Борден (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич. Страница 37

— Слушайте, — сказал Гарри. — А ведь Дойл — это ваша фамилия, так?

— Именно.

— А зовут вас, случайно, не Конаном?

— Нет, меня зовут Винсент, — сказал Дойл. — А что?

— Ничего, просто пришло в голову странное, — сказал Гарри. — Не обращайте внимания, это была шутка и постмодернизм.

— Ненавижу постмодернизм, — сказал Дойл.

К полудню, когда Гарри Борден решил, что сыт лесными прогулками по горло, они вышли на небольшую полянку, и Дойл, ведомый ему одному известными приметами, откатил в сторону один из покоящихся посреди травы валунов. Из тайника, которых обнаружился под камнем, сыщик извлек небольшой металлический контейнер.

— Не боитесь, что отсыреет? — поинтересовался Гарри, когда Дойл извлек из контейнера несколько свитков, два кинжала, кошель с деньгами и еще кое-чего по мелочи.

— Особая консервационная магия, — пояснил Дойл. — Всегда держу несколько тайников неподалеку от города. Жизнь детектива может быть опасна и непредсказуема.

— Это свитки перемещения? — уточнил Гарри.

— Они.

— Почему вы не храните их в инвентаре?

— Потому что жизнь детектива может быть опасна и непредсказуема, — сказал Дойл. — Неприятный жизненный научил меня, что не стоит держать в инвентаре что-то особо ценное.

— Вот как?

— Всякое бывает, — сказал Дойл и сломал печать на одном из свитков.

— И куда мы? — спросил Гарри.

— Заглянем в гости к одному ментальному магу, — сказал Дойл. — Я не особо рассчитываю на успех, но все же это лучше, чем связываться с чертовыми эльфами.

Они прошли порталом и оказались на окраине небольшой, но очень приятной на вид деревеньки. Аккуратные домики с терракотовыми черепичными крышами, педантично подстриженные кусты, невысокие резные заборчики, выполняющие исключительно декоративную функцию…

Со стороны отдаленного луга доносилось блеяние овец.

Дойл зашагал к ближайшему домику, первому на единственной деревенской улице. Ну, или к последнему, смотря с какой стороны считать.

Дойл отворил незапертую калитку, прошел по отсыпанной белым гравием дорожке и постучал в дверь. Гарри сначала было подумал, что это он исключительно из вежливости, потому что вряд ли в таких местах запирают двери даже на ночь, вся окружающая обстановки прямо-таки вопила об обратном, однако через мгновение он услышал лязг отпираемых засовов, и, судя по тому, как долго не прекращался этот лязг, засовов там было больше одного.

Наконец-то дверь открылась и на пороге обнаружился молодой — Гарри на собственном опыте убедился, насколько обманчива тут может быть внешность — человек с пепельно-серыми волосами.

При виде визитеров его лицо непроизвольно скривилось в гримасу.

— Дойл, — сказал он. — А я-то надеялся, что больше никогда тебя не увижу.

— Привет, Лоуренс, — сказал Дойл. — Наши чувства по большей части взаимны, но сейчас я пришел к тебе по делу. Нам нужна твоя профессиональная помощь.

— Сейчас не сезон стрижки, — сказал Лоуренс.

— И, как ты видишь, мы не захватили с собой ни одной овцы, — согласился Дойл. — Но мне нужна другая твоя профессиональная помощь, и ты прекрасно понимаешь, о какой именно профессии я сейчас говорю.

— Войдите в дом, — сказал Лоуренс. — Нечего орать на всю деревню.

Они вошли.

Просторная комната, в которую их пригласил Лоуренс, никак не давала понять, что ее единственный обитатель имеет какое-то отношение к магии. Там был простой деревянный стол, несколько стульев, кровать и платяной шкаф. Никаких таинственных гримуаров в переплетах из человеческой кожи, колб, реторт с загадочными жидкостями, начертанных на стенах пентаграмм, и даже чучело крокодила с потолка не свисало.

— Говорите, — сказал Лоуренс, даже не предложив им сесть.

— Мой спутник потерял память, — сказал Дойл. — Мы хотим, чтобы ты проверил его на предмет наличия ментального блока, или как вы там такие штуки на своем профессиональном жаргоне называете.

— Пусть откроет личную информацию, — потребовал Лоуренс.

Дойл вопросительно посмотрел на Бордена. Гарри вздохнул и снял все ограничения на просмотр.

