Пластырь для души (СИ) - Сегида Валентина. Страница 40
Приходит Валера с розой в зубах и бутылкой шампанского под мышкой, толкая перед собой столик на колесах, на котором стоят тарелки, накрытые выпуклыми металлическими крышками. Как же глупо и мило он выглядит. Я смеюсь от такой картины.
– Я готовился к немного другому формату нашего романтического ужина, ну раз уж ты нечаянно нагрянула, извиняй за как есть.
– Ты готовился? – с удивлением говорю я и встаю. Набрасываю на себя одеяло и иду ему навстречу.
– Да, а как же. У меня много хороших новостей, которые мне не терпелось тебе рассказать. Я заказал еду в ресторане на вечер, ее привезли час назад. Купил вкусное шампанское, соответствующее случаю. Ну и, конечно же, цветы даме! – говорит он и достает из-под скатерти букет красных роз, перевязанных ленточкой. Видимо, из этого букета вытащена роза, которую он держал таким киношным способом.
Мне чертовски приятно получить от него цветы.
– А какой у нас повод? – спрашиваю я томным голосом и пристально смотрю ему в глаза.
– Если ты будешь голая стоять и так на меня смотреть, то мы еще не скоро поедим, поговорим и отпразднуем.
– Тогда давай не отвлекаться и начнем с еды, – говорю я и заглядываю под крышку. – Я такая голодная!
– Ты всегда голодная, сколько я тебя знаю!
Мы перемещаемся обратно к окну и садимся на пол. Я наблюдаю, как он открывает бутылку шампанского и разливает бурлящую жидкость по бокалам. Ощущение реального праздника переполняет меня.
– Я хочу выпить за тебя, ты удивительная женщина. Ты красивая, умная, тонкая и страстная. Мне повезло встретить тебя, когда я этого совсем не ждал. Но главное, за что я хочу выпить сегодня, это за твое сердце. Ты добрая и неравнодушная к чужим бедам. Твои человеческие качества впечатлили меня гораздо сильнее, чем внешние. Красивых оболочек много, но то, как ты чувствуешь и живешь, восхищает меня гораздо сильнее. За тебя! – заканчивает свою речь Валера, и мы соприкасаемся бокалами.
– Спасибо, очень приятно слышать от тебя эти слова. Так сказать, обратная сторона моей бурной фантазии. Расскажи, что тебе так не терпелось мне сообщить.
– Первое – я разобрался, что происходит в моей жизни. Принял несколько решений и нашел, кто и куда сливает информацию про меня. А второе – я узнал много интересного про жизнь Щегловой Екатерины Ивановны и даже съездил в Екатеринбург. А главное – я нашел ее сына. С чего начать?
ГЛАВА 12
– Начни с самого интересного, с истории хозяйки дневника. Как тебе это удалось так быстро?
– А про меня не так интересно?
– Зачем ты так? Мне все интересно! Начинай с чего хочешь, только быстрее, я изнемогаю от нетерпения.
От столика с едой идут ароматные запахи. Это запах заставляет меня почувствовать, как сильно я проголодалась. Я не могу больше сдерживать свой голод и стремительно запихиваю кусок сыра себе в рот, потом еще один и еще один. После этого большой глоток шампанского. Я готова слушать. Любопытство пересилило все: и голод, и жажду, и даже желание целоваться.
Он опять смеется. Все ему в радость. Его настроение передалось и мне.
– Ты ешь спокойно, я буду рассказывать, – говорит он и ставит тарелки с едой на пол передо мной. – Вижу я, что́ тебя интересует больше, чем все мои истории.
– Это нервное, мне очень интересно! – говорю я с полным ртом и надеюсь, что крошки еды не падают у меня изо рта.
– У меня есть частный детектив. Он много лет помогает мне находить интересующую меня информацию. Я позвонил ему и обрисовал ситуацию сразу после того, как ты показала мне свою находку. Два дня назад он вышел на связь с первыми результатами. В это время я был в Екатеринбурге, решал вопросы с Сониными родственниками. И надо ж было случиться такому совпадению, но сын Щегловой проживает именно там. Каким конкретно образом он его нашел, я не знаю. Про саму Екатерину, подробности он расскажет мне завтра. Нам. Я уверен, что ты не пропустишь эту встречу.
– Конечно, нет! Мне и так немного обидно, что ты без меня пошел разговаривать с ее сыном.
– А кто тебе сказал, что я с ним разговаривал?
