Ярл Авалона (СИ) - Кисличкин Михаил. Страница 6

А затем мы всей компанией приступили к стрелковой подготовке. Никакой сложности в заряжании или стрельбе из трехлинейки или АКМа нет, разумный человек освоит эту нехитрую премудрость за двадцать минут. Тем более, что у нас совсем «нулевых» в этом плане добровольцев нашлось всего четверо — учетчица Нина и трое флотских. Олег и Матвей к своим двадцати четырем годам уже успели отработать в море по три контракта, а вот службы в рядах непобедимой и легендарной как–то избежали. Юля тем более не служила. Анатолию и Павлу надо было просто вспомнить старые навыки. Как и мне. Хотя, если честно, сказать, что на сборах после военной кафедры нас радовали практическими занятиями по стрельбе, значит соврать. Впрочем, в армии почти та же картина, что уж там. Весь наш десяток — те еще «рембы». Гранаты я бы вообще доверил только Макарычу и морпехам, остальные, того и гляди, подорвут себя или товарищей. Но, как говорил капитан Сорокин, наш куратор на сборах, — кого имеем, с теми и работаем.

— Смотри, левой рукой держись за цевье, — учил я Юлю, вручив ей мосинку. Автоматы хотя и были чуть легче, но девушкам подходили плохо. — Правой рукой берись за ручку затвора, движение вверх и на себя, к прикладу. Бери пять патронов и заряжай винтовку сверху, только аккуратно, без перекоса. Готово? Теперь затвор от себя, и вниз. Ага, вот так, не торопись. Затвор взведен, оружие готово к бою, — учил я третьего помощника капитана. — Но носить его все время в таком положении опасно. Чтобы поставить на предохранитель, с усилием оттяни вот эту хреновину за этот кругляшок и сдвинь ее вбок, влево. В таком положении выстрел исключен.

— А как эта «хреновина» называется? — Юля была внимательна и сосредоточена как отличница–первокурсница на экзамене. — Говорите нормально, я хоть и блондинка, но в технике кое–что понимаю.

— Ударник — пожал я плечами. — А кругляшок — шайба ударника. Вся операция — предохранительный взвод ударника. Вроде бы… Не бери пока это в голову. Понятно, как ставить оружие на предохранитель? Теперь верни ударник в боевое положение. Ага, правильно. Так, целься вон в ту банку из–под сайры. Приклад прижми плотнее к плечу, учти, что ствол немного поведет вверх. Огонь!

Коротко треснул выстрел, Юлю чуть мотнуло назад, а банка мгновенно слетела с камня.

— Ну надо же, попала! Молодец. Так давай, снова затвор вверх, на себя, от себя и вниз, — стреляная гильза, звеня, упала на камни. — Целься в другую банку, которая подальше. Огонь! Мимо… Ничего, надо просто приноровиться. Нина вы все видели? Готовы повторить?

Морпехов учить было не надо, они сразу выбрали себе АКМы и теперь пристреливали их самостоятельно. Обучение новобранцев сборке, разборке и уходу за оружием, кроме самого необходимого минимума, в наши планы не входило. Какое там! Нам бы завтрашний день пережить, а для этого надо освоить хотя бы азы стрелковой подготовки и взаимодействия в отряде, на уровне слежки за своими секторами наблюдения и умения замереть по сигналу. Об остальном будем после думать, если живы останемся. Плохо, что кроме небольшого ножа у каждого, треяне нам не дали нам никакого холодняка, даже штыков. Чем отбиваться от змеи, волка или дикой кошки в ближнем бою — непонятно, да и заросли на соседнем острове могут стать проблемой. Я бы от топорика, а еще лучше — мачете, не отказался. Но нет их, вот ведь засада…

Стреляли в этот день не только мы. Выстрелов было много и доносились они отовсюду — то отдельные винтовочные хлопки, то целые автоматные очереди, словно на острове шел бой. Тренировались на всех концах нашей «платформы перехода». Ни «Петрячуковцы», ни «блатные» на десант сегодня не решились, все активно готовились к завтрашнему дню. Впрочем, может оно и к лучшему, кто знает. Пусть соседи мне не слишком нравятся, но вместе злую фауну пинать веселее…

