По лазоревому ветру (СИ) - Енодина Анастасия. Страница 25

И всё-таки что-то общее между принцем и его дядей было. Тот же длинноватый нос, те же тонкие губы и стройное сложение тела выдавали родство между этими людьми. Кажется, у них ещё было схожее строение челюсти...

Так как время позволяло, Элейна добралась до лестницы и быстро вскарабкалась на крышу. Лефир ни о чём не спросил, терпеливо ожидая объяснения, почему она передумала говорить с Санаром. Девушка не стала тратить драгоценное время и заговорила первой.

- Он молодой, – сказала Элейна недовольным голосом с несколько обвинительными нотками, словно это он был виноват, что у него такой дядя.

- Ну да, - принц широко улыбнулся, явно заведомо зная, что Санариус своим видом удивит её, и теперь забавляясь этим. – Он молодой. И красивый, как многие считают. Это что-то меняет? Молодой и красивый не может вызывать у тебя подозрений? – он лукаво смотрел на девушку, и в серых глазах его прыгали смешинки.

Ну, конечно, самое время! Она нахмурилась: принц был какой-то мало того, что наивный, так ещё и постоянно его глаза веселились в неподходящие моменты. От этого хотелось понять, что происходит в такие моменты в его голове, но на это времени не было.

Элейна позволила себе долгий взгляд глаза в глаза, после чего подошла к краю крыши и присела на корточки, готовясь спрыгнуть обратно, не утруждая себя долгим лазаньем по лестнице и балконам.

- Ты можешь спуститься тоже и понаблюдать, – сказала девушка, не оборачиваясь. – Он пьян. Не сильно, но я отвлеку всё его внимание, сейчас оно у него рассеяно, и тебя он не заметит.

Лефир прекратил улыбаться, чувствуя, что Элейна искренно недовольна тем, что не получила исчерпывающую информацию о Санаре заблаговременно.

- Хорошо, я спущусь, – согласился принц. – Если что - встречаемся в кедровой роще, что за конюшнями. Мы проходили их, ты, наверно, догадалась по запаху...

Да, на обоняние девушка не жаловалась никогда и потому кивнула: она отлично помнила, где именно располагались конюшни, так что найти кедровую рощу не должно было составить труда.

***

Девушка дотронулась до приоткрытого окна и потянула на себя за выкрашенную в золотистый цвет раму. Оно беззвучно открылось, и ветер, ворвавшийся в комнату, попытался растрепать волосы Санара. Он резко обернулся в сторону окна, но Элейны там уже не было: она легко перебралась на следующий балкон и, так же легко открыв окно, вошла в комнату. Санариус практически сразу заметил её, и она показала ему открытые ладони. Мужчина не испугался, а, напротив, обворожительно улыбнулся, продолжая полулежать и поигрывать вином в бокале, потом по его телу пробежала лёгкая дрожь, и он зябко поёжился.

- Прикрой окна, ветер сегодня прохладный, – попросил он, словно она являлась его давней знакомой и её появление здесь было чем-то закономерным.

Девушка проигнорировала его просьбу и приблизилась. Пахло пряной гвоздикой, то ли от самого Санара, то ли в принципе в помещении. Мужчина не собирался ни удивляться, ни паниковать. Его реакция на появление Элейны была спокойной, и он не спешил предпринимать каких-либо действий.

- Шантаж? – просто спросил он, изучающе оглядывая гостью, но не получив сразу ответа, уточнил вопрос: - Цель проникновения в мой дом – шантаж?

- А что, по-твоему, мне есть, чем тебя шантажировать? – осторожно спросила Элейна, надеясь, что его ответ позволит хоть что-то прояснить, но он ответил по-прежнему просто:

- Да кто тебя знает, – и поджал губы, снова вглядываясь в вино. – Я ж тебя первый раз вижу.

- Я тебя тоже, – призналась Элейна.

- И как я тебе? – поинтересовался он, лениво переводя взгляд на неё, и в тёплых карих глазах запрягали лукавые чёртики.

- Пьян, – констатировала девушка. – Красив и пьян, - она не собиралась врать ему и делать вид, что он её не впечатлил.

Его губы растянулись в довольной улыбке, и он предложил:

- Выпьешь со мной?

Она отрицательно качнула головой и спросила:

- Ты пользуешься успехом, тебя все любят, и  потому ты нисколько не боишься, что я причиню тебе зло?