– Разве нет? Ты же был там.
– Нет. Я не был уверен, что это хорошая идея. Ему за семьдесят. Он всю жизнь считал матерью другую женщину. Я боялся, что его сердечный приступ хватит от нашей беседы. Я закончил свои дела и полетел к тебе. Строить планы, что делать дальше.
– А что детектив узнал про Екатерину Щеглову?
– Что она мертва, умерла летом 1950 года при попытке бегства из колонии. Утонула. Была снайпером во время войны, все награды и винтовка ее.
– Не может быть! Как жаль! Не понимаю – как же тогда дневник оказался у Бабани в сарае?
– Сама Бабаня – это Рысакова Анна Ивановна. Знакомая фамилия? Никого не вспоминаешь? Я сразу тоже не сообразил. Я перечитывал дневник несколько раз, прежде чем заметил, что фамилии совпадают. И отчество у дочки – Павловна.
– Павел? Эта фамилия была в дневнике. Может, он сохранил тетрадь в память о своей возлюбленной?
– Да. Про него детектив тоже узнал все что мог.
– Но у него была жена и трое детей. Про них написано в дневнике. Я запуталась и ничего не понимаю.
– Да я тоже не особо. Завтра утром мы узнаем ответы на наши вопросы.
– Ты думаешь? – с неуверенностью в голосе спрашиваю я.
– Точно узнаем. Мне кажется, что Щеглова как-то связана с Бабаней; может, они дружили? Не могла же она не знать, что хранится у нее в сарае… Мы после встречи с детективом сможем к ней поехать, если решим, что это правильно.
– Куда поехать?
– К Бабане, к Анне Щегловой. Она жива и сейчас в одной частной клинике под Питером, от нас вообще двадцать минут на машине. Проходит курс реабилитации, пока дочь с мужем и внуками отдыхают. Она в здравом уме и даже встала на ноги после инсульта.
– Вот это здорово, надеюсь, она прольет свет на эту историю.
Моя фантазия бежит вперед меня, я уже представляю, как мы приедем в больницу. А потом поедем в Екатеринбург и отдадим находки тому, кто хозяин им по праву.
– Непростой вопрос, стоит ли ворошить старые тайны и вмешиваться в чужую жизнь. – Это Валера пытается призвать меня прислушаться к голосу разума.
– Слушай, вопросы честности весьма спорные и неоднозначные. Давай завтра решим, что мы делаем и кому что говорим. Детектив приедет в десять утра.
Валера сидит рядом. Я касаюсь его своим плечом. Как этот чужой, возрастной и незнакомый мне мужчина стал за такой короткий период времени так дорог и близок мне? Я ведь действительно ничего про него не знаю. Но теперь я точно хочу его узнать. Понять. Что важнее – чувства или разум? Да, между нами двадцать лет. Какое это имеет значение для меня сейчас?
Я вижу темную вену у него на виске, она выпирает и пульсирует. Вижу складку между бровей и знаю, что это от того, что он очень сосредоточен. Я чувствую его запах, и он мне нравится. Даже больше, он меня возбуждает и притягивает. Его поцелуи, ласки, как он обнимает меня – любой физический контакт уносит меня в пучину страсти. Мне трудно дышать рядом с ним, когда он смотрит на меня как на женщину, которой хочет обладать. Мне неимоверно приятно быть именно такой женщиной. Что еще мне нужно про него знать и как это отразится на том, что я сейчас чувствую? Стану ли я любить его сильнее или, наоборот, сразу разлюблю, если узнаю, как он живет? Чем он живет?
Почему мне Машка упорно твердит, что это у меня не любовь, а страсть и пошлятина? Она вернется, и я обязательно ее спрошу, как она это так быстро поняла? И вообще, что такое любовь? Я, видимо, этого до сих пор не знаю. Но я точно знаю, что сидящий рядом мужчина мне очень дорог. И я не то что не хочу его терять, а, даже совсем наоборот, хочу его насовсем. Целиком. Со всеми его неидеальностями. Мне все равно, как это называется.
Тишина повисла в воздухе. Каждый задумался о своем. Я наелась и по инерции ковырялась вилкой в куске рыбы. Вот он про меня точно знает все. Я рассказала ему все свои тайны, пока мы разговаривали вечерами. Почему же я ничего про него не знаю, кроме каких-то историй из детства и юности? Он легко уходил от моих вопросов и перескакивал с темы на тему.