Монгрелова Соната. Прелюдия к циклу (СИ) - Кохен Лия. Страница 11

Получив согласие, Кристина подошла к волшебному зверю и шепнула что-то ему на ухо. Кристальная пума приблизилась к Аделаиде, покрутилась на месте и затем громко рявкнула ей прямо в лицо. Не успела женщина и вздрогнуть от неожиданности, как все вокруг внезапно почернело, и следующим, что она увидела перед собой, был гигантский вход в какой-то склеп или пещеру, а потом — двое часовых, заламывающих ей руки. Тут же ей на голову надели мешок, и она на время потеряла сознание…

Открыв глаза, Аделаида поняла, что находится в каком-то небольшом помещении — подвале или кладовой. Ее окружали несколько охранников и два выряженных в меха темных эльфа, явно занимающие высокое положение. Два выделяющихся из общей толпы эльфа спокойно что-то обсуждали на своем языке, который понять в полной мере Аделаида не могла. Язык их был довольно резким, прерывистым и с множеством пауз. После очередной паузы все охранники покинули помещение, и остались два эльфа в мехах, мужчина и женщина. Они долго переглядывались в молчании. Потом женщина повернулась к незнакомке и заговорила по-человечески, с небольшим акцентом, шепелявя и пропуская некоторые звонкие согласные:

— Назови себя и скажи, что ты хочешь здесь, — расслышала Аделаида и вкратце объяснила цель своего визита, рассказав, каким образом она очутилась на территории, которая, как оказалось, являлась священным местом при Храме Богини Шилен, куда не было доступа посторонним.

— Выглядишь ты как мы. Но ты — не мы. Ты другая. Я чувствую, — наморщилась женщина, обращаясь к незнакомке.

Потом она обернулась к мужчине, и тот, утвердительно кивнув головой, вышел.

— Мы с Советом подумали и решили: ты встретишься с тетрархом[2] Тифиэлом завтра, — сказала женщина, затем резко развернулась на каблуках и вышла из комнаты вслед за мужчиной.

Аделаида осталась одна сидеть на полу и размышлять о своем поведении.

Через несколько минут в дверях показался просто одетый темный эльф с матрасами и подушками в руках.

— Усштан уиль Каррод, — сказал он, прежде чем войти.

Аделаиде показалось, что он представился.

— Аделаида, — ответила она, протянув руку, но эльф пренебрежительно посмотрел на пленницу, положил белье в угол и вышел.

Аделаида расстелила матрас — не впервой ей было спать на тюремном полу. В комнате было темно и ужасно холодно. Горела одна единственная свеча в канделябре на стене, да в углу стоял небольшой стальной столик. Аделаида опомнилась и осмотрела свой наряд: ни меча, ни кинжала при ней не оказалось. Сумки также поблизости не было. И где, интересно, мой волчонок? Остался ли он в лагере с Кристиной или телепортировался[3] вместе со мной, и его схватили и тоже посадили в клетку, или же он так и бегает один по эльфийской территории, прячась от пауков?.. До утра не узнать…

Вскоре темный эльф, принесший ей постель, вернулся с подносом, на котором стояли кувшин с водой, пустой стакан и блюдо с недожаренным мясом кролика, посыпанным непонятной коричневой травой.

— Каль луэтф киорль, — сказал эльф и вышел.

Что он имел в виду, пленница не поняла: то ли аппетита приятного пожелал, то ли сказал, что это была ее прощальная трапеза. Поужинав, Аделаида сняла свечку со стены, прилепила поближе к своей самодельной постели, чтобы немного согреться, и, свернувшись калачиком, быстро заснула.

— Значит, темные эльфы приняли Вас недружелюбно? — спросила дама с веером, сочувственно покачав головой. — И неужели никто из родственников Вашего отца не признал родную кровь?

— Давайте подождем с расспросами и дослушаем историю до конца, — предложил судья, — тем более что у меня самого есть некоторые вопросы касаемо пребывания обвиняемой на территории своих темных собратьев. Например, как получилось так, что явилась она в деревню пленницей, а вышла оттуда рыцарем…

Аделаида бросила робкий взгляд на сэра Сэдрика и, поняв по его реакции, что поведанное ему втайне стало достоянием суда, вздохнула и продолжила рассказ.

