Это личное, никакого бизнеса (СИ) - Бриошь Софи. Страница 15

– Богдан, – когда лифт тронулся и приветствия были закреплены рукопожатием, обратился генеральный, – не хочу чтобы оставалось напряжение – а я понимаю, что вчерашнее назначение Маргариты Сергеевны на должность исполняющего директора для многих в компании – для тебя, в частности, – не спорь, – Богдан даже не шелохнулся, но Андрей Аркадьевич выдавал заготовленную по плану речь, – неприятная неожиданность. Ты ценный сотрудник, на тебя большие планы в компании. Но и упустить шанс заполучить Утёсову мы не могли.

Лифт отсчитывал этажи медленно, не останавливаясь и не впуская никого, кто мог бы помешать важному разговору.

– На таких должностях не бывает испытательного срока, сам понимаешь. Но... – генеральный директор мгновение словно раздумывал, стоит ли посвящать Богдана в дальнейшие детали, – за работой Утёсовой мы, конечно, понаблюдаем. Особенно тщательно. Так что ты пока не напрягайся. Или наоборот. – Андрей Аркадьевич похлопал Богдана по плечу и многообещающе ухмыльнулся.

Они поднялись на нужный этаж, и Эткинд вышел из лифта так же стремительно, как и вошёл. Словно всё это время не стоял на месте, а двигался. Сквозь лифт, стены, сквозь Богдана...

Глава 23

Интересное кино... Богдан сидел у себя в кабине и размышлял над тем, что сейчас произошло в лифте. Эткинд, один из соучредителей, занимавший при этом должность генерального директора компании, дал понять, что наверху испугались того, что он, Богдан, может уйти. Испугались достаточно сильно, коль организовали этот разговор. Богдан ухмыльнулся. Бизнесмены, фигли. И отняли конфетку, и намекнули, что "может быть не навсегда". По-простому говоря, если Маргарита накосячит, у Богдана появится шанс занять её – своё, чёрт побери! – место...

А если бы речь шла о каком-то абстрактном конкуренте? Богдан задумался. Вот свалился бы на эту должность незнакомец. Мужского пола, такого же плюс-минус возраста, с похожим опытом работы – противник в одной весовой категории с Богданом. Потягались бы? Насколько честной была бы схватка?

Богдан терпеть не мог закулисные интриги. Он пришёл к сегодняшней должности непопулярным и для многих малоэффективным способом – умом и твёрдостью убеждений. Никого никогда не подставлял, не шёл по головам. Не отличался гибкостью, а особенно – прогибистостью. Он всегда стремился вперёд и вверх, он знал, чего хочет, но "любой ценой" – это не про него. До сих пор его подход работал.

Но, видимо, рано или поздно это должно было случиться – нужно выбирать или ты, или...

Богдан провёл ладонью по лицу. Маргарита.

Это издёвка судьбы какая-то: в любви её предал и сейчас в бизнесе нужно... Нужно ли? Но иначе она фундаментально окрепнет в этой должности и потом никто уже не будет акцентировать внимание на её недочётах в работе.

Богдану стало противно уже о того, что подобные мысли, как черви, зашевелились в его мозгах.

Решил покурить.

– Устроил сегодня нашему боссу сюрприз, – Выхляцкий о чём-то трепался, вальяжно помахивая рукой с сигаретой. – Серёгу, кореша своего, попросил помочь. Брелок ему свой оставил от шлагбаума, номер парковки её сказал. Серёга авто туда и загнал.

Богдан, только что присоединившийся к курящим коллегам, прислушался. Выхляцкий ржал над своей проделкой, словно школьник-дегенерат, а не финансовый директор серьёзной компании.

– Ну, кароч, она приехала, а место занято.

– Опоздала?

Богдан понял, что речь о Маргарите и ему стало мерзко на душе. Словно это он, своими мыслями, своими внутренними торгами на тему "если она накосячит, у меня появится шанс" спровоцировал эту подлость.

Как говорится – бойтесь своих мыслей. Вселенная может их услышать. И исполнить.

Выхляцкий затянулся, демонстративно выдохнул в потолок, по-идиотски выпячивая нижнюю челюсть и прищуривая глаза.

