Врата трех миров - Ирвин Ян. Страница 3

Там, вдали, ступени лестницы плавно изгибались, примыкая к боковой стороне башни Каркарон. Между перилами и стеной образовалась открытая площадка, и на ней стояло огромное существо из легенд – получеловек, полузверь. У него были короткие массивные лапы и мощная грудь, крылья летучей мыши отбрасывали тень на голову с гребнем и клыкастую пасть. Лапы-руки были величиной с голову Лиана, на них красовались длинные когти. Перепонки крыльев и костистый гребень на голове были утыканы шипами. В одной лапе эта тварь сжимала цеп, и на конце каждого ремня был шар, усыпанный шипами, а в другой было что-то вроде волшебной палочки мага.

Лиан отшатнулся было назад, но тут же сообразил, что это всего лишь статуя, хоть и блестяще сделанная и потому напоминавшая живое существо. Статуя была изготовлена из меди, нечувствительной к воздействию времени и климата. По другую сторону площадки стояла еще одна статуя, державшая в одной руке копье, а в другой – клещи. У этого создания было два крыла, а огромные, как дыни, груди облегала броня.

Между статуями виднелись большие ворота из кованого железа, украшенные фигурками горгулий. Ворота были приоткрыты, и за ними виднелась массивная дверь с декоративными металлическими пластинками. Здесь, среди отлитых из металла статуй, Лиан словно застыл, не в силах пошевелиться, – до такой степени они воплощали мифические ужасы, под знаком которых прошло его детство. Оглянувшись, он увидел, что преследователи вынырнули из тени у скалистого амфитеатра. Через минуту они будут возле него. Впереди бежал Баситор.

Издав пронзительный крик, Лиан потащился вверх по лестнице, как хромой краб. Один, два, три, четыре, пять. Осталось еще пять ступенек! Он видел лицо Баситора, искаженное яростью, слышал его рычание. Пощады ждать нечего! Баситор размозжит ему голову о ступеньки или сбросит его вниз, ни минуты не раздумывая.

Лиан одолел последнюю высокую ступеньку, но тут же застрял, зацепившись оковами о сломанный камень, с огромным усилием он освободился и, пробежав через площадку, распахнул ворота, врезавшись при этом головой в стоявшую за ними массивную дверь. Послышалось лязганье. Изнутри донесся глухой гул, и ему снова и снова вторило эхо. Лиан колотил кулаками в дверь, пока руки не начали кровоточить. Было слишком поздно! Баситор уже добежал до основания лестницы. Он мчался вверх, перепрыгивая через четыре ступеньки.

– Попался, ты, предатель, свинья! – задыхаясь, выкрикнул Баситор и нанес Лиану удар в живот, от которого тот согнулся пополам. – Мне бы следовало это сделать год тому назад.

Схватив Лиана за шиворот, он тряс его до тех пор, пока у юноши не закружилась голова. Лиан пытался брыкаться, но в случае с огромным и очень сильным Баситором результатов это не дало. Остальные были еще слишком далеко, так что не смогли бы защитить его от разъяренного Баситора, даже если бы захотели.

– Ты покойник! – взревел Баситор, держа Лиана над пропастью и не прекращая трясти его. – Помнишь Хинтиса? Он умер из-за тебя! А Селиалу, Шалу, Теля? – Он продолжал этот скорбный список, словно ставил Лиану в вину смерти всех погибших после падения Шазмака аркимов, – большинство имен не было знакомо Лиану. – Ты помнишь, как тепло тебя встретили мои собратья в Шазмаке, предатель дзаинянин? Помнишь Раэля? Все они умерли из-за тебя. Из-за тебя наш возлюбленный Шазмак лежит в руинах! И самое малое, что я могу для них сделать, – это убить тебя.

Лиан посмотрел вниз. Ущелье было озарено зловещим сиянием мрачной луны. Юноша четко, как при дневном свете, различил острые скалы под собой. Баситор тряс Лиана до тех пор, пока у того перед глазами снова все не поплыло, потом отвел руку от пропасти.

