Отец моего парня (СИ) - Бушар Сандра. Страница 73

Моя рука сама замахнулась, отвесив ему пощечину, только парень и бровь не повел, лишь погладив ушибленное место.

— И, все же, тебе удалось подосрать мне жизнь. Папка как узнал, что на Новый Год случилось, Лондон свернул, бабки забрал. Я за тобой бегал, как пес бродячий. Даже трахнуть был готов, если это вдруг поможет вернуть все на круги своя… Только я не знал, что ты такой ушлой блядью окажешься и на член ему прыгнешь. Недооценил, признаю. — каждое слово парня было пропитано такой лютой ненавистью, что по коже поползли мурашки. Я сделала шаг назад, глянув в проход. Игната все еще не было, а разъярённый вид Валеры меня начинал пугать не на шутку. — Только ты не обольщайся, Маш. Я не знаю ни одну бабу, которой бы папка не засадил. Вот не знаю! Да он блядь всех нахуй перетрахал! И если тебя не смущает, что от него какая-то крутая телка беременна, то открою тебе страшную тайну – папка женат.

Я нервно вобрала кислород, выдавая Валере свой ужас. Он радостно улыбнулся, делая шаг в мою сторону:

— А ты че думала, овца, что он на тебе женится? Мда… Человека можно вывести из села, а село из человека никогда. Что с тебя возьмешь кроме сиськи с жопой?

— Не понимаю, — прошептала скорее для себя, чем для парня. — как у такого прекрасного мужчины мог родиться такой придурок?

— Я-то придурок?? — зарычал Валеры, впечатав кулак в стену позади меня. — Маш, ты слышишь меня? Алло?? Мой папа с мамой не расходились. Они вместе! Да, у них странные отношения. Она живет в Германии. Но раз в год он стабильно летает к ней и устраивает траходром. Например, как сейчас. Она как раз владеет клиникой, где анализы высоклассные делают. Тестят там ребеночка папочки на предмет отцовства.

— Ты… Ты все врешь, — от мигрени сдавило виски, мышцы свело от напряжения. Холодный пут чередовался с неприятными мурашками, теплая одежда прилипла к взмокшему телу. — Зачем тебе все это, понять не могу.

— Помочь тебе хочу, дуре, вовремя осознать ошибку и сбежать, — вдруг елейно заговорил он, заматывая прядь моих волос на свой палец. — Таким, как я не просто, Маш. Меня никто никогда не примет, даже отец. Всю жизнь придется жить не своей жизнью и притворяться. Это та еще участь. Тебе, твоим маленьким мозгом, не понять настоящих проблем.

— Мне что, тебе посочувствовать?? — ошарашенно прошептала, отталкивая руку Валеры и делая шаг в сторону лестницы, пока она была открыта. — Валера, очнись! Проблема не в том, что ты гей. Проблема в том, что ты пидарас. Лучше бы ты мужиков открыто трахал, чем мой мозг эти два года.

Я уже наступила ногой на ступеньку, как цепкие руки сжали мои волосы, дернув на себя.

— А ну-ка стоять!

— Валера, — зашипев сквозь зубы, я постаралась оттолкнуть его и вырваться – ничего. — ты будешь потом жалеть об этом. Откинь сейчас эмоции. Неужели ты не испытываешь ко мне никаких дружеских чувств? Должно же быть хоть что-то…

— Ответ на твой вопрос – нет, не испытываю. И… Я буду жалеть, — пообещал он вполне уверенно, — если сейчас ничего не сделаю.

Я не понимала, о чем он говорит, но мне совершенно не нравилось, как уверенно парень движется к огромному панорамному окну. Которое, к слову, открывалось. Как тянется к ручке…

— Не обессудь, — без капли раскаянья, шепнул он, выглядывая с третьего этажа вниз. А там огромный сад и уйма маленьких острых колышек. Даже если со своего роста упадешь на них – травматологией не отделаешься. — Но пора бы уже СВОЮ жизнь вернуть в СВОИ руки. Чего-то этот год у меня по одному месту пошел…

Ничего не было ясно. Я просто отказывалась верить в свои худшие опасения! Как вдруг Валера просто повалился на пол бездыханным телом. Я обернулась и увидела Игната и перепуганную Марину.

— Боже, — взвизгнула девушка. Подбежав на трясущихся ногах, она крепко обняла меня и с ненавистью посмотрела на Игната: — Во что ты ее втянул?