– Нет, прикинь. Не опоздала. Я встретил её в коридоре. Серёга видел, как она по телефону поговорила и поехала на свободное место. Сама она никак не могла знать, где не занято. Сообщили. – Выхляцкий запульнул окурком в мусорное ведро и противно передёрнул плечами. – Крышует её, похоже, кто-то.

Жаргонная речь Выхляцкого и раньше не вызывала у Богдана симпатии. Но, по большому счёту, он не обращал на это внимания. Теперь же он смотрел на этого прощелыгу и ловил себя на неожиданном отвращении не только к манерам и речи Дениса, но и ко всей его сущности.

"Никто Маргариту не крышует, по себе не суди! Она просто не должна была опоздать на работу и не опоздала!" – хотелось выплюнуть в рожу Денису, но Богдан как всегда сдержался. Да и откуда такая уверенность? Может быть Выхляцкий прав?

Опять стало противно. Мысли, мысли... Заткнитесь уже в гудящей голове!

Зря покурил. Похмелье, вкупе с пятиминутным общением с Выхляцким, накрыло Богдана тошнотворным состоянием. Настроения и так не было, а сейчас оно упало просто ни к чёрту.

Уже в коридоре, когда каждый повернул в сторону своего отдела, Выхляцкий ляпнул:

– С парковкой не вышло, но идея прикольная. Надо ещё что-нибудь замутить. – подмигнул Богдану, показал пальцами знак "о’кей" и вразвалочку зашагал в свою сторону.

Богдан нахмурился, но ничего не сказал.

Офис откликнулся открывающимися тут и там дверями кабинетов, а демонстрировать сотрудникам компании своё отношение к гадостям финансового директора Богдан не посчитал нужным.

В гневе на Выхляцкого, на себя, на ситуацию, которую озвучил с утра генеральный директор, в состоянии тошнотворного похмелья Богдан прошёл мимо какой-то девицы, выходящей из кабинета логистики с папкой бумаг, не обратив на неё внимания.

А вот Мария на него внимание обратила. Как и на фразу, которую услышала.

Глава 24

Денис Владимирович Выхляцкий зашёл в свой отдел.

– Хай, бандерлоги! – привычным стёбом наполнил утро подвластного ему офиса.

Подчиннённые, – две девушки неопределённого возраста и бухгалтерского звания, главбух Елена Владимировна Старыгина и программист Лёня, который официально числился в отделе информтехнологий, но фактически обитал у финансистов, – отреагировали по-разному.

Пышнотелая Елена Владимировна лишь презрительно фыркнула из-под очков. Уверенно занимающая позицию главного бухгалтера, она прекрасно понимала, что увольнять её за нелюбовь к мелкодрищенскому боссу биг-боссы никогда не будут. Выхляцкого сунули ей на голову относительно недавно, по сути, сдвинув её с пьедестала руководителя бухгалтерии. Сдвинули хитро и противно: для неё в плане должности ничего не поменялось – как была главбухом, так и осталась. Но бухгалтерию переименовали в финансовый отдел и воткнули сверху не пойми откуда взявшегося прощелыгу Выхляцкого.

Ещё и провернули эту реорганизацию бухгалтерии в финансовый отдел в то время, пока Елена Владимировна три недели в больнице пролежала. Первый раз за все трудовые годы!

До слёз обидно было, что так с ней поступили. Ревела дома в одинокую подушку – как без этого.

Психануть бы да уйти от этих предателей – пусть им их новоявленный финансовый директор попробует, – ха-ха, – бухгалтерию такой компании как "Глобал Корпорейшн" в порядке содержать!

Но растолстевшая от сидячей работы и хлебобулочных перекусов до необъятных объёмов Елена Владимировна стала ленива и тяжела не только в прямом смысле, но и фигурально выражаясь. Понимание собственной значимости и ценности непостижимым образом стало соседствовать в её душе со страхом перемен.

А тут ещё и Эткинд, как бы между прочим, предложил восстановить здоровье после операции в шикарном отеле в Турции. За счёт компании. Главное, быть на связи – мало ли какие вопросы. Итак с больничным периодом кое-какие моменты поднакопились.

Бунтовать, ставить биг-боссам ультиматум и требовать справедливости Елена Владимировна не решилась. Но оставила за собой право не любить Выхляцкого. Гордо, сдержанно, но на уровне поджатых губ и закатывающихся глаз – вполне демонстративно.