Тень в зеркале - Ирвин Ян. Страница 62

— Я хочу пить! — прохрипел он. — Далеко нам еще? Карана подала ему флягу и молча указала на маячившую впереди вершину хребта.

— А что там? — раздраженно спросил Лиан.

Карана смерила его возмущенным взглядом. Она тоже сильно устала и измучилась за последние дни, но не ныла.

— Сверху мы наверняка увидим перевал… Что с тобой вообще происходит?

Лиан ничего не ответил. Скоро они поднялись на вершину, на которую указывала Карана. Сплошная стена увенчанных снежными шапками гор, тянущаяся с востока на запад, предстала перед ними в белой дымке.

— Смотри! Вон перевал! — сказала Карана, тыча пальцем куда-то в центр горной гряды.

Лиан не разглядел там ничего похожего на проход в горах, о чем и не преминул мрачно сообщить Каране. Девушка снова куда-то ткнула пальцем:

— Да вон же он! На юго-востоке. Неужели ты не видишь?!

Лиан покачал головой, и, оставив объяснения, Карана сказала:

— Не видишь, и не надо! Топай за мной!

На следующий день они проснулись на восходе солнца и позавтракали пригоршней сушеных фруктов и кусочком сыра. Лиан был мрачен от холода и голода, а Карана злилась на него, не в состоянии побороть смутное беспокойство.

Близился вечер, когда они наконец дошли до перевала. На той стороне хребта не было видно никакой тропы, и Лиан, шатаясь, как пьяный, старался не отстать от Караны, лихорадочно искавшей дорогу на крутом северном склоне гряды. Он окончательно потерял надежду перебраться на ту сторону гор. Вокруг них простиралось море покрытых снегом вершин и мрачных бездонных ущелий. Лиан пришел в отчаяние. Он снял мешок и рухнул на него, как труп, от которого он отличался только хриплым дыханием.

— Куда мы забрели? — спросил он уныло. — Я думал, мы увидим отсюда Баннадор.

— Хорошо бы! — невесело усмехнувшись, сказала Карана. — Этот край называют Халлас, — продолжала она, показав рукой на раскинувшиеся перед ними насколько хватало глаз горные вершины. — Он окружен этими горами. А до Баннадора еще больше недели пути… Сейчас мы сделаем привал. Тут есть хижина для путников.

Лиан огляделся по сторонам. Справа и слева над перевалом возвышались вершины гор, кольцом опоясывавших Халлас. Горы внутри этого кольца были ненамного ниже. На юге все скрывал сгущавшийся прямо на глазах туман. Через несколько минут лучи солнца, пробивавшиеся между горными вершинами на западе, пропали. Небо посерело. Разлившийся в разреженном горном воздухе холод пробирал до костей.

Хижина, крохотное круглое сооружение из камня с выгнутой крышей и маленьким входом, стояла у самого перевала. Когда-то у нее была даже дверь в виде небольшой каменной плиты, куски которой валялись у входа. В хижине можно было укрыться от ветра, но в ее стенах Карана почувствовала себя такой подавленной, что они решили поесть снаружи. Неподалеку они нашли и срубили несколько пригнутых к земле кустов — Карана разожгла рядом с хижиной костер.

Лиан своим жалким видом невыносимо действовал на нервы девушке, которая после обеда закуталась в плащ и спустилась вниз по тропе. Она отошла подальше от костра, села на холодный камень и уставилась на висевшую перед ней пелену тумана. Ночь была очень темной. На небе сквозь дымку проглядывали только самые яркие звезды. Карана поплотнее завернулась в плащ. Ей казалось, что она сбилась с пути и утратила цель, к которой до того непрерывно стремилась. В этом она винила увязавшегося за ней Лиана. Что же теперь делать? В этот момент она услышала, как Лиан у костра зашелся в кашле.

Через некоторое время Карана так продрогла, что вернулась к гаснувшему костру, согрела над ним ладони и опустилась на землю рядом с Лианом, который сидел, уронив голову на колени. Он зашелся в новом приступе кашля, потом выпрямился, и Карана с ужасом увидела, что у него весь рот в крови.

— Когда у тебя пошла кровь? — воскликнула она, пытаясь заглянуть ему в глаза. Они покраснели.

— Сегодня днем. По-моему, я умираю. Что со мной?

Каране приходилось встречаться с подобными симптомами и раньше.

