Жажда тебя (СИ) - Ангелос Валерия. Страница 34

- Десять лет практики.

- Что это значит?

Его пальцы чуть сильнее сжимают мою ладонь, но в целом Захар остается спокоен, уверенно следует дальше, подсвечивая путь вперед мобильным телефоном. Здесь освещен не каждый отсек. Большая часть коридоров без ламп.

- Я оказался в «Клетке» раньше, чем поступил на первый курс. Дед готовил меня. Тренировал самыми разными способами. Ты угадала насчет чертежей. Он достал схемы и воссоздал все эти лабиринты в одном из своих особняков. Так что это как прогулка по парку. Я с детства бродил по этим туннелям.

- Не лучшее развлечение для ребенка.

- Мне нравилось.

- Потому что ты не знал ничего другого?

- Черт разберет, - хмыкает Захар. – Старик закалял меня. Как умел. За это я ему благодарен. Он закрывал меня в темноте, приказывал искать выход. Захочешь выжить – найдешь путь.

- Жестко, - нервно кривлюсь.

- Как и мир «Клетки», - ровно заключает парень. – Дед знал, куда я попаду. Если бы я жевал сопли и малевал дурацкие картинки, то никогда бы не прошел испытания на первом курсе.

- Картинки? – хмурюсь. – Постой, ты что, рисовал?

- Забей.

- Ты не рассказывал.

- Может, еще и показать?

- Конечно, - моментально хватаюсь за предложение. – Вообще, тяжело представить тебя с красками и кистями перед холстом.

- Вот и отлично, - бросает Захар. – Какой нормальный мужик станет заниматься такой херней? Но есть таланты. Вроде моего отца. Но в основном это для лохов.

- Твой отец был художником?

- Да, потому я туда и полез. Просто я как будто становился ближе к нему, как будто начинал разбираться лучше. Бредово звучит. Знаю. Дед сперва не возражал, а потом пресек, когда я сильно увлекся. И правильно сделал. Боец не тратит время на дурь.

- Я бы хотела увидеть твои картины.

- Детская мазня.

- Все равно.

Мы оказываемся перед подвальной секцией библиотеки. Тут хранятся редкие книги, прежде размещенные на «Маяке». Доступ засекречен, мало электронного пропуска, нужен еще и пароль.

Захар быстро вводит требуемые цифры. Раздается щелчок замка, мы проходим в помещение.

- Когда ты успел все выяснить? – изумляюсь.

Парень лишь выгибает бровь. Ну да, вопрос риторический. Громов исключение из правил. Всегда. Точнее так – для него никакие правила не работают.

- Брат поделился бункером, - говорит Захар и открывает люк в полу. – Пойдем, Артем и Демид подтянутся позже, а мы как раз успеем переговорить наедине.

- А лекции? – невольно бросаю взгляд на часы.

- Занятия отменены по сигналу тревоги. Пока все выяснят и проверят, наступит вечер. Задания пришлют на телефон. Лекции оставят на внеклассное изучение. Правда, сомневаюсь, что у тебя будет время для учебы.

- Почему?

Тяжелая ладонь резко приземляется чуть пониже моей поясницы, заставляя взвизгнуть и подскочить.

- Ты чего?! – выдаю с возмущением.

- Это разминка, - мрачно обещает Захар.

- Перед чем? – ощутимо напрягаюсь.

- Я тебя отлуплю так, чтобы сидеть не могла.

Отшатываюсь назад, но улизнуть не успеваю. Парень накрывает мою попу ладонями и притягивает вплотную к себе, вбивает в крепкое мускулистое тело. Сминает мои ягодицы, больно щипает, заставляя дернуться.

- За что? – бормочу обиженно.

- А типа не за что? – оскаливается Захар. – Твоя выходка в доме. Секретное, блять, задание. От ректора. Ебануться. Как ты выбралась из подвала? Черт дери, Леднова тоже мало прибить. Заверил меня, что оттуда нет выхода, если люк закрыть.

- Я должна была помочь.

- Нет, - отрезает.

- Захар.

- Еще раз такой прикол отмочишь – сам тебя грохну. Поняла? А то шпионкой заделалась. Какого хрена, Соня? Больше никакой долбанной самодеятельности. Сечешь? Теперь все, погнали.

Он тянет меня вниз по лестнице, увлекает в темноту, поддерживает, не позволяя оступиться. Ведет до самого конца.

