попытался дотянуться до книги, которая лежала на столике в паре метров от меня. Ручеек коснулся ее и начал обвивать. Мысленно управляя им, подтащил предмет к себе. Но в последний момент радость от того, что все получилось, заставила шар в моей груди пойти волнами, и прямо передо мной книга заполыхала. Пришлось полить на нее из графина.

«Вот как это действует!» — восхитился, даже несмотря на провал. Интересно, что еще может этот ручеек?

Я попытался придать ему форму ножа. Это оказалось тяжело — мысленно лепить из огня, но спустя какое-то время кончик ручейка действительно принял облик клинка. Я направил его в подушку на кушетке, ткань под действием огненного кинжала легко разошлась. Это не потребовало абсолютно никак усилий с моей стороны. Все внутренности подушки лежали на полу. Главное в этот момент оставаться спокойным, тогда все получалось, иначе комната могла вспыхнуть от манипуляций.

Какие перспективы открываются! Надо обязательно понять все возможности этой силы, пока об этом не узнал кто-то кто еще . Я предполагал, что среди иных начнется борьба за власть, как только они узнают о своих возможностях. Поэтому нужно как можно быстрее самому освоить способности. И самое первое, о чем следует побеспокоиться, это защита! Можно ли вокруг себя построить щит, который защищал бы от воздействия физического и посторонней силы?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 11

Данияр

Снова заглянул в себя, уловив ровное оранжевое сияние внутри, я попытался немного вытолкнуть его за пределы тела. Тяжело, но сила поддавалась желанию, она с трудом проходила через границу тела, это все сопровождалось довольно ощутимым покалыванием. Теперь меня окружал невидимый для других ореол. Понять бы, какие у него свойства. Посмотрев еще раз на мониторы, я удостоверился, что показатели Марьяны в норме, и вышел из комнаты. На кухне у открытого холодильника стояла Таня в коротенькой сорочке и ела колбасу, откусывая от целой палки. Я невольно окинул взглядом ее тело.

— Я просто очень хочу кушать, звала, звала Марьяну, но она не ответила, и я пошла сама. Данияр Эдуардович, вы мою сестру не видели? — пробормотала она и захлопала глазами, будто сама невинность.

— Она больна, я поставил ей капельницы, но тебе самой придется за ней ухаживать, — сказал довольно грубо, но чувства шли вразрез со словами.

— Но я же не могу! — возмутилась девушка. — Я еле стою на ногах!

«Еле стою на ногах» в этот момент единолично доедала палку колбасы. Я картинно выгнул бровь, как бы показывая, что я этим тоже заниматься не намерен.

Она тяжело вздохнула и наконец поняла, что ей от этого не отвертеться. Она любила сестру, это было видно невооруженным взглядом, но хотела еще чуть-чуть побыть больной. И, может, Данияр Эдуардович в лице меня проникнется сочувствием к больной и влюбится, тем более такой шанс: сестра не может сейчас за ней ухаживать.

Но я скрестил руки на груди и вопросительно посмотрел на девушку. Все ее мысли читались на хорошеньком личике. Она правильно поняла намек и, немного выкатив губку, призывно качая бедрами, покинула кухню. Я никак не отреагировал на это, хотя и заметил, что Таня стала безумно привлекательна. Мотнув головой, поспешил приступить к тому, зачем пришел.

Итак, для начала взял молоток для отбивания мяса и положил одну руку на стол. Замахнувшись, легонько стукнул молотком по руке. Он дошел до ладони, но прошел через тренировочный щит, как через толщу воды. Тогда я решил укрепить защиту. Посмотрев на нее внимательно, заметил, что кромки света неровные и колышутся, словно желе. Тогда мозг заработал быстро и четко, думая, как это укрепить. Ведь я смог создать довольно плотный нож. Что я для этого сделал? Представил во всех подробностях, как выглядит оружие, какое оно твердое.

Тогда сейчас нужно представить на себе латы: они прочные и холодные, они будто вторая кожа. Я смотрел, как под силой этого желания граница оранжевого цвета выравнивается. Снова повторил эксперимент с молотком, и в этот раз молоток не коснулся самой руки, но все равно было довольно ощутимо. Тогда представил, что эти твердые доспехи имеют свойства, схожие с каучуком. Еще раз повторив эксперимент, с удовольствием отметил, что молоток отскочил от руки, и я почувствовал лишь легкие отголоски удара.

Теперь в ход пошел нож, как бы я ни старался, но лезвие так и не смогло добраться до ладони: оно либо соскальзывало, либо гнулось. После третьего испорченного ножа успокоился. Успехи в овладении силой меня устраивают.

Оставалось проверить еще на огнестрельном оружие. Но для этого мне необходим мой товарищ Антон Топольков — начальник службы безопасности крупной корпорации. В его распоряжении находится довольно внушительный арсенал, а также новейший тренировочный полигон.

Но даже сейчас я остался вполне доволен результатами, было приятно осознавать, что нахожусь под защитой, но совершенно не прикладываю для этого усилий.

Утро застало меня в кресле у кровати Марьяны. Ответить на вопрос, почему я там сидел, не мог. Вроде уже лег в свою постель, но странное чувство непонятного беспокойства начало одолевать меня, мешая уснуть. Снова пошел в комнату больной. Она лежала бледная, с огромными темными кругами под глазами и тряслась под одеялом во сне. Температура не спадала ниже тридцати восьми с половиной, но и выше не поднималась. Чтобы как-то помочь ей согреться, залез к ней под одеяло и обнял. Через некоторое время она прекратила дрожать, неосознанно ко мне прижалась и погрузилась в спокойный сон. А я впервые в жизни почувствовал себя нужным. Это такое странное, незнакомое доселе чувство. Без меня ей было плохо, а со мной — хорошо, и это заставляло быть сильным и великодушным. Эта девушка делает меня лучше, чем я есть на самом деле.

Рано утром она застонала, и я подскочил. Марьяна начала облизывать пересохшие губы. Подняв ей голову, напоил водой, да так и остался сидеть в кресле.

Мне нужно было на работу, и, стоя под струями воды, думал, как оставить Марьяну одну. На Татьяну особо не полагался. После болезни она , похоже, изменилась не в лучшую сторону. У меня сложилось впечатление, что после вируса в людях проявляются способности, которые вскрывают их нутро, будто потаенное сознание вырывается наружу. Я всегда чувствовал себя огнем — мощным, пробивным. Лариса Николаевна работала психологом и, судя по всему, всегда вела себя спокойно, уравновешенно, нужно спросить ее, может, она и раньше неплохо разбиралась в людях, видела их насквозь. Это очень важное умение в ее профессии. Таня была обходительной, милой, своей детской непосредственностью она притягивала к себе. А сейчас сила ее притяжения многократно возросла, но почему-то меня это уже не интересовало. Вчера я кожей почувствовал, как от девушки исходили флюиды, но то ли щит помог, то ли... Да нет, скорее всего, просто сработал щит, хотя это тоже обязательно надо проверить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 12

Перед уходом зашел к Тане. Она спала, пришлось разбудить. Медсестра неохотно открыла глаза. Присев на край кровати и глядя в сонные глаза, проговорил:

— Таня, проверь Марьяну, я не хочу к своему приходу получить хладный труп. Так что обязанность сохранить ей жизнь лежит на тебе, — тон получился немного угрожающим, но мне нужно было добиться того, чтобы она поняла всю серьезность ситуации.