Когда герои восстают (ЛП) - Дарлинг Джиана. Страница 30

Светлая любовь легка.

Эта же любовь была темной, это была ночь, черная, как мои глаза, и грозовая, как ее. Мы знали, что никогда не поймем друг друга, не до конца, и любили этот вызов так же сильно, как и тайну.

Вот что произошло, когда два злодея полюбили друг друга.

И это было так прекрасно, как ничто другое, что я когда-либо знал.

— Скажи «да».

Она посмотрела на меня, ее губы были красными, как цветок, который я хотел сорвать своими губами.

— Scusi? (пер. с итал. «прости?»)

— Скажи «да», — сказал я ей, прижимая ее к себе так крепко, что мог почувствовать кости под ее кожей. — Я собираюсь попросить тебя довериться мне, потому что я расскажу тебе кошмар, но потом я подарю тебе сон.

— Данте... — пробормотала она, настороженный вопрос.

— Dimmi si  (пер. с итал. «скажи да»), — повторил я на этот раз по-итальянски.

— Хорошо, — просто сказала она, еще больше погружаясь в мои объятия, так что я почти нес ее на руках, доверяя мне свое тело и разум. — Да, Данте.

— Между мной и Мирабеллой Янни будет свадьба, — сказал я ей медленно, готовый к тому, что она вздрогнет. Она попыталась отстраниться, но я прижал ее к себе и позволил ей безуспешно бороться. — Марко в больнице, он борется за свою жизнь. Он может быть кротом, и даже если это не так, есть кто-то, кто им является, и они помогают ди Карло вывести нашу семью, Лена. Мы должны что-то сделать. Без этой свадьбы мы не получим поддержки от итальянской Каморры. Так все проходит в Старой стране, мне не нужно тебе это говорить.

— Ты женишься на Мирабелле Янни, — холодно сказала она, ледяная королева вернулась с такой силой, что она была почти слишком холодной, чтобы к ней прикоснуться. — После всего.

— Нет. — это слово было пулей, пронзившей ее сердце. — Нет, cuore mia (пер. с итал. «мое сердце»), я никогда не женюсь на Мирабелле, но свадьба состоится, и мне нужно, чтобы ты доверяла мне, даже если это может показаться, что я тебя предаю.

— Просто расскажи мне план, — настаивала она.

— Я не могу. Mi dispiace (пер. с итал. «мне жаль»), — пробормотал я ей в лоб. — Я еще не знаю точно, как я это сделаю, но я это сделаю. Я обещаю тебе это.

Ее тяжелый вздох прошелся по моей шее. Я почувствовал ее губы, когда она наконец заговорила.

— Я думала об этом некоторое время назад. Может ли быть любовь без доверия. И я решила, что может. Я любила Дэниела, но не доверяла ему. Я никому не доверяла так долго... даже своей семье. — она откинула голову назад, ее волосы каскадом рассыпались по спине, ее глаза были такими же бездонными, как небо над нами. — Но я доверяю тебе. Так что, да, Данте. Что бы это ни было, я доверяю тебе и верю тебе, когда ты говоришь, что однажды подаришь мне сон. У меня так давно не было этого так, что я буду рада подождать еще немного.

Я никогда не был счастливым человеком, но стоя здесь с Еленой в моих объятиях в единственном месте, которое когда-либо действительно ощущалось как дом, даже когда вокруг нас были враги, я чувствовал себя чертовым Богом.

Глава 11

Елена

— Я забираю тебя.

Я лежала на солнце возле бассейна Торе на шезлонге, который был похож на облако. В спешке, чтобы успеть на самолет Данте, я не взяла купальник, но, когда упомянула об этом Данте, он исчез на несколько часов и вернулся с охапкой пакетов с покупками.

— Мне стало скучно, поэтому женщина выбрала кое-что из этого, — признался он, пока я рылась в фирменных пакетах от Валентино, Версаче, Интимиссими, Прада и Дольче и Габанна. — Но я купил тебе три купальника, которые от души одобряю.

На мне сейчас был один, крошечный красный, который едва прикрывал мою маленькую грудь, не говоря уже об области паха и ягодиц. В обычной жизни я бы никогда не надела что-то подобное, но то, как глаза Данте пылали, словно раскаленные угли, заставляло меня чувствовать себя в нем богиней.