Когда Аделаида открыла глаза, над ней стояла женщина, с которой она разговаривала перед сном, и пронзительным взглядом сверлила пробуждающуюся пленницу. Ее немолодое, но все еще красивое лицо обрамляли белоснежные пряди коротко подстриженных волос, на тонкие плечи было накинуто пышное меховое манто.

— Я ждала, когда ты проснешься, — сухо произнесла она. — Одевайся. Совет уже ждет.

Аделаида поспешила подняться и кое-как привести себя в порядок.

— Иди за мной, — мотнула головой эльфийка и вышла из комнаты.

Аделаида молча поплелась за ней. Покинув стены небольшого домика, они оказались в огромной пещере, своды которой подпирали высокие резные колонны из черного гранита. Было темно. Улицы освещали тусклые полуночные фонари, но Аделаида, не привыкшая к подобному свету, едва могла различить силуэты зданий и фигуры людей, мимо которых они проходили. Невозможно было сказать, день сейчас или ночь, лето или зима. Тело пронизывали холод и тишина.

Пройдя несколькими закоулками, они вышли к длинной гранитной лестнице, ведущей в какой-то храм или дворец. Аделаида послушно последовала за женщиной наверх. Преодолев не менее сотни ступенек, они вошли в парадную комнату дворца. Центральная зала его была украшена довольно просто, но со вкусом: на стенах горели свечи, пол и потолок украшала мозаика из опаловой смальты[4]. В комнате находились пять эльфов. Женщина присоединилась к компании, и Аделаида осталась стоять одна перед этим суровым собранием.

Первой заговорила женщина, которую, как Аделаида после узнала, звали Алхеной и которая являлась дипломатическим представителем своей расы во внешнем мире.

— Перед тобой Эльфийский Совет, — торжественно произнесла эльфийка. — Назови себя и объясни цель своего вторжения в Сады Шилен.

Аделаида поклонилась, представилась и поведала о том, как нечаянно угодила в святая святых темных эльфов. Глава совета произнес что-то на своем языке, и остальные тут же покинули зал. Аделаида осталась один на один с пожилым невысоким мужчиной. В отличие от остальных темных эльфов, которых здесь видела путешественница, его кожа имела не светло-серый оттенок, а синий, как и у нее самой.

— Приветствую тебя в своих землях, Аделаида, дочь Хаэла. Я старший тетрарх Тифиэл, — радушно обратился к ней мужчина почти без акцента.

— Дочь Хаэла… С чего вы взяли… Откуда вы знаете… — начала бормотать Аделаида, но тетрарх перебил.

— Про твоего отца? — спросил он и испытующе посмотрел на пленницу. — Я обладаю даром видеть душу своего народа. Я знаю, когда кто-то что-то скрывает. Ты сама можешь не знать о себе какие-то вещи, но я вижу и твою душу.

Как-то пугающе звучало такое заверение. Меж тем, видя неуверенность в лице своей гостьи, тетрарх, ухмыльнувшись, продолжил:

— Так как ты не чистокровный эльф, я не могу мерить тебя нашими законами, — сказал он, — и по этой же причине остаться в Сумрачном Городе ты не можешь. Но в тебе течет кровь нашей создательницы, поэтому и карать тебя я считаю несправедливым. Тебе разрешается пробыть в деревне ровно одну ночь, а с восходом солнца ты должна будешь двинуться обратно к ущелью, чтобы покинуть эти земли. Я обяжу часовых не препятствовать твоему возвращению, и тебе будет дана дипломатическая неприкосновенность ровно на два дня, что должно быть достаточно для того, чтобы ты успела получить все интересующие тебя сведения о нашей стране. Но помни: потом ты сама за себя.

Это было намного больше, чем Аделаида могла ожидать. Ночью она обдумывала всевозможные варианты, и в голову ей приходили наихудшие из опасений. Словно груз спал с ее сердца. Аделаида поблагодарила тетрарха, откланялась и направилась к выходу.

— И еще, — остановил Тифиэл ее у самого порога, — в тебе есть сила, которая досталась тебе, так сказать, по наследству. Я попрошу Крида проводить тебя к иерарху[5]. Правитель посоветует тебе, что делать дальше.