Непримиримая (ЛП) - Рене Камео. Страница 8

— Я не уйду без своей семьи, — сказала я.

Чейз вздохнул и закатил глаза.

Хлоя нажала на какие-то кнопки на панели, ей ответил голос.

— Алло?

— Хуан, это Хлоя.

— Привет, Хлоя. Что я могу для тебя сделать?

— Я с Чейзом и Эби, и мы тут подумали, не мог бы ты нам сделать на скорую руку две сырные пиццы, чтобы отпраздновать ее приезд?

— Сырные пиццы, ты шутишь? Я только что приготовил вам на ужин вкусные свиные котлеты и овощи на пару.

— Ах, спасибо. Звучит, конечно, здорово, но мы очень хотели бы пиццу. Пожалуйста-ну-пожалуйста, — взмолилась Хлоя сладким голосом.

Помолчав две секунды, он ответил:

— Хорошо. Дайте мне час.

— Спасибо, Хуан. Ты лучший, — пропела Хлоя.

— Ага, я знаю.

Хлоя повернулась к нам и громко вздохнула.

— Он такой секси, — сказала она, обмахивая лицо.

— Эй, я это слышал, — прогремел голос Хуана в динамике.

Хлоя ахнула, широко раскрыв глаза, и её лицо стало пунцово-красным.

— О Боже! — проговорила она одними губами, закрыв лицо руками.

— Всё нормально, — добавил он. — Это же все мой сексуальный акцент, не правда ли?

— Да, Хуан. Твои губы источают сексуальность, — пошутил Чейз.

— Чейз… прости, приятель. Но мне не нравятся парни.

— Черт!

Хуан не ответил, и Чейз покатился со смеху.

— Ты идиот, — Хлоя ударила его по плечу.

— Что? Его козлиная бородка вполне себе сексуальная.

— Заткнись, — она захихикала.

— Сколько вам лет? — спросила я.

— Судя по поведению Чейза, кажется, что мы не очень взрослые, но нам будет девятнадцать через два месяца, — ответила Хлоя.

— Мне будет восемнадцать через пять недель.

— Ты кажешься старше нас, — сказал Чейз.

Хлоя закатила глаза.

— Это потому что из твоего рта летят глупости.

ГЛАВА 5

Хуан доставил пиццы и побыл с нами совсем недолго, так как его тележка была забита едой, которую надо было доставить. Мне он сообщил, что нашел «Глок 27» и собирается подготовить его для нашей тренировки. Это был очень милый жест. Я скучала по ощущению оружия в своей руке и, если быть честной, с волнением ждала тренировки.

Чейз был прав. Как только первый кусочек пиццы попал мне в рот, я оказалась в раю. Расплавленный сыр вытянулся в тонкую полоску, когда я оттянула кусочек пиццы зубами. Это было великолепно. Теперь это была моя новая любимая еда.

После того, как мы разделались с первой пиццей, Чейз захотел, чтобы я попыталась заблокировать свои воспоминания. Попросив меня лечь на спину, они сели по обеим сторонам от моей головы. Он начал выдавать мне пошаговую инструкцию. Его голос звучал немного нервно, пока он пытался в деталях объяснить технику блокировки мыслей и выставления барьеров. Чувствуя его напряжение, я только ещё больше расстроилась, особенно после того, как мне не удалось ничего достичь.

— Ладно, хватит, — перебила Хлоя, подняв руку. — Чейз только всё усложняет. Именно это он и делает, — она склонилась надо мной. — Просто расслабься и отпусти все свои мысли. Не думай о простых вещах. Глубоко дыши, расслабь мышцы и очисти сознание.

Она прижала ладони к обеим сторонам моей головы и закрыла глаза, чтобы продемонстрировать мне, что надо делать. Я последовала её примеру, моё сознание отключилось, а тело начало покалывать, так же как и тогда в лаборатории с доктором Саймоном.

— Теперь открой свое сознание. Найди воспоминание, которое ты хотела бы защитить.

Мои мысли тут же перенеслись к Финну и той ночи, когда он сделал мне предложение. Как только это воспоминание возникло у меня в голове, на моём лице растянулась широкая улыбка.

— Ты думаешь о своём женихе? — спросила она.

— Да, — ответила я, и мои щёки запылали.

Я надеялась, что она скоро покажет мне, как заблокировать это воспоминание.

— Он очень красивый, — добавила она.