- Отчасти да, поэтому,  – он глотнул вина. - А отчасти потому… - он немного задумался. -… что на мой дом наложены чары, и ты, - он ткнул указательным пальцем в сторону Элейны, причём используя для этого ту же руку, в которой держал бокал, -  не проникла бы в него, будь у тебя злые…злые помыслы... – он грустно вздохнул и неожиданно спросил: - Ты меня любишь?

- Пока нет, – честно ответила девушка.

- Жаль, – безразлично пожал плечами Санар, продолжая изучать девушку, и снова отхлебнул вина. – А чего надо тогда?

- Поговорить, - не стала ходить вокруг да около Элейна, которой было несколько неуютно от такой почти дружественной встречи.

- Присядешь? – он кивком указал на стоящее у стены кресло.

Что ж, ему хватило такта не предложить устроиться рядом с собой или на своих коленях, что уже хорошо. Элейна приняла приглашение и, устроившись в мягком кресле, поймала на себе выжидающий взгляд Санара. Она подтянула к себе ноги, так как ветер из окна был действительно прохладный. Мужчина продолжал ждать дальнейшего развития разговора, сохраняя невозмутимый вид и не торопя девушку, словно в эту ночь ему всё равно было нечем заняться и он был не прочь скоротать вечер за вялотекущими разговорами.

- Слушай, - не выдержала Элейна. – К тебе через балкон часто по ночам гости наведываются?

- Часто… - наставительно проговорил он. – … понятие растяжимое. Нередко наведываются… меня этим не удивишь и не подкупишь, – он подмигнул ей. – Сегодня я в тоске… - он печально закивал головой самому себе, потом снова обратился к Элейне: - Ты настаиваешь на разговоре? Может, выпьем, а дальше как пойдёт? – он посмотрел на неё с таким умильным видом, что она не сдержала улыбку.

В обаянии этому мужчине было действительно трудно отказать. Его улыбка очаровывала, а глаза смотрели тепло и открыто. Учитывая, насколько Санариус был красив и ухожен, можно было сказать точно: поклонницами он не был обделён. Впрочем, Элейна видела эльфов, и потому красотой её было трудно завлечь.

- Извини, но трудно праздновать, когда перед тобой сложный выбор, – ответила она, и он понял, какой от него требуется вопрос, чтобы поддержать разговор так, как хочет девушка.

- И что за выбор? – он пригубил вино, но не стал пить, и, словно спохватившись, добавил: - Я могу тебе помочь, видимо, раз ты пришла?

Элейна пожала плечами и состряпала самый жалобный взгляд, на который только была способна.

- Не знаю. Но надеюсь, что да, – она замялась, но продолжила: - Это касается Лефириуса…

Спокойное лицо Санара просветлело. Казалось, что этих слов Элейны как раз не хватало, чтобы всё встало на свои места, и теперь мужчина просто лучился каким-то особым умиротворением. Но не безразличным, как прежде, а светлым и радостным. Это совершенно сбило девушку с толку, поскольку ничуть не проясняло ситуацию.

- Лефириус… - повторил Санар задумчиво и выпил вино до дна. – Наследный принц… Мой племянник… - он повертел в руке пустой бокал и, немного помолчав, спросил: - Что там насчёт него? – он потянулся к кувшину и налил себе ещё вина.

По лицу мужчины блуждала полуулыбка, то переходящая в откровенно довольную, то становясь безмятежной. Его гостье очень хотелось бы прочесть его мысли, но подобная магия была ей недоступна.

- Тебя что, не волнует его судьба? – возмутилась Элейна столь рьяно, что Санар замер от неожиданности и прекратил улыбаться.

На его лице застыло искреннее удивление, брови стали домиком, а карие тёплые глаза непонимающе воззрились на гостью без тени обиды:

- А почему она должна меня волновать? – наивно спросил он.

- Потому что он невесть где, и неизвестно, что с ним там сделают, – доходчиво объяснила Элейна, и, выслушав её, мужчина вернулся в своё благостное расположение духа, беззаботно отмахнувшись:

- А, ты об этом,  – он посмотрел на вино в бокале и его голос стал грустным. – Да уж, ничего хорошего с ним не сделают, ты права. Но брат ищет его. А раз ищет – значит, найдёт!.. Скорее всего, мёртвого. Но ты не вправе упрекать меня в безразличии: оплакивать его рано, а помочь ему я не могу. Сделано всё возможное, чтобы вернуть его… - он выпил немного вина. - Заметь, я сижу один, без весёлой шумной компании…. Сижу один… – он о чём-то вспомнил и, бросив на девушку быстрый взгляд, осведомился: - А в чём сложный выбор?