Иные (СИ) - Волков Влад. Страница 16

Едва-едва мне удалось этой ночью уснуть и то уже под утро, когда шторы начали показывать, что снаружи становится всё светлее и светлее. Страх и дикое сердцебиение попросту мешали погрузиться в мир грёз, но усталость рано или поздно всё-таки сказалась на измотанном теле, и я провалился в пустоту.

Кошмары, тем не менее, не кончились. Не могу сказать обо всех снах, они мгновенно забылись, хотя, наверняка, были ужасными и пугающими, но перед тем, как открыть глаза, мне снова снилось, как я бегу от неведомого чудища по дороге, чей периметр обрамляют плотно прижатые ряды зажженных свечей.

Обернувшись там, во сне, я заметил когтистые мохнатые лапы, перепончатые крылья и крупный изогнутый хвост с луковицей скорпионьего жала на конце. Косматая крупная тварь неслась за мной, бегущим в ночную темноту, неведомо куда. Я даже не знал, что для меня опаснее. Её зубастая львиная пасть, её крупные лапы, оснащённые лезвиями острых наточенных когтей, или же этот хвост, готовый вонзить ядовитую иглу мне в спину, пронзив мне сердце, проткнув всё мое тело насквозь.

Не будучи большим знатоком всяческой мифологии, уже проснувшись в своей постели, я мог осознать, что виденная мною во сне тварь была из персидских мифов и звалась Мантикорой. О ней писали греки, египтяне, римляне и даже британцы. О ней читал Лоусон, так что, если захочу поговорить об этом всём, стоит обратиться к причудливому «библиотекарю».

В голове не крутилось ни одной конкретной сказки или легенды, ни единого сюжета с участием Мантикоры, однако разные художественные произведения, кинематограф и эксплуатация персонажей различных средневековых бестиариев компьютерными играми, чьи ролики и рекламные картинки так или иначе могли встречаться там и тут в Интернете, могли создавать в памяти приблизительный образ этого невероятного создания.

Или же быть, наоборот, как раз причиной его возникновения в моей голове. Может, как раз беседа с тем типом и навеяла ночные кошмары? Всё ещё перед глазами эта преследующая меня морда. Она отнюдь не львиная, хоть и с гривой, она представляет собой что-то уродливое, мерзостное, противоестественное. С теми самыми чертами из средневековых гравюр, когда художники с буйной фантазией создавали образы подобным тварям, якобы живущим в нашем мире.

Мантикору, как и какого-нибудь Кракена, долгое время заносили в списки реальных животных. Эти знания уже, видимо, из каких-то уроков по истории или же журналов. Бывает на приёме у стоматолога, пока ожидаешь, чего только не начитаешься. Или в самолёте, или ещё где. По крайней мере, эта информация не пришла в мою голову сама по себе внезапно прямо сейчас. В голове мелькали картинки и изображения, кусочки прочитанного и смутно восстановленного памятью текста, при этом всё это мне казалось абсолютно ненужным мусором, невесть как скопившимся в голове за все годы жизни.

Мне не нужно было трактовать мой сон, мне следовало его забыть, принять холодный душ и поскорее собираться на работу. Встреча с клыкастым уличным мерзавцем ещё не выветрилась из головы, но днём было уже как-то не страшно.

Единственной тревожной напастью был тот факт, что туман никуда не пропал. Сегодня он царил прямо днём, не желая рассеиваться, превратив лондонские дороги в настоящий кошмар. В городе объявили чрезвычайное положение. Уже произошло немало аварий, а на улицах люди просто толпились, двигаясь без любимого транспорта в направлении своих рабочих мест. Большинство офисов и контор были вообще вынуждены объявить выходной день своим работникам вследствие чрезвычайной ситуации, но, конечно же, далеко не все.

Не ездили, естественно, и автобусы. Проехать по туманным дорогам попросту не предоставлялось возможным. Уже поступали сообщения о брошенных машинах, об угонах, о налётах на витрины магазинов. Весь город был на ушах, а его жители словно с ума посходили. Вот теперь уж у кого, у кого, а у нас в полиции работы прибавиться в разы…

Мне-то ещё повезло, я не так уж далеко от дома работаю, если брать в расчёт полицейский офис с кабинетом, а не эти разъезды по свидетелям и местам преступлений, разумеется, а вот каково было реально попавшим в неприятную ситуацию беднягам, мне даже представить было больно. На улицах кромешный ад, хаос, уйма работы для полиции, а я-то собирался сегодня спокойно посидеть и почитать отчёты про Уокера, результаты экспертизы из морга да записки первой жертвы о вампирах.

Благо меня наружу и не гнали. У начальства были свои заботы, у меня свои. Убийства сами себя не раскроют, а ограбления пусть расследует ещё кто-нибудь, в штате людей вполне хватает на все происшествия, а там и народную дружину соберём, всё равно ведь придётся, раз такая чертовщина творится.

В течение нескольких часов я бегал глазами по текстам отчётов от Хэнка Маршалла, потом сходил в полицейский архив, добыв ещё дела Люка Гибсона, где тоже нашёл про приводы Уокера. Но ничего полезного нигде так и не обнаружил, а затем глазами углядел стопку листов с распечатками от Доррета.

Он раздобыл всё, что я просил. Здесь и экземпляр книги «Пророчества Нахемы» от Найта Уокера, и доклад на пару страниц из мифологии разных культур и разных эпох об этой Нахеме. Много всякой всячины о вампиризме и демонах. Однако по-прежнему ничего полезного для расследования.

Мне нужно зайти к кладбищенскому сторожу. Он сказал, приходи, мол, когда поверишь. Ну, хорошо, после вчерашней встречи я готов хоть немного поверить в существование носферату. Посмотрим, что он скажет, но туда я направлюсь всё-таки немного позже.

Среди собранных улик и вещдоков, я взялся опять за листы, найденные в папке при теле на кладбище. Уже смотрел их ранее, но теперь можно было попытаться прочитать более детально и вдумчиво. Как бы дико это не звучало, учитывая тематику текстов.

По сути это было что-то в духе рукописи второй книги. Той самой, не законченной, не изданной, где вместо Нахемы уже в центре всех историй и событий была Лилит. Тексты утверждали, что с помощью жертвенной крови можно совершать самые разные вещи. Заговаривать на удачу, привораживать любимых, вершить кровную месть недругам, много-много всякой колдовской чепухи, среди которой меня теперь по-особому зацепило упоминание о вызове тёмных могущественных сущностей.

Если моя догадка верна, то Уокер провёл на кладбище некий обряд. В результате всех его действий, допустим, что я всё-таки верю в вампиров, а, значит, должен поверить и в Магию Крови, и прочую силу колдовства, он не то пробудил, не то вызвал некую сущность. Лучше даже сказать существо.

И этот носферату попросту высосал его до капли. А теперь бродит по Лондону в ночи, нападая на других. Убил ту несчастную Лори, наверняка ещё и похитил Питера, кем бы тот ни был, наверняка он, уже иссушенный, где-нибудь гниёт в канаве… В общем, какая-то тварь крадётся и охотится в тумане, а мне нужно заручиться поддержкой кладбищенского сторожа и поймать это чудовище. А лучше ещё и убить, тюрьмы-то для таких не предусмотрены.

Как-то всё слишком уж просто и понятно выглядело, но мне вообще даже допустить вероятность подобного сюжета в реальности было непросто, так что я вскоре вообще могу перестать всему удивляться. Только вот одно в голове не укладывалось. Убийца — тот метис с клыками или же некая огромная летучая мышь, если вздымавшаяся лохматая спина мне не почудилась…

Процесс чтения прервал Кит Янг, самолично явился ко мне посреди этого хаоса. Наш медик, эксперт, всегда дружелюбный патологоанатом с азиатскими корнями. Между прочим, интеллектуал, не раз выигрывал различные викторины на местных телешоу, видел его по ящику. Я практически могу назвать его своим другом, хотя, наверное, мы всё-таки не настолько уж близко, много и часто общаемся.

— Наконец, ты в офисе, — бросил он мне и закрыл позади себя дверь в мой кабинет, — Прочитал это всё?

— Привет, Кит, в процессе. Нахема, Лилит, Книги Крови… — вздыхал я, закатывая глаза.

Сколько я его помню, он никогда не терял в весе, будучи немного полноватым и широкоплечим человеком семитской наружности. Ему подошла бы фамилия не «Янг», а что-то на «-ски»: «Бучовски», «Вернандски», «Кровановски». Наверняка во время Второй Мировой при эмиграции его семья попросту сменила фамилию, чтобы не выделяться. «Янг», значит «молодой». Взяли подвернувшееся английское словечко.