Разоблаченная (ЛП) - Уайлдер Джасинда. Страница 26

‒ Я так и не посмотрела его. Никогда не смотрела ни одного кино.

‒ Приезжай ко мне в офис, и мы что-нибудь придумаем.

‒ Хорошо. ‒ Я делаю вдох. ‒ У меня получится.

‒ У тебя получится. ‒ Я слышу, как на фоне кто-то быстро зовет Логана по имени. ‒ Я должен идти. Позвони, если я понадоблюсь. Клянусь, я отвечу, что бы там ни было.

‒ Хорошо. Теперь иди и заключи эту сделку.

Он смеется.

‒ Видишь? У тебя есть чувство юмора. Скоро увидимся, хорошо?

Я завершаю звонок, чтобы не пришлось ему. Я поднимаю взгляд на ближайший перекресток, на знаки. Седьмая и Сорок четвертая. Два квартала вверх, один почти прошла. Я смогу.

Я отталкиваюсь от стены. Выпрямляю спину. Поднимаю подбородок. Глубоко дышу. Одну ногу перед собой. Впереди завывает сирена, и я вздрагиваю, вздох застревает в горле, но я заставляю себя двигаться вперед. Одна нога. Затем вторая. Один шаг за другим. Продолжать дышать. Игнорировать людей. Подождать на перекрестке зеленого света, вокруг меня толпа. Никто на меня не смотрит. Я просто человек в толпе. Неизвестный. Хорошее ощущение.

Я добираюсь до Сорок четвертой, но потом не могу понять, поворачивать направо или налево. Я выбираю «налево» и понимаю, что выбрала неправильно, когда дохожу до Шестой авеню. Я разворачиваюсь и иду обратно, пробираясь сквозь толпы, моргая и вздрагивая от прикосновения к плечу, игнорируя громкий стук сердца в груди, отчаянно пытаясь притворяться, что все хорошо. «Притворяйся, пока не справишься», говорил Логан. Я стараюсь притворяться, но это сложно. Город громкий, вечные гудки и моргающий свет. Людей мириады.

Я перехожу Восьмую, когда молодой человек перебегает дорогу, молотит руками, оглядывается назад и бежит как безумный. Он врезается в меня так, что я отлетаю с разворотом. Я слышу крик, и огромная лошадь скачет через перекресток с полицейским на спине. Я у него на пути. Я еще плохо держусь, размахиваю руками и спотыкаюсь. С ноги соскальзывает туфля, и я подворачиваю лодыжку.

Чья-то рука хватает меня и выдергивает с его пути в последний миг.

Меня притягивают к крепкой груди, от которой резко пахнет одеколоном. Я смотрю в холодные серые глаза Лена. Большой, широкоплечий, мускулистый человек, похожий на каменного голема воплоти, но лишь слегка.

‒ Ты здесь? ‒ спрашиваю я.

‒ Он велел мне идти за тобой. Убедиться, что с тобой ничего не случится. ‒ Лен показывает на лошадь и всадника, преследовавшего преступника. ‒ Чего-то вроде этого.

‒ Мне не нужна твоя помощь, ‒ говорю я.

‒ Тебя чуть не затоптали.

Я не показываю раздражения.

‒ Спасибо за помощь, Лен.

‒ Не за что. Эти придурки столкнут в грязь и глазом не моргнут.

‒ Полагаю, ты сообщишь о моем местонахождении? ‒ говорю я, отмечая провода у него за ухом, что исчезают под пиджаком.

‒ Нет необходимости. Он знает, где ты.

‒ Конечно, знает. Как обычно.

Лен просто пожимает плечами.

‒ Как всегда, полагаю. ‒ Он показывает в ту сторону, куда я шла. ‒ Также я могу прогуляться с тобой.

Что тут скажешь. Лен немногословен, а я теряюсь в мыслях, концентрируясь на ослаблении паники.