Щелкает выключателем – и я невольно зажмуриваюсь от слишком яркого света, но быстро привыкаю. Оглядываюсь вокруг.

Тут много книг и компьютеров. Куча конспектов, блокнотов. Колбы. Нечто похожее на установку для опытов по химии и физике. На стенах красуются доски и, подойдя ближе, я замечаю там фотографии студентов и преподавателей. Некоторые совсем свежие, другие явно десятилетней давности, а то и старше. Много разных символов. Часть подписей едва могу опознать.

Я узнаю Бориса. Рядом с ним вижу Карину. Чуть поодаль Алису. Здесь есть и Гуляев, и Соколовский. И Главный магистр. Полный список «Ангелов Ада». Та брюнетка, Оксана, которая дико ревновала Захара. Парень, который полез ко мне и за эти приставания отправился в лазарет. Помню, Алиса называла его «Эдик», точно вот ниже написано имя – Эдуард. Я перевожу взгляд и сталкиваюсь с рыжеволосой девушкой. Мое сердце застывает. Арина.

Я невольно делаю шаг назад. Прикрываю глаза. Опять переношусь в тот проклятый момент. Грохот выстрела. Крики вокруг.

Неужели это никогда не закончится? Неужели я никогда не справлюсь? Не сумею двинуться дальше?

Я не хочу каждый раз испытывать панические атаки от этих чертовых воспоминаний.

- Я здесь, - говорит Захар и заключает меня в объятия.

- Знаю, - роняю глухо, и с трудом перевожу дыхание, стараюсь сосредоточиться на деле, но мысли путаются, разум до сих пор затуманен.

- Это брат развлекается, собирает фотки, выстраивает схемы.

- Я такие доски в кино видела, - усмехаюсь. – В фильмах про маньяков. Там тоже подозреваемые. Жертвы.

- У меня другой метод, но я Артему не мешаю, пусть забавляется.

- Вот эта девушка, Карина, - указываю на фото. – Она может достать для нас материалы тайного расследования, которое начал твой отец.

Я передаю ему все, что успела услышать. Про ложные самоубийства, про то, как убирали свидетелей. Полностью пересказываю разговор с однокурсницей.

- Серия суицидов, - хмуро бросает Захар.

- Да, то самое дело «Х».

- Я впервые слышу про дело «Х», - мрачно усмехается парень.

- А Главный про него знает, - заявляю, похолодев. – Когда я начала говорить про секретное задание от ректора, он сразу упомянул именно это дело, подумал, ему опять дали ход.

- Зато я знаю другое, - взгляд Захара затуманивается, точно мысли парня уносятся далеко. – Моему отцу не давал покоя суицид, который произошел вовремя его учебы в «Клетке». Он был уверен, его лучший друг не мог сам себя убить, еще тогда пытался что-то выяснить.

- Подожди, - хмурюсь и закусываю нижнюю губу, лихорадочно анализирую полученную информацию. – Выходит, это тянется долгие годы? Неужели все связано?

- Понять бы еще, почему Главный в курсе, а я нет, - мрачно заключает Захар, и я вижу, как сжимаются его кулаки. – Дело «Х». Я никогда раньше не встречал это название. Нигде не упоминалось про то, что происходили убийства, которые обставляли под суициды. Внутреннее расследование. Вот и все. Никаких особых деталей. Ноль подробностей.

- Странно, - соглашаюсь. – Но что именно произошло с другом твоего отца? Как он погиб?

- Повесился. Его нашли в спортзале. На турнике. Он только пару месяцев отучился в «Клетке». Смерть списали на то, что парень просто не справился, не выдержал мир, с которым ему пришлось столкнуться здесь.

- Мир тут и правда на большого любителя, - печально усмехаюсь. – Но сводить счеты с жизнью – не выход.

- Мой отец считал это убийством, пытался добиться справедливости, только ничего не получилось. Его никто не стал слушать. Конечно, суицид подпортил статистику университета, но проще замять, чем искать виновных. Отец подозревал «Ангелов», ведь погибший парень не спешил прогибаться под их порядки, вел себя борзо, чем заслужил тут уважение, но все равно многих настроил против. Доказательств найти не удалось. Улики указывали на то, что никакого принуждения не было. Парень все сделал сам. Ни синяков, ни ссадин на теле не обнаружили. Хотя кто знает, как с ним успели пообщаться? Может, запугали. Может, шантажировали чем-то. Может, его попросту накачали какой-нибудь галлюциногенной дрянью.