Вечером мы поужинали теми же консервами, распределили смены караула и легли спать, использовав для сна днища облюбованных для завтрашнего десанта лодок, сняв перед этим с них разборные банки для гребцов. Ночь выдалась хорошая — ясная и теплая. С закатом солнца зной исчез, но температура по–прежнему уверенно держалась выше двадцати градусов, как на Ибице. Можно было без затей прикорнуть на нагретом за день пластике днища, не опасаясь ревматизма. Я отдежурил первую смену у погасшего костерка вместе с Олегом, а затем долго лежал в лодке без сна, примостив под голову свой вещмешок с патронами, водой и консервами и смотря в ночное небо. Звезд было множество — больших и малых, далеких и близких, астрономическое зрелище завораживало как «3D» в кино, подобного я не видел уже много лет. Некогда нам в городах смотреть на звезды… хоть перед смертью насмотрюсь на прекрасное. Кстати, Луны не видать, большой и малой медведицы — тоже, а вот что–то вроде свечения млечного пути имеется. Потому что здесь другая планета, или потому что мы в южном полушарии в период новолуния? Кто его знает, мои познания в астрономии никакие…

Повернувшись набок, я закрыл глаза и все же постарался уснуть. Страха перед завтрашним днем почему–то не было вовсе, а вот нервное напряжение отпускало с трудом. Но перед завтрашними событиями следовало вздремнуть хоть пару–тройку часов, так будет лучше для дела. Я как мог расслабился и выровнял дыхание и через какое–то время все же погрузился в сон.

Встали мы на рассвете все вместе, чуть только солнце показалось над горизонтом, и сразу начали собираться в поход. На море царил почти полный штиль, небо чистое, погода прекрасная, чего тянуть? Несколько лишних часов подготовки роли не сыграют. Все были сосредоточены и деловиты, завтракать как следует никто не стал — так, попили крепкого чая или кофе с печеньем, проверили оружие и сели по лодкам. Места в широких посудинах хватало, даже с избытком. Как–то само собой получилось, что неформальными лидерами в нашей компании стали мы с Макарычем. Впрочем, майор–артиллерист командирское одеяло на себе тянуть не спешил, предпочитая смотреть на нас всех с хитрым прищуром, давать советы и решать текущие организационные вопросы. А вождя нашего маленького коллектива мы не выбирали. В одну лодку, за рулем которой пристроился Матвей, сел Макарыч с морпехами Максимом и Игнатом и Нина, а в другую — я, механик Олег и Анатолий с Павлом. У нас за рулевого работала Юля. Я сначала хотел было посадить управлять лодкой Олега, но он лишь отмахнулся.

— Пусть Юлька рулит. Я механик, а она судоводитель, ей и карты в руки. У неё лучше получится, я ее знаю.

— Вам, флотским, виднее, — не стал я спорить. — Пусть так.

Не прошло и часа после рассвета, как деловито застучали моторы и две наших лодки первыми покинули платформу перехода Р-141, неспешно направившись к виднеющемуся впереди тропическому острову. С берега нам в спину смотрели сотни глаз — наше отбытие не осталось незамеченным ни среди вооруженных «добровольцев», ни среди обычных «зерен». Я на всякий случай держал винтовку наготове, внимательно наблюдая за берегом — хрен его знает, что у людей в головах, как бы кто–нибудь не пальнул нам в спину. Но, к счастью, откровенных идиотов не нашлось. А обратного пути для нас не было, это понимали все — и мы сами и остающиеся на платформе. Впрочем, когда две наших лодки отдалились от берега примерно на километр, я заметил в бинокль, что люди полковника начали посадку в свои посудины. День обещал быть веселым и богатым на события…

Спустя четверть часа экономного хода, покрытый зеленью берег заметно приблизился и я потянул с груди бинокль, пристально рассматривая чужой остров. Большой, однако! Все побережье длиной километров восемь, не меньше. Скалистых участков многовато, но все же преобладает лесистая равнина. В центре возвышается что–то вроде скалы с какими–то развалинами у подножья — видимо это и есть наша цель. И как к ней, интересно, добираться?

— Смотри–ка, слева по ходу открытая бухта и пляж — потянул меня за рукав Олег, оторвавшись от своего бинокля. — Песочек беленький, чистенький, аж красота. Высаживаться будет удобно. От бухты до самого центра с развалинами вроде бы не видать никаких скал, только пальмы и зелень.