24 дня на любовь (СИ) - Ланвин Кира. Страница 52
— А Рита где? — решила спросить, чтобы хоть немного перевести тему. Мне главное сейчас не расклеиться, не дать нервам устроить срыв. Пусть болтает.
— Мы разошлись. Ей нужна полноценная семья, а у меня она уже есть. Но за нее не беспокойся, она уже нашла себе замену.
— Какая мудрая женщина, — пробормотала я.
— Что? — переспросил Олег, хмурясь.
Я лишь покачала головой, наблюдая за дорогой и думая о том, нет ли новостей от Макса. В порядке ли он? Что с ним происходит сейчас? Как я могу помочь? Особо отвлечься так и не удалось. Страх вцепился крепко, отпускать не хотел.
— Ничего, — ответила я, отворачиваясь.
— Что ты собираешься делать? Думаешь, Калинин поможет тебе и твоему парню? Сомневаюсь. Тут он бессилен. Денег у него достаточно, но здесь всё крутится вокруг Григорьева. Калинину придется смириться и свалить туда, откуда прилетел.
— Спасибо за ценные советы. Обязательно передам ему твои пожелания, — сказала я, когда заметила нужный ресторан. — Спасибо, что подвез.
— Подумай над тем, что я сказал, — повернулся ко мне Олег, когда остановился на парковке, рядом со входом в здание.
— Обязательно, — кивнула я и быстро выскочила из машины, побежала в «Адмирал».
Меня проводили к Алексею Сергеевичу в небольшую переговорную. В таких обычно устраивают кофе-брейк. Бордовое ковровое покрытие с узорами, стены обитые темным деревом, плотные шторы, несколько длинных столов, стулья с мягкой обивкой. И отдельная зона для кофе, чая и закусок.
— Добрый день! — поздоровалась я, стараясь держать лицо и показать, что не истеричка и способна держать себя в руках.
— Да какой уж добрый. Присаживайся, Лиза. Тебе не звонили? — спросил Алексей Сергеевич.
Он сидел за столом, на котором разместил ноутбук. Телефон лежал рядом и мужчина постоянно на него поглядывал. Напряжённый, осунувшийся, с кругами под глазами.
— Нет, никто не писал и не звонил. А вам? — спросила я, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Тишина. Значит, будем ждать вместе.
— Давайте я попробую узнать, где Григорьев? Я знаю его дочь, она может рассказать. Прямо сейчас напишу…
— Не надо. Ждём ещё час. Если никто не выходит на связь, ты пишешь этой девушке, я подключаю свои связи. Выпей пока кофе.
Как по мановению волшебной палочки, в зал вошла девушка-официант с подносом, на котором были две чашки кофе. Я не стала отказываться. Вот только не успела сделать и глотка, как часть напитка расплескалась на блюдце. Руки продолжали трястись. Это не укрылось от внимательных глаз Калинина.
— Говоришь, истерик не будет? — спросил он, явно желая просто отвлечься, нежели действительно упрекнуть.
— Не будет. Как видите, я спокойно себя веду. Только руки выдают, насколько сильно я нервничаю.
— Вижу. Я надеюсь, Леонид позвонит. Не мог он просто так решиться на подобное. К тому же, Макс рассказывал, что дочь Леонида с самого начала своей жизни в их семье, передавала всё, что узнавала о Максиме. И потом эта подстава с женой Григорьева. Не будь Макс тогда в таком состоянии, понял бы, что к чему.
— Не совсем понимаю, о чем вы, — призналась я, заметив, что он ждёт от меня реакции. — Я только сегодня узнала о том, что может произойти с Максимом.
Я отставила чашку, сделав один глоток. Иначе залью весь стол. Вкуса не почувствовала, только язык немного обожгла.
— Значит, он тебе не рассказывал, — кивнул Алексей Сергеевич. — Леонид очень давно наблюдал за Максимом, а потом сделал так, что Макс остался ему как бы должен. Только долг не денежный, а чести. Так он это преподнёс. Хотя все понимают, что это просто спланированная подстава. Леонид что-то задумал, но связался не со мной, а с моим сыном, вышел на него. Значит, решил через него ко мне подобраться. Но пока никто не знает, что именно он задумал. Поэтому я жду.