Моя улыбка стала ещё шире.

— Так и есть.

— А теперь защити это воспоминание… представь стальную стену вокруг него. Стена такая толстая и прочная, что ничто не может проникнуть сквозь неё.

Я мысленно выстроила толстую стальную стену, и крепко запечатала в ней воспоминание о Финне.

— Ты сделала это, не так ли?

— Да, — ответила я. — Откуда ты знаешь?

— Я его больше не вижу.

Он опустила руки и открыла глаза.

— И всё?

Я села.

— И всё, — она улыбнулась. — Ты быстро учишься, особенно с хорошим учителем.

Она приподняла брови, взглянув на Чейза, а тот закатил глаза и фыркнул.

— Как долго действует этот барьер? — спросила я.

— Пока ты не уберешь стену, всё должно быть нормально.

— Что вы делаете на тренировочных сессиях?

— Они вкалывают нам небольшие дозы своей супер сыворотки, которая якобы должна усилить наши телепатические способности. После каждой дозы они дают нам отдохнуть в течение часа и в это время следят за нами. Этот час мы проводим с доктором Саймоном, который тестирует нас с помощью дурацких карточек. Каждый день мы проходим один и тот же тест. Следующая сессия проходит днём в камере с Арви. Там мы проверяем наши успехи и пытаемся настроиться на них. Эту часть я ненавижу. Они меня пугают.

— Меня они тоже пугают, — призналась я. — Я не знаю, сможем ли мы изменить их мысли. Там столько злобы и ненависти.

— Они хотят, чтобы мы манипулировали ими, — сказал Чейз.

— Манипулировать десятками тысяч мутантов… да уж, вряд ли это возможно.

— Именно поэтому они вводят нам это дерьмо.

Он пожал плечами.

— Они хотя бы проводили клинические исследования этой сыворотки?

— Говорят, что проводили, но мы не уверены, — сказала Хлоя. — Всё, что мы знаем, это то, что они пристально наблюдают за нами на предмет побочных эффектов.

Чейз перебил её:

— Как только учёные из первой группы отправилась собирать образцы почвы и вернулись зараженными, исследователи начали разрабатывать лекарство. Но когда они увидели, какую огромную опасность представляют Арви, они начали искать альтернативные решения. Биологическое оружие и оружие массового поражения уничтожили, так как планета всё ещё пытается излечиться. Им пришлось искать новые пути для нападения. Когда доктор Саймон выступил со своей теорией использования телепатии и управления сознанием, они ухватились за неё. Так начались поиски телепатов. Мы с Хлоей оба родились с этим даром. Наши родители долгое время думали, что мы немые, но мы просто разговаривали друг с другом мысленно. Вскоре после этого к нам в дверь постучали солдаты. Наши родители сказали им, что у нас дар, потому что они боялись, что если они не расскажут правду, то их выгонят.

— Это ужасно, — выдохнула я.

Чейз кивнул.

— Ага, я был в ужасе, когда они забрали нас. Я думал, они собираются наказать нас за то, что мы ненормальные. Но вместо этого они выделили нам комнаты, начали тестировать и хорошо кормить.

— Именно так и поступают с лабораторными крысами, — мягко проговорила Хлоя.

— Как долго вам ставят эти уколы?

— Они начали работать с сывороткой около недели назад, именно поэтому я почти уверен, что они не тестировали её. Нам вводят по одной дозе каждый день и, начиная со следующей недели, будут вводить по две. Когда наши тела привыкнут к ней, нам будут вводить полную дозу, — Чейз показал мне свою руку, испещренную следами от инъекций.

— Чёрт побери, — воскликнула я, закрыв рот руками.

Вся его рука была в синяках от последних инъекций.

— Тебе, вероятно, введут первую дозу завтра, — сказал он.

— Чейз, прекрати её пугать, — отругала его Хлоя. — Не волнуйся, Эби. Всё не так ужасно. Они обезболивают перед уколом.

— Я не боюсь иголок. Я боюсь того, что вкалывают мне в вены.

— Пока у нас не было никакой побочки, но я начинаю замечать небольшие изменения.

Слова Хлои не очень-то успокоили меня, и мой мир начал сжиматься. Я попыталась восстановить дыхание и начала думать о Финне и своей семье. Сосредоточившись на них, я почувствовала, как мои внутренности немного расслабились. Слова моего папы зазвучали в моей голове. «Мы справимся с этим».