— Маш, прости… — растерянно пробормотал мужчина, — Я ведь не знал… Думал… Хотел ведь, как лучше…

Прервав поток его невнятных объяснений, я вытянула руку вперед и холодно отрезала:

— Все, достаточно! Я хочу домой. — и тут на глаза мне попались часы, подаренные Димой. Именно те, которые ему мои передвижения отправляли. Работающие, заряженные. Застонав в голос, я прикрыла глаза рукой. — Только этого еще не хватало… Игнат, где твой телефон?

— В машине, а что? — настороженно спросил он, ощупывая пульс Валеры.

— Я свой дома оставила… Дима четвертует нас всех. Небось, уже по десять раз каждому позвонил… Будем в одном отряде маршировать. Кто-то из вас гимн знает? Я вот лично только советского союза выучила благодаря бабуле. Только вряд ли это где-то зачтется. — на душе было до одури горько после общения с Валерой. Поселилась странная, въедливая печаль. Как пятно кофе на любимой блузке. Смахнув влажные волосы со лба, я строго посмотрела на Игната. — Значит, так. Я не буду рассказывать Диме про Валеру и окно. Но! Это последний раз, когда я тебя вижу, Игнат. — бросив краткий взгляд на Марину, я увидела ее согласную облегченную улыбку. — Она права. Ты втянул меня в неприятности. Я не хочу тебя видеть. И я не хочу твоих извинений. Просто отвези меня домой.

Обратно мы ехали в гробовой тишине. Игнат затащил Валеру на переднее сидение, а мы с Мариной устроились сзади. Никто даже слова не проронил. Водитель еще не успел приглушить двигатель, как мы с подругой выскочили едва ли не на ходу. Не успели дверь открыть входную, как Игнат вслед прокричал:

— Стойте!

Мы с Мариной испуганно улыбнулись, а этот придурок улыбается!

— Марин, — шмыгнув носом, подмигнул тот, — может ты мне телефончик свой оставишь?

— Записывай, рыбонька, — елейно пробормотала девушка, невинно моргая. Зарылась в кармане пуховика, Игнат заметно воспылал духом. Только вот достала она не сотовый, а средний палец. — Так понятно? Еще раз увижу рядом с Машкой, и твой злобный босс Дмитрий Петрович будет в сладких снах сниться.

Кажется, Игнат сказал что-то еще, но я не стала слушать и быстро побежала в комнату. Марина не отставала. Усевшись каждый на свою постель, мы глядели друг на друга, тяжело дыша.

— Наверное, — первой заговорила Марина, — после такой ночи становятся сестрами по крови?

— Только если ты мне парочку свой тайн расскажешь, — попыталась пошутить я, — А то ты слишком много обо мне знаешь, а я о тебе ничего.

— Тогда, — развела руками она, — обойдемся пока без родственных связей… — девушка сделалась серьезной, между ее бровей залегла глубокая морщина, — Марусь, но я ничего никому не расскажу. Будь уверенна.

Я кратко кивнула, потому что не сомневалась в этом. Как бы не хотелось этого делать, но я таки с тяжелым сердцем взяла в руки сотовый. А он, ублюдство такое, кипяченый! Перевернула и жить перехотелось.

— Бля-я-ядь…

— Что? — ужаснулась Марина, которую уже каждый шорок пугал. — Больше мы никуда не поедем! Игнат этот – придурок чистой воды… Меня теперь от одного его вида тошнит. Прямо идеальная пара нашей Лерке!

— А и не надо, — нервно сглотнула, переворачивай ей телефон экраном к лицу. — А там сто пропущенных и двести сообщений. И это я еще в меньшую сторону округлила. — Видала? Хана мне... У тебя знакомых случайно на севере нет? Перекантоваться на годик-второй.

— Так позвони ему, — предложила подруга и я гордо вздернула подбородок, складывая руки на груди:

— Обойдется! Валерка мне столько гадостей рассказал про Диму, что я на него теперь обижена.

Марина выглядела так, будто ни единому слову не поверила и пришлось стыдливо признаться:

— Я боюсь. Он меня прибьет, Марин.

— Во-первых, — деловито заключила она, — Валерка, как выяснилось – редкостный мудак. И его слова надо делить на двое. А то и на трое! А, во-вторых, Дима твой в Германии… Перебеситься пару дней, остынет. Там ты с ним спокойно поговоришь, все выяснишь… Возможно, обижаться даже не за что!

— Да, — согласно закивала, больше на нервной почве. Телефон снова зазвонил, у меня прямо сердце в пятки упало. Отложив его в сторону, выключила звук и легка на кровать. Прямо в верхней одежде. Ночка выдалась еще та. — Будем считать, что все слова Валерки – ложь. Чего сейчас кипятиться? Потом все лично и узнаю. Угу-угу…