Ну, Максим. А мне рассказать не потрудился. Хотя, будь я на его месте, поступила бы также. Он сделал для нас с Мишей всё, чтобы мы могли жить хорошо и спокойно. Провел последние дни с нами так, чтобы мы ни о чем не подозревали и не беспокоились. Только вот о себе не позаботился. Мне хотелось рыдать, кричать, ругаться. Но я вновь молчала. Только часто моргала, прогоняя непрошеные слезы, вновь застелившие глаза.
Калинин ещё немного рассказал о том, что Максу удалось узнать от Алёны. А потом мы просто молча ждали. Каждый размышлял о своём но, уверена, мысли были схожи. Нога нервно стучала по полу, ковер скрадывал звуки, а я заставляла себя сидеть, вопреки желанию вскочить и расхаживать по залу от окна до двери.
Через пятьдесят семь минут Алексею Сергеевичу позвонили. Нет, ему и раньше звонили, но он сразу сбрасывал вызов. А в этот раз вцепился в телефон и резко поднёс его к уху. Принял вызов. Пальцы сами собой впились в темную столешницу, отозвались болью напряжения, но я не могла отпустить. Пыталась услышать то, что слышит Калинин, но не могла разобрать слов.
— Выезжаем, — вдруг сказал в телефон мужчина и поднялся на ноги. Я сделала то же самое. — Я и жена Максима. Ты же не против, что она приедет? Едем, — Алексей завершил разговор и посмотрел на меня. — Тебе передали, чтобы запасалась успокоительным.
Калинин побледнел, движения сделались резкими, отрывистыми.
— Спасибо, что не оставили меня тут. А куда мы едем?
— В лес, Лиза. Мы едем в лес.
Ледяные пальцы страха сдавили шею и дышать стало сложнее. Значит, всё правда, это не просто запугивание. Всё происходит на самом деле. Но, Макс ещё жив, и это дарит хоть маленькую, но надежду на положительный исход.
Алексей Сергеевич позвонил куда-то и, когда мы вышли из здания, нас уже ждал огромный черный внедорожник с водителем.
Глава 20
1 день
Макс
Я больше не смог находиться дома и уехал. Это было невыносимо. Чем дольше я был там, тем сильнее не хотелось покидать Лизу и Мишу. Было желание рассказать всё Лизе, спрятаться, сбежать, сорвать их с места… Я косячил, вызывал беспокойство у Лизы, понимал это, но не знал, как сделать всё так, чтобы не вызывать подозрений. Решил больше не испытывать и не нервировать её и себя, и ушёл.
Побродил по городу пару часов. Бесцельно, без маршрута. Просто не знал, куда себя девать. Нервное состояние уже надёжно закрепилось и кирпичом висело в груди — везде со мной. Холодная, мокрая осень не располагала к прогулкам, но я медленно прошёл по аллее, перешёл через мост, прогулялся по оживленному серому проспекту. Вообще всё в последние дни виделось каким-то серым. Словно только дома, рядом с моими родными, жизнь вновь обретала краски, яркий запах и сочный вкус.
К матери не мог пока пойти. Не в том был состоянии, чтобы находиться спокойно рядом с родными. Но и в отеле ночевать не хотел. Последний день жизни надеялся провести хоть с кем-то близким. Был вариант поехать к другу, но тот в отъезде. Поэтому я оставил машину во дворе дома матери и отправился в бар. Не пил двадцать четыре дня — не тянуло. А запомнил, потому что тогда я встретил Лизу и жизнь закрутилась по новой, снова появился смысл, появились цели, надежда. В тот день я был с похмелья, но не успел ничего выпить снова — сам уже устал, да и бутылка свалилась с обрыва, после пинка рассерженной девушки.
Наверное, напиваться не стоит. Кто знает, что ждёт меня завтра. Вдруг есть крохотный шанс на спасение, я гудящая голова и заплетающиеся ноги лишат меня этой возможности? Такого допускать нельзя. А ещё, надо выспаться, наконец. Я почти не спал уже неделю. Стал нервным и злым, дерганым. Поэтому в баре выпил немного, как раз столько, чтобы уснуть, и поехал на такси к матери, предварительно позвонив ей. Приехал уже поздним вечером.
— Привет, Максим, — встретила меня мама в коридоре, когда я открыл дверь своими ключами. — Ты давненько не заглядывал. Как у тебя дела?