При этом Лиан ударился об один из многочисленных металлических штырей, торчавших из стен башни. Схватившись за него, как утопающий за соломинку, Лиан подтянулся, и изо всех оставшихся сил оттолкнул от себя своего мучителя. Баситор налетел на стену, на секунду разжав руку, в которой держал Лиана. Вырвавшись, тот начал карабкаться вверх по стене, используя штыри и крюки вместо лестницы. Его страх высоты был сущим пустяком по сравнению с ужасом перед Баситором. В какой-то момент, зацепившись оковами за крюк, Лиан чуть не упал. Освободившись, он дотянулся до амбразуры, а затем нырнул внутрь башни.

Наконец голова перестала кружиться, и прояснилось зрение. Он очутился в той комнате, где неделю назад состязался с Рульком, рассказывая предания. На полу валялись обломки брусьев, плитки с крыши, металлические детали, однако вокруг машины Рулька было чисто. Казалось, мусор от нее отскакивает. Даже снежинки, проникавшие в башню сквозь пролом в крыше, словно не смея опускаться на черную поверхность этого механизма, падали рядом.

Лиан лежал на полу, не в силах встать. Слишком много пришлось вынести его телу за последние две недели, слишком сильно оно пострадало. Юноша приподнял голову. Рульк, сидевший на возвышении своей машины, был погружен в глубокие раздумья. Приглядевшись, Лиан заметил, что вся комната покрыта призрачной паутиной из света, походившей на рыболовную есть. Волокна этой сети стали мерцать ярче, свет начал распространяться, и вот уже сеть превратилась в мерцающую стену, в барьер, переливавшийся танцующими огнями. По его поверхности пробегала легкая рябь.

Это была Стена Непреодолимой Преграды, ставшая видимой. Изгибаясь сквозь десять измерений пространства и времени, она в равной степени соприкасалась со всеми частями Сантенара, с тремя мирами и даже с Ночной Страной, в то же время отделяя их от кошмаров бездны. Предание, рассказанное Рульком неделю тому назад, поведало Лиану обо всем, что ему хотелось узнать о неистовых созданиях, населявших бездну, а также о том, что они сделают с Сантенаром, если вырвутся оттуда.

Где же Карана? Взглянув в другую сторону, Лиан обнаружил, что она сидит на подоконнике скрестив ноги. Перед ней светилась жаровня. Хотя глаза Караны были закрыты, она бодрствовала, и вид у нее был очень сосредоточенный.

– Карана! – воскликнул Лиан.

Ее глаза мгновенно открылись. Световая сеть исчезла.

– Лиан! – прошептала она, и на ее лице отразились стыд и мука. – Что ты тут делаешь? Возвращайся!

– Я уйду только с тобой. – Лиан попытался встать на ноги, но ему удалось лишь приподняться на колени.

Рульк вернулся к реальности. С минуту он глядел на все непонимающим взглядом, словно переход из одного измерения в другое был сродни попытке мыслить на незнакомом языке.

– Ты же знаешь, я плачу за свой выбор, – сказала Карана.

– Цена слишком высока, – заметил Лиан, истосковавшийся по Каране. Он был совершенно беспомощен, израненные ноги болели так, что он не мог пошевелиться. – Пойдем со мной. – Он ощущал стыд оттого, что Карана купила его свободу ценой собственной.

– Слишком поздно, – тихо произнесла она. – Все зашло слишком далеко, и ничего уже нельзя изменить. Пожалуйста, уходи, иначе то, что я сделала, окажется напрасным.

– Она права, летописец, – вмешался Рульк, который быстро пришел в себя. – Не знаю, какой дурак тебя впустил, но ты ничего не добьешься. Если она мне откажет, я заберу тебя обратно.

– Я не уйду! Карана, не делай этого.

– У меня нет выбора, – ответила она, и в голосе ее звучала мука. – Уходи, Лиан!

Лиану нестерпимо хотелось заключить ее в объятия, и он знал, что Карана, вопреки всем ее словам, душой стремится к нему. Она слабела.

Рульк погрозил кулаком стражникам, наблюдавшим за этой сценой.

– Я не могу так работать! – взревел он. – Избавьтесь от него!

Вперед выступили двое: Идлис, на лице которого красовался шрам (это именно он когда-то долго преследовал Карану), и Йетча. Они впали в немилость, когда неделю тому назад проголосовали за предание Лиана: их понизили в званиях. Подхватив Лиана под руки, они потащили его по винтовой лестнице, мимо статуй, не менее страшных, чем те, которые он видел за воротами. Не успели они выйти из комнаты, как в ней вновь стала видна Стена Непреодолимой Преграды.