— Горная болезнь, — сказала она и почувствовала, как при этих словах у нее мороз побежал по коже.

— Это серьезно?

— Приступы обычно случаются высоко в горах. Вылечиться можно, только спустившись пониже. Вообще-то от этой болезни иногда умирают, но это бывает редко.

— Я не могу! — воскликнул, чуть не плача, Лиан.

Карана подумала, что он считает себя не в силах спуститься с гор, но Лиан продолжал:

— Я не могу просто взять и умереть! Сначала я должен сложить о нас сказание. Я не хочу умирать, не сделав этого!

Слезящиеся глаза на его искаженном лице так покраснели, что создавалось впечатление, будто он плачет кровавыми слезами.

— Я не дам тебе умереть! — сказала Карана, обняв Лиана. — Но даже если бы ты не заболел, это ничего не изменило бы. Нам не хватит еды ни на обратный путь, ни на то, чтобы добраться до Готрима. В последние дни мы шли слишком медленно, поэтому теперь нам туда не дойти.

— Это я во всем виноват! — сказал Лиан со слезами в голосе. — Если бы не я, ты была бы уже почти дома. — Тут на него напал такой приступ кашля, что после него он совершено выбился из сил и растянулся на земле.

Карана усадила Лиана и стерла снегом кровавую пену с его губ.

— Нам остается единственное — идти вперед! — сказала она.

— Прямо сейчас?

— Как только рассветет. Нам не придется больше взбираться в гору. Завтра мы спустимся немного ниже, и тебе наверняка станет лучше. — Карана искренне желала этого, хотя и понимала, что горная болезнь так быстро не проходит.

— А куда нам идти? Зачем мучиться, если нас все равно ждет голодная смерть?

Некоторое время Карана колебалась. Она не имела права выдавать секрет Шазмака, но нужно было подбодрить Лиана.

— Я знаю в горах тайный город. Туда не пускают чужаков, но он наша последняя надежда.

Она на мгновение замолчала и прислушалась, глядя в темноту. В неподвижном воздухе до них донесся не то крик, не то вой.

— Кричат где-то далеко, — заметила она и продолжала: — Я говорю о городе аркимов. Он большой, хотя жителей в нем теперь не так уж и много. И все-таки он неприступный. Мало кому известно о его существовании, потому что аркимов почти ничего не связывает с остальным миром и они очень редко выходят за пределы города. А если и делают это, то тайно и в чужом обличье.

— Я кое-что читал об аркимах в Преданиях, — сказал Лиан, — но я ничего не знаю об этом городе.

— Он называется Шазмак.

— Шазмак?! Да, конечно, я читал о нем! Но ведь жители покинули его очень давно.

— Нет, не покинули. О существовании этого города просто забыли. Я жила в нем шесть лет после смерти родителей. Мои друзья аркимы помогут мне.

— А мне?

Последовала долгая пауза.

— Аркимы… Арканское Зеркало… — размышлял вслух Лиан, пытаясь проникнуть в скрытый смысл этих слов. — Я знаю сказание об аркимах, но в нем не упоминается никакого Зеркала. О, как бы я хотел хотя бы одним глазком взглянуть на него!

— Нельзя, — отрезала Карана и, прежде чем Лиан начал докучать ей новыми просьбами, встала и снова пошла от костра вниз по склону. По пути ей попалось засохшее дерево, и она прижалась щекой к шершавой коре, вглядываясь в туман. Она хорошо понимала, что все будет непросто. Прямо у нее над головой торчала засохшая ветка с гроздью шишек на конце. Карана отломала ее и, срывая на ходу шишки, вернулась к огню, села рядом с Лианом и бросила на угли шишку, которую вскоре окутали красные и голубые язычки пламени.

— Это Зеркало раньше принадлежало аркимам?

— Очень давно, — ответила Карана.

— Ты хочешь вернуть его им? Карана ответила не сразу.

— Я этого не говорила, — сказала она и снова замолчала. — Я пока не знаю, что мне с ним делать, — призналась она наконец.

— Но аркимы, конечно, захотят его забрать.

Карана ничего не ответила. После того как она решила пойти в Шазмак, этот город не выходил у нее из головы. Ничего красивее его она не видела в жизни. В его красоте было что-то гордое и суровое. Именно с ним было связано большинство ее самых прекрасных воспоминаний.