1415. Азенкур. Новая история (ЛП) - Карри Энн. Страница 49

Это говорит о значительной осторожности и беспокойстве с его стороны, что является примером его периодической неуверенности и паники. Он не хотел вступать в бой с французами в этот момент. Он знал, что его армия окажется в уязвимом положении, если на нее нападут во время переправы. Его разведчики должны были доложить ему, что дамбы узкие и могут быть пересечены только по несколько человек в ряд. Это ограничило бы использование массового обстрела стрелами или затруднило бы создание оборонительной позиции. Переправа повозок и лошадей также потребовала бы много времени и увеличила бы уязвимость англичан. Генрих решил, что не может рисковать. До него дошло, что он слишком долго откладывал свой выход из Арфлера. Хотя две недели после капитуляции позволили ему реорганизовать свою армию и заняться обороной завоеванного города, это также дало французам время собраться и принять соответствующие меры, как только они узнали, что он начал поход к Кале.

Записи в палате отчетов свидетельствуют о множестве отрядов, собравшихся до прибытия короля и дофина 12 октября, причем их численность заметно увеличилась в период между сдачей Арфлера и началом похода Генриха. Их назначение обычно указывалось как "для службы против англичан в де Ко", и они в основном находились под командованием д'Альбре, Алансонского, Бусико, Марле, Вандома, Рамбюр и Гишара Дофин, сира де Жалиньи и великого магистра королевского дома. Некоторые отряды также описаны как находящиеся под командованием герцога Беррийского, хотя он лично прибыл в Руан только 12 октября. Таким образом, это были войска и командиры, действовавшие против Генриха, которые блокировали его проход у Бланштака и впоследствии следили за его продвижением по северному берегу Соммы. Это согласуется со свидетельствами хроник. Монстреле помещает в Аббевиль коннетабля, Алансонского, Вандома и Гишара Дофина, сира де Жалиньи. Он также добавляет Ришмона, Бусико и адмирала, сира де Дампьера. Дез Юрсен упоминает Клинье де Брабанта и Бурбонского бастарда вместе с Бусико во время похода Генриха через Па-де-Ко, что позволяет предположить, что они тоже были в Аббевиле вместе с маршалом. Персеваль де Каньи, хронист герцогов Алансонских, приписывает своему господину предвидение в Руане: он "знал, что нужно делать", и "благодаря своему усердию" сумел добраться до города Аббевиль до того, как король Англии смог совершить переправу, тем самым отрезав ему путь, так что ему пришлось идти дальше вверх по течению, чтобы найти другой брод. [592] Хронист также сообщает, что герцог ранее "был с королем в Руане". Поскольку король прибыл в Руан только 12 октября, это не может быть правдой. В записях о французской армии так много упоминаний о командовании Алансонским войсками, что можно с уверенностью сказать, что он уже находился к северу от Соммы. Более того, похоже, что именно он руководил попытками перехватить Генриха на этом этапе.

Французские хроники позволяют предположить, что за несколько недель до 8 октября, когда французы не знали, в каком направлении двинется Генрих, Алансонский действовал в Нижней Нормандии, а д'Альбре был послан на север, тем самым охватывая обе территории. Есть свидетельства совместных операций коннетабля и сенешаля Эно (уже бывшего в Амьене в августе). Более того, документы городов на Сомме показывают, что д'Альбре привлекал городское ополчение из Аббевиля, Монтрея и Амьена для помощи в блокировании переправы у Бланштака. Действительно, вероятно, именно эти люди утыкали брод кольями, чтобы облегчить его защиту. Что касается Амьена, то у нас есть сведения о собрании, проведенном в городе 13 октября, на котором жителям рассказали, какие меры по обороне Соммы д'Альбре уже приняты. Сначала они не хотели посылать ему подкрепления, опасаясь, что это может оставить их собственный город беззащитным, но в конце концов согласились послать несколько арбалетчиков и щитоносцев, а также другие материалы, которые были перевезены по реке в Аббевиль. В Аббевиль также было перевезено большое количество артиллерии . [593]

Французский план сражения на Сомме 

Таким образом, имеется достаточно доказательств, чтобы предположить, что французы приложили значительные усилия для переброски войск в Аббевиль/Бланштак в преддверии наступления Генриха. В связи с этим возникает вопрос о том, каковы были их намерения. Не забывайте также, что сразу после сражения при Э в "Gesta" говорится об информации, полученной от пленных, что французы собираются в большом количестве, чтобы дать сражение, возможно, уже "в следующее воскресенье или понедельник на нашей переправе через Сомму", другими словами, в воскресенье 13 или понедельник 14 октября. Хотя мы знаем, что Генрих не пытался переправиться, французы не должны были знать, что он сделает такой выбор. Французская стратегия заключалась не в том, чтобы блокировать его переправу и заставить его двигаться на восток, а в том, чтобы вступить с ним в бой на Сомме. Возможно, план заключался в том, чтобы сделать его переправу через реку у Бланштака как можно более трудной и длительной, чтобы его войска были в замешательстве, когда они достигнут другого берега. Что может быть лучше для французов, чем сражение в Понтье, одном из наследственных владений англичан, и, что еще лучше, в месте, достаточно близком к Креси, чтобы стереть память о том поражении?

Французский план сражения для "Азенкурской кампании" сохранился в Британской библиотеке. [594] (далее я буду называть его планом BL.) Филлпоттс утверждает, что он был составлен где-то между 13 и 21 октября. Учитывая то, что мы знаем о передвижениях французских войск, наиболее вероятно, что он отражает планируемое развертывание для сражения в Бланштаке или около него. План начинается следующим образом: "Вот как это представляется лорду-маршалу и лордам, которые находятся с ним, по приказу герцога Алансонского и Ришмона и лорда-констебля, с учетом поправок этих лордов, по вопросу сражения". В плане сражения также упоминаются великий магистр королевского двора Гишар Дофин и граф Вандомский. Как мы видели, большинство из этих людей к 8 октября имели под своим командованием войска.

Роль Бусико остается неясной, поскольку никаких материалов в армейских архивах не сохранилось. А что же Ришмон, в отношении которого также нет никаких свидетельств? Он был назначен дофином своим лейтенантом 10 апреля, а накануне получил капитанство в Бастилии в Париже. [595] В конце мая он еще находился в Париже, но в конце июня отправился осаждать город Партене (де Севр). Это место удерживал сторонник бургундцев Жан II Ларшевек, чьи земли были объявлены конфискованными 6 мая 1415 года. Король передал их дофину 14 мая, а тот 23 мая передал их Ришмону. [596] Поэтому для графа осада Партене была операцией по получению во владение того, что он теперь считал своим. Получив от короля и дофина известия о событиях в Нормандии, он отказался от осады и повел свои войска на север. [597] Дофин назначил его своим лейтенантом на время кампании, предоставив в его распоряжение людей из своего двора. По версии Грюэля, он отправился на Сомму, чтобы присоединиться к другим сеньорам, которые собирались для борьбы с англичанами. Нет никаких доказательств того, что Ришмон когда-либо присоединялся к королю и дофину в Руане. Более вероятно, что он встретился с дофином в Верноне ранее в октябре, а затем двинулся на север с войсками дофина, присоединившись к д'Альбре, Алансонскому и другим в Аббевиле. Этому факту придает дополнительную убедительность присутствие Жалиньи, который также был придворным дофина. Действительно, он был наместником Дофине у Людовика и посланником последнего к герцогу Бургундскому в конце июля 1415 года. О том, что он был опытным и надежным военачальником, как и Ришмон, свидетельствует и тот факт, что он командовал авангардом при осаде Буржа в 1412 году.