Лоуренс отшатнулся.

— Нет, — сказал он. — Ни за что. Не знаю, как ты вляпался в эту историю, Дойл, но я в нее точно не полезу.

— Ты мне должен, — заметил Дойл.

— Не буду отрицать, — не стал отрицать Лоуренс. — Но мой долг не настолько велик.

— Он всего лишь игрок, — сказал Дойл.

— Он — смерть!

— Это только прозвище.

— Да? И ты знаешь, как он это прозвище получил?

— А ты?

— Не знаю, — сказал Лоуренс.

— Проблема в том, что я тоже не знаю, — сказал Гарри. — Но очень хотел бы узнать.

Лоуренс покачал головой.

— Это без меня, — сказал он.

— А если за деньги? — спросил Гарри.

Лоуренс задумался. Гарри не был ментальным магом, но для того, чтобы увидеть крутящиеся в его мозгу шестеренки, никакая магия и не требовалась.

— Сто тысяч, — сказал Лоуренс. — Золотом.

— У меня нет с собой столько наличности, — сказал Гарри. — Но я могу выписать чек.

— Какой банк?

— Гномий.

— Меня устроит, — сказал Лоуренс.

— Ты обязан мне жизнью, — заметил Дойл. — И все равно отказывался. А за сто тысяч — согласился. Неужели свою жизнь ты ценишь дешевле ста тысяч?

— Это говорит лишь о том, что оказанная услуга ничего не стоит, — заметил Гарри.

Дойл уселся на стул.

— Дайте мне бумагу и перо, — попросил Гарри.

Лоуренс вздохнул, порылся в шкафу и выдал Бордену письменные принадлежности.

Гарри выписал чек, поставил сумму, расписался. Лоуренс тщательно изучил врученный ему листок.

— Если мне не заплатят…

— Вам заплатят, — сказал Гарри. — Репутация банка…

— Репутация банка не вызывает у меня сомнений, — сказал Лоуренс. — А вас я

вижу в первый раз.

— Вы оскорбляете меня подобными подозрениями, — холодно сказал Гарри.

Лоуренс слегка побледнел.

— Ладно, пойдет, — сказал он. — Вы понимаете, что сейчас произойдет?

— Разве что в общих чертах.

— Я проникну в ваш разум, — сказал Лоуренс.

— Ладно, — сказал Гарри, которому эта идея нравилась все меньше и меньше.

— Я постараюсь не навредить, но вы должны понимать, что это в любом случае довольно рискованная процедура, — сказал Лоуренс.

Гарри выписал еще один чек и отдал его Дойлу.

— Тут еще сто тысяч, — сказал он. — Если он мне навредит, убейте его.

— Хорошо, — легко согласился Дойл.

Лоуренс побледнел еще сильнее.

— Я вовсе не это имел в виду…

— Зато теперь вы кровно заинтересованы в том, чтобы все прошло нормально, — объяснил ему Гарри.

— Э… И вы должны дать мне свое добровольное согласие на процедуру, — сказал Лоуренс.

— Я согласен, — сказал Гарри. — Мне нужно где-то что-то подписать?

— Нет.

— Это и не поможет, — заметил Дойл. — Если селяне узнают, чем он промышляет в свободное от стрижки овец время, они в любом случае сожгут его дом. Предварительно оглушив его и оставив внутри. И еще двери с окнами заколотят. На всякий случай.

— Интересные у вас обычаи, — сказал Гарри.

Лоуренс перешел к делу.

Первым делом он закрыл и тщательно зашторил окна синими занавесками.

Потом он усадил Гарри на стул посреди комнаты, слазил в подпол, притащил оттуда сундук с принадлежностями, белым мелом начертал вокруг Гарри несколько странных геометрических фигур, расставил и зажег ароматические свечи.

Наблюдая за его манипуляциями, Дойл извлек из инвентаря тяжелый арбалет, снарядил его к выстрелу и положил на колени.

Лоуренс переоделся в белую мантию, нацепил на голову обруч с массивным рубином посередине, подошел к Гарри сзади и простер руки над его головой.

Гарри почувствовал небольшое давление, которое тут же исчезло.

Лоуренс, не издав ни единого звука, рухнул на пол.

— Как-то не так я это себе представлял, — сказал Гарри. — Вы видели эту процедуру раньше, Дойл? Насколько это нормально?