Я вспомнила об этом, когда открыла глаза, заслоняя их одной рукой, чтобы прищуриться в лучах заходящего солнца на Данте, стоящего у ножки шезлонга.

— О? — спросила я, поднимая ногу, проводя пальцами по его внутренней стороне бедра. — Я бы не отказалась остаться.

Он слегка зарычал, поймав мою ногу, и поднял ее выше, чтобы поцеловать меня в лодыжку.

— Как бы это ни было заманчиво, я понял, что у нас еще не было нормального свидания. Я хочу пригласить тебя куда-нибудь. Ухаживать за тобой как следует.

— Я последовала за тобой в Италию, — язвительно заметила я. — Я бы сказала, что ты уже проделал достойную работу по ухаживанию за мной.

— Нет, боец, — пробормотал он, садясь на край шезлонге возле моего бедра и наклоняясь вперед, обхватывая меня своими мускулистыми руками. Его дыхание на моем лице пахло лимоном и мятой. — Я отвезу тебя в самое красивое место на юге, напою лучшим вином и накормлю лучшей едой, которую ты когда-либо пробовала, буду хвалить тебя, пока ты не почувствуешь себя regina mia (пер. с итал. «моей королевой»), а потом привезу тебя домой и оттрахаю до потери рассудка, понятно?  

Я моргнула, ощутив жар его слов, превосходящий жар солнца на коже.

— Ну, у меня на сегодня очень плотный график, но, полагаю, я смогу найти время для тебя.

— Sei cosi bella (пер. с итал. «ты такая красивая»), — сказал он почти про себя, проводя пальцем от моей лодыжки до внутренней стороны бедра. — Мне рассказать тебе, как я планирую трахнуть тебя позже, или тебе нравится ожидание?

Я задрожала.

— Удиви меня.

Его улыбка была волчьей, зубы блестели на свету.

— Va bene, bella mia (пер. с итал. «хорошо, моя красавица»). У меня встречи до шести тридцати, но я буду ждать тебя в фойе в семь часов.

— Это свидание, — согласилась я, чувствуя себя подростком, собирающимся на выпускной бал.

В нашей школе в Неаполе такого не было, а если бы и было, я никогда не была из тех девушек, которые посещают вечеринки, но мне было все равно.

Это намного лучше.

Я готовилась точно так же: часами отмокала в глубокой ванне с видом на лимонные деревья и зеленые холмы за окном, брила каждый сантиметр тела, прежде чем смазать его лосьоном, затем делала безупречную прическу и макияж.

На мне было платье, которое Данте купил, потому что я инстинктивно поняла, что он купил его именно для этого свидания. Белая ткань была почти прозрачной, а соски под отвесным вырезом выглядели сумрачным обещанием, яркий цвет компенсировал мой усиливающийся загар.

Рыжеволосым редко удается не сгореть, но, хотя у меня бледная ирландская кожа Симуса, способность загорать я унаследовала от мамы. Несмотря на рискованное декольте, простой покрой длинного платья был элегантным и изысканным.

С волосами, уложенными в свободные локоны вокруг плеч и груди, длиннее, чем я носила их уже много лет, я чувствовала себя красивой.

Маленький голосок в затылке напоминал мне о моих недостатках, но его заглушало то, как я представляла себе, как Данте отреагирует на то, что увидит меня в таком виде. Что он мог бы сказать.

«Прекрасная, magnifica, моя.» (пер. с итал. «великолепная»)

Он доказал мою правоту, когда я спустилась по лестнице в вечер, его лицо застыло при виде меня.

— Так вот что, должно быть, чувствовал Парис, — пробормотал он, его глаза горели, когда я приблизилась к нему. — Зная, что он рискует всем своим королевством ради любви одной женщины. (прим. отсылка к «Троя»)

— Как думаешь, он верил, что это того стоило, даже конечном итоге, — возразила я, выходя на главный уровень и стуча по плитке на своих каблуках. — Даже когда Троя пала?

Он взял мою руку и поднес ее к своим губам, перевернув ее, чтобы прижать поцелуй к внутренней стороне моей ладони.

— Несомненно.

Я втянула дрожащий воздух, потому что его власть надо мной заставила колени ослабнуть, а живот затрепетать.

— Куда ты меня ведешь?

Его ухмылка была такой красивой, что потребовалось мгновение, чтобы слова дошли до меня.