Когда я приближаюсь к Девятой и Сорок четвертой, то останавливаюсь. Набираю Логана.

‒ Я на месте, ‒ говорю я, когда он берет трубку.

‒ Сейчас спущусь.

Он выскакивает из двери между двух магазинов через дорогу от меня, на Сорок четвертой. Его глаза сужаются, когда он видит, кто со мной. Он смотрит по сторонам, затем бросается ко мне, осторожно глядя на Лена.

‒ Ты не говорила, что с тобой будет Лен, ‒ говорит он.

‒ Я и не знала о нем. Меня чуть не затоптал полицейский на лошади, а Лен спас меня.

‒ Приказ боса, ‒ говорит Лен.

‒ Ну, теперь она в безопасности.

Логан протягивает мне руку, и я беру ее.

Лен просто кивает.

‒ Я буду приглядывать за тобой.

Разворачивается и уходит.

Логан смотрит, как Лен растворяется в толпе.

‒ Я буду приглядывать за тобой? ‒ повторяет он. ‒ Зловеще однако.

‒ Лен зловеще выглядит, ‒ отвечаю я.

‒ И это не шутка. ‒ Глаза Логана находят меня, сожаление наполняет его взгляд. ‒ Ты почти справилась.

Я могу лишь кивнуть. Я держусь на волоске.

Логан проводит меня через дорогу с рукой на моей талии. Я прислоняюсь к нему, вдыхаю его запах. Он жует жвачку с ароматом корицы, но я замечаю пачку сигарет в правом кармане на бедре его узких голубых джинсов. Я замечаю странности, пока он ведет меня к офису. Его обувь ‒ старые поношенные кеды «Адидас», выцветшие, потертые, на одной из них ткань у большого пальца протерлась почти насквозь. Зачем богатому Логану носить такие старые кеды? Я замечаю часы на запястье ‒ огромный черный резиновый предмет, который похоже мог бы остановить пулю и ничуть не пострадать ‒ единственные часы, которые я у него видела. Его волосы зачесаны назад и собраны низко на затылке в хвост. С собранными сзади волосами он смотрится по-другому. Изящнее, немного старше. Я замечаю морщинки в углах его глаз от улыбок и от прищура на солнце.

Я помню, было время, когда он покорял пустыню за океаном.

Я замечаю граффити на стене, на почтовом ящике. Бездомный сидит у порога, смотрит за всем и почему-то ничего не видит.

Я замечаю футболку Логана, черная и узкая, с белым черепом спереди, у которого челюсть ‒ это четыре вертикальных черты, спускающихся к низу, а глазницы ‒ злые щелки.

Глядя на него, и не скажешь, что Логан ‒ мультимиллионер. Что, полагаю, и является целью. Он живет просто.

Он ведет меня на три пролета по узкой лестнице, потом через дверь. С той стороны хаос. Когда-то это была большая квартира, но внутренние стены снесли, чтобы оставить больше места. Столы высокие, ни один рабочий не сидит, потому что у столов нет ни одного стула, так что каждый занимается своей работой стоя. Вместо этого там и тут расставлены кресла-мешки, плотно набитые тюфяки заполняют место между столами вдоль стен.

Квартира ‒ длинный прямоугольник, столы расставлены вдоль стен по двум длинным сторонам. Вдоль одной из коротких сторон ‒ туалеты, комната отдыха, комната с принтером, копировальным аппаратом и прочей техникой, и конференц-зал, а на другом конце ‒ множество телевизоров, на каждом показывают что-то свое. Один телевизор показывает музыкальные клипы, звук на минимуме, что-то драйвовое и тяжелое, члены группы размахивают длинными волосами, скорчившись над гитарами. На других экранах ‒ спортивные мероприятия, новые клипы, тикеры, старый ситком без звука. Белая игровая консоль на полу с проводами к одному из телевизоров, с присоединенными блоками управления в руках двух юношей, полностью сосредоточенных на игре, в которой они стреляли по каким